Господин Изобретатель. Книги 1-6 (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗

— Хорошо, я узнаю, но и вы держите меня в курсе ваших работ.

Так тянулись дни за днями. Однажды появились маман с Иваном в больничных халатах, пахнущих карболкой. Карболкой здесь вообще все провоняло, лили ее без разбора. А что, это было практически единственное апробированное антисептическое средство. К запаху карболки я уже привык, а они нос воротили, особенно маман.

Я лежал на кровати без повязок, после мазевой процедуры, голый по пояс с едва отросшими волосками на коже головы. Вид у меня был еще тот: они остановились в дверях, а Агаша еще и сказала, что доктор не велел подходить, а то зараза может попасть. На кого может попасть зараза. Агаша не уточнила, но маман, похоже, решила, что от меня на нее. Поэтому она отшатнулась назад и уперлась в живот Ивана, стоявшего за маминой спиной как за стеной.

— О, боже, — с ужасом произнесла Мария Владиславовна. — Саша это ты?

— Да, это я, мамочка! — ответил я как сама любезность. — Рад, что вы пришли, но я ждал вас раньше, а вы не приходили. Мне было очень больно и страшно, но теперь вы будете каждый день приходить и кормить меня чем-нибудь вкусным из дома? Еще мне нужно судно подкладывать и выносить… И хорошо, если вы мне будете читать веселые рассказы, здесь очень скучно, а я почти не вижу.

— Да, да, конечно, — поспешно ответили мои "родственники", пятясь к двери. — Мы еще придем, — они протиснулись в дверь почти одновременно, застряв в проеме. Иван выскочил первый, а маман, кивнув Агаше, подозвала ее, отдала небольшую коробку и что-то сказала. Когда за ней закрылась дверь, Агаша подошла ко мне и протягивая коробку сказала: "Вот, барин, велено вам передать". Это были дешевые шоколадные конфеты.

— Агаша, она перепутала, это тебе, я не ем сласти.

Больше маман с Иваном не появлялись и конфет не передавали, но об этом пожалела только Агаша.

Зато пришел ротмистр Агеев и сразу приступил к делу.

— Александр Павлович, как вы понимаете, я здесь на службе и поэтому прошу вас дать максимально правдивые ответы:

— С какой целью была организована ваша лаборатория и стояла ли при этом задача получения взрывчатых веществ?

— Лабораторию организовал я вместе с моим дядей Генрихом фон Циммером в равных паях. Целью было получение новых красителей для тканей и синтез новых лекарственных веществ. Получение взрывчатых веществ не было целью лаборатории и было обнаружено случайно, поскольку взрывчатым веществом нового типа был синтезированный нами желтый краситель. Лаборатория была официально зарегистрирована в Московской городской управе.

— Что вам удалось получить и чем вы можете подтвердить это?

— Первую привилегию мы получили на "Русский пурпур фабрики Степанова", эта привилегия действует только в России, поскольку в Британии есть свой путь синтеза такой краски и, скорее всего они получили привилегии в других странах Европы. Вторая привилегия получена только что на "Желтый солнечный фабрики Степанова", ее предполагалось патентовать в Германии, Франции, Британии и САСШ, но согласилась выдать привилегию только Франция, Германия отказала, а Британия и САСШ выжидают. Этот состав и показал взрывчатые свойства, производить его не предполагалось, только закрыть другим странам путь получения. Еще два вещества были в работе: краситель индиго нам удалось получить, а новое лекарство от раневой инфекции было готово на 90 %. Все результаты были в лабораторном журнале, который вел Генрих Циммер и журнал находился в лаборатории. Готовая привилегия передана мной по нотариальной записи моему деду, Ивану Петровичу Степанову. Для производства на его фабрике выбран "Русский пурпур фабрики Степанова", для чего было изготовлено необходимое количество краски.

— Вы не изготавливали взрывчатку по чьему бы то ни было заказу?

— Нет

И так далее в том же духе: кто, кого и зачем нанимал, кто чем занимался, для чего все делалось и опять, почему мы не хотели производить тротил? Почему патентовали в Европе, если сами производить не собирались, а, значит, не рассчитывали на прибыль.

Жандарм полностью меня вымотал за час допроса (хотя он не сказал, что это — допрос). Наконец, допрос закончился. Я спросил, могу ли я задать вопрос. Он ответил согласием, но предупредил, что даст ответ в том случае, если это не затронет тайну следствия.

— Удалось ли найти лабораторный журнал: это большая толстая тетрадь в картонном переплете, похожая на амбарную книгу? Я интересуюсь ей, поскольку это собственность лаборатории, а значит, моя.

— Нет, никакой такой тетради ни полиции, ни нам найти не удалось.

Потом он дал мне на подпись листки, где фиксировал свои вопросы и мои ответы. Значит, все-таки допрос… Я не стал возмущаться, тем более, ротмистр вел себя корректно и я хотел склонить его на свою сторону, не допуская словесного противостояния, мало ли, может суд даст рекомендацию провести опыты в государственной лаборатории, а это мне и надо. Я не согласился с некоторыми несущественными определениями и формулировками, ротмистр все исправил и расписался, потом как мог, расписался и я. Потом ротмистр сложил листки в папку, намереваясь попрощаться, но я его остановил.

— Сергей Семенович, погодите. Возможно, что вы теперь долго ко мне не зайдете, но я хочу, чтобы вы меня поняли. Это, так сказать, неофициальная беседа. Есть ли возможность как-то остановить немцев с производством новой взрывчатки, ведь то, что они отказались признать нашу привилегию, говорит о косвенном признании ими кражи промышленной идеи. Они тоже знают это соединение как краситель, но никогда официально его не заявляли как взрывчатое вещество. Если же нет такой возможности (может быть, по дипломатическим причинам), может ли жандармское управление рекомендовать проверку этого вещества на полигоне, но с учетом моих рекомендаций по применению. Просто я хочу, чтобы эта взрывчатка принадлежала государству и никто иной не мог ей воспользоваться. Я даже могу подарить привилегию Российской империи (с согласия деда, потому что у нас договорённость о том, что все, изобретенное мной, вырабатывается на его заводе, но взрывчатку он отказался делать по религиозным соображениям).

Жандарм удивился, видимо он думал, что жадные купцы радеют только о своей выгоде и им плевать на жизни солдат. Прошла минута, пауза явно затянулась, потом ротмистр сказал:

— Александр Павлович, откровенно говоря, я поражен, что частный негоциант так радеет о своей стране, что готов отказаться от своей прибыли — вон Нобель какое состояние сколотил на своем динамите. Я непременно доложу по команде о вашем предложении и извещу вас, как только получу ответ.

После ротмистра появился присяжный поверенный от деда. Я сообщил ему название процессов, что использовались при синтезе сульфаниламида: исходным продуктом синтеза препарата является анилин. Анилин мы получали по реакции Зинина, ее описание можно взять из первой привилегии. Аминогруппу анилина замещают остатком уксусной кислоты и проводят сульфохлорирование. Далее проводят замену галогена в хлорангруппе замещенной сульфаниловой кислоты на аминогруппу. В конце получается такое соединение:

Брутто-формула: C6H8N2O2S

Структурная формула:

Глава 15

Узнаю о расследовании

Сегодня с утра пришел дед. Он улыбнулся мне и был в хорошем настроении.

— Сашка! Лизе стало лучше, она стала меня узнавать и говорить, а до этого сидела, как больной зверек, в углу, куталась в старую шаль и молчала. Почти ничего не ела. А теперь поправляется, постоянно хочет есть. И узнала, узнала меня, моя голубушка. Слава Господу нашему, слава тебе Заступница наша, матерь Божия!

Он повернулся к иконе, трижды в пояс поклонился, непрерывно крестясь, потом приложился к образу.

— Дед, у меня вчера был ротмистр, устроил мне допрос под подпись. Скажи мне, а ты мертвого Генриха видел? И кто и где его нашел? Еще хочу узнать, кто меня вытащил и кто в Градскую привез? [39]