Черный диверсант. Первая трилогия о «попаданце» - Конторович Александр Сергеевич (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Марина молчала. Рука ее остановилась, и прутик упал на песок.
— Вот видишь? Сама эта мысль для тебя невыносима. А Леонов… ведь ты же узнала его там, в деревне?
— Таким образом, коллеги, на примере этого больного мы можем наблюдать процессы, возникающие после изменения курса лечения, — профессор Панков вытер испачканные мелом руки. — У кого–нибудь вопросы есть?
— Но, профессор, как вы можете объяснить столь быстрое изменение поведения человека? Ведь он лежал в коме почти полгода? Неужели этот процесс обратим? — сказал высокий, светловолосый врач, внимательно слушавший его доклад.
— Как видите, вполне. Просто не надо подавлять деятельность его собственного мозга.
— Павел Петрович, дорогой, но ведь он так и не вспомнил, что же происходило с ним в последние полгода? — поднялся со своего места профессор Великанов, директор института.
— Зато вспомнил все, что этому предшествовало. Как вы полагаете, профессор, стоят ли потерянные полгода тридцати лет жизни?
— Ну это же просто несопоставимо! Полгода и вся жизнь!
— Значит, игра стоит свеч.
— Ну что ж, — Великанов повернулся к присутствующим. — Раз нет других мнений, то я буду рекомендовать метод профессора Панкова для излечения больных, находящихся в аналогичном состоянии. Возражения есть?
Собравшиеся на доклад врачи молчали.
— Нет возражений. Павел Петрович, позвольте мне поздравить вас с выдающимся открытием!
— Командир! — толчок в плечо вырвал меня из объятий сна.
— А! Что там?
— Немцы переходят реку! Наши пулеметчики их валят, но там все время новые прут!
— Воды дайте!
Вылитый на сонную морду котелок с холодной водой мгновенно привел меня в адекватное состояние.
— Так… теперь еще раз и не торопясь.
— Пятнадцать минут назад немцы начали форсирование реки. На надувных лодках. Были замечены пулеметчиками. Они открыли огонь и потопили несколько лодок. В ответ противник тоже открыл ружейно–минометный огонь и приступил к массированному форсированию реки. Фрицы начали ремонт моста. — Ковальчук тоже поостыл и докладывал не торопясь.
— Это на здоровье. Пока они его починят… Наши потери?
— Пять человек, два пулемета.
— Противник?
— Трудно сказать… С полсотни точно, а там… — развел он руками.
— Обстановка на настоящий момент?
— За берег немцы зацепились. Подтягивают туда резервы. Готовят атаку.
— Ага. Готовят, значит? Ну и флаг им в руки… Командуйте пулеметчикам отход на следующий рубеж. Минометам дать несколько выстрелов по переправе — и тоже отход.
Я прошелся по позициям. Никто уже не спал, все были на ногах. Кто–то торопливо дожевывал сухарь, кто–то курил. Да… теперь между нами нет реки. Этот бой не будет таким легким. Одно утешало — танков у противника нет. Вот только их пушки… Пока они молчат — не видят цели. Что будет, когда немцы подойдут на прямую видимость?
Скользя подошвами по мокрой траве, матрос быстро спустился с холма.
— Товарищ главстаршина!
— Тихо ты! Не ори так, будто с тебя сняли последние ботинки! Чего там?
— Пушки!
— Да ну? Глядя, как ты торопливо бежал, я уж было подумал, что там сам ихний фюрер со всей камарильей! А тут… пушки… И сколько?
— Четыре штуки. Немцев человек пятьдесят.
— Снаряды?
— Два грузовика стоят. Фрицы их разгружают.
— Добро… Деревянко! Рули сюда!
Высокий нескладный матрос подбежал неожиданно легко и почти бесшумно.
— Слухай мене. Сдается мне, это те самые громыхалки, шо бабахали вчера весь день. Но пушки это немаленькие, и стреляют они не по соседней улице. Значит, что?
— Есть корректировщики.
— Ты правильно мыслишь! Вова, вы умнеете на глазах! К концу войны сможешь сдавать экзамен за профессора! И где мы имеем этих самых корректировщиков?
— Проводов отсюда мы не нашли. Скорее всего, у них есть рация.
— И где она есть, Вова?
— Там, откуда все видно, — на холме. А вторая здесь — у этих недобитков. — Деревянко показал рукой в сторону батареи.
— И что вытекает из твоих сложных рассуждений?
— Надо найти машину или мотоцикл с корректировщиками. Взять их в ножи, чтобы они прекратили свою вредительскую деятельность. И организовать налет по затылку их коллег.
— Вова, вы абсолютно правы! Один маленький момент! Кто у нас настолько хорошо знает немецкий язык, чтобы втереть очки этим фрицам?
— …
— Ты будешь хохотать, но и я тоже! Какое из этого будет резюме?
— Ну… корректировщиков брать надо все равно. Без них батарея слепа.
— Правильно! Только в процессе этого увлекательного занятия не испорти, пожалуйста, рацию!
— Постараюсь, командир!
— Не надо стараться! Вова! Надо сделать! Отбери себе троих спутников и действуй! Двух часов тебе хватит?
— Нет. Я только до холма за это время дойду. Четыре часа.
— И все это время те жлобы будут пулять почти что нашими снарядами по родным для нас людям? Три часа, и не торгуйся!
— Танк дашь?
— Кто тут жлоб, я вас спрашиваю? Бери… изверг…
Оба матроса подошли к лесу, стоявшему метрах в восьмистах от места их беседы. На опушке стоял трофейный танк. Опершись спиной о гусеницу, сидел лейтенант Рокотов. Голова его была перевязана, глаза закрыты.
— Товарищ лейтенант! — кашлянул Наливайко.
Рокотов открыл глаза.
— А? Это вы, старшина…
— Главстаршина, с вашего позволения… тут вот какое дело, товарищ лейтенант…
Выслушав матроса, лейтенант устало кивнул головой.
— Да… в этом есть определенный смысл. Только снарядов у нас почти не осталось. Штук пять всего… Правда, патронов много. Там, в грузовиках, этого добра хватало… Берите танк, главстаршина. Танкисты спят вон там, — он махнул рукой, указывая на кусты.
Проводив глазами удалявшийся танк, Наливайко поспешил к своим людям. Позади остался умопомрачительный рейд по немецким тылам. Заминировав перекресток, они дождались подрыва на минах нескольких танков. Подождав приезда ремлетучки, пулеметным огнем снесли с дороги добрую половину столпившихся немцев и пушечным огнем из танка добили поврежденные машины в хлам. Оставшихся фрицев закидали гранатами. После этого наскоро дозагрузились трофеями и двинулись на звук артиллерийской стрельбы. Пройдя около километра, лоб в лоб напоролись на автоколонну с пехотой. Бой был быстрым и жестоким. Потеряв почти половину личного состава, матросы, подкрепленные танком, сумели разнести колонну в пух и перья. После этого последовал еще один рывок в сторону леса, где уставшие моряки и штрафники буквально повалились на траву. И только неутомимый главстаршина продолжал свои поиски, напоровшись на пушки почти случайно. Стрелять они уже перестали, и, если бы не следы, накатанные грузовиками, никто и не обратил бы внимания на неприметную ложбинку.
Глава 48
Фьюить!
Над головой неприятно свистнуло.
Опа!
И сюда уже постреливать начали?
Или просто дуриком занесло?
Скорее всего — второе.
Новый НП располагался в самом, на первый взгляд, неудобном для этого месте — во взорванной водонапорной башне. Сам бак валялся где–то в стороне, а вышка скособочилась, указывая своей верхушкой на дорогу. Того и гляди упадет. Ага, щас! Строят такие сооружения с изрядным запасом прочности, так что завалится она не скоро. Во всяком случае ежели немцы не вкатят сюда снаряд, то сегодняшний день она точно простоит. А может, и больше.
Сидя на балке возле окошка в стене, я разглядывал в бинокль наступающих фрицев. Ну, в кои–то веки противник пошел как положено, без импровизаций и выкрутасов. Немцы двигались осторожно, внимательно осматривая попадающиеся на пути ямки и брошенные окопы. Подлянок опасаетесь? Правильно, между прочим, поступаете. Только тут тоже не фраера ушастые…
Бух!
Я скорее увидел, чем расслышал взрыв. Сначала над землей взметнулось облачко дыма, звук пришел позже. Солдаты тут же залегли, ощетинившись стволами во все стороны. Но по ним никто не стрелял. Только на дороге катался подорвавшийся фриц. Убедившись в отсутствии противника, немцы осмелели. Пара человек, закинув за спину карабины, поползла к недобитку.
