Красные камни (СИ) - Савин Владислав (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Канал на аварийной, через минуту сдохнет! — кричит "джинсовый".
— Ах ты! — второй хрононавт вскакивает, высовывается через окно по пояс, машет рукой — сюда давайте!
И его как кеглю сносят влетевшие в землянку командир с Петрухой. Заодно опрокидывают стол, на полу куча мала из тел и вещей. И на прощание, влетает стрела, и пришпиливает шапку комиссара к доске.
— Отключай!
Окно гаснет. Петруха спрашивает:
— Это как? Они ведь там покойники уже давно.
Комиссар показывает ему пробитую шапку.
— А ты видел, как покойнички стреляют?
И обращается к хрононавтам:
— А если бы их поймали, что тогда?
— Да головы бы отрубили, как колдунам, согласно "уложению о наказаниях" Польского королевства. Или на костре бы сожгли, это если бы Церковь подключилась. Или осиновый кол в сердце, и закопали бы.
— Они там что, хуже фашистов?
— Так ведь 1494 год — жизнь другая совсем.
Командир достает бутылку самогона, наливает стакан, залпом выпивает без закуски. И говорит:
— Ладно, товарищи, убедили. Раз вам туда надо. Чем мы можем помочь?
Лючия Смоленцева.
"Землянка" не была землянкой, как там с камерой развернуться и освещение обеспечить? Сделали декорацию в подвале Арсенала. Хотя в этом эпизоде я не участвовала, но из интереса сочла нужным присутствовать и смотреть. "Окно" было сделано из холста, а изображение на нем каким-то методом комбинированной съемки. "Средневековый город" и погоню снимали, конечно, отдельно, в совсем другой день — просмотрев монтаж, Режиссер остался недоволен, и сказал, что если будет возможность, переснимет после, в каком-нибудь кремле, "вроде, в Ростове или в Горьком натура есть похожая". Но пока пришлось довольствоваться тем, что есть.
Нашли место, которое могло бы внешне сойти за что-то старинное. Задекорировали, и сняли — эпизод в пять минут экранного времени, за полный съемочный день. Массовкой в этот раз были не солдаты (в сцене боя в лесу изображавшие и немцев, и партизан — ну а многочисленные немецкие трупы, живописно разбросанные по поляне, на самом деле просто куклами были), а нанятые здесь студенты. При съемке эпизода, они часто смотрели прямо в камеру, что злило Режиссера. Хотя бывало, что сами собой возникали удачные моменты. Так, уроненного горшка на голову стражника не было в сценарии. Как и кота, выскочившего на место съемок неведомо откуда. Но Режиссер, найдя их удачными, велел включить в фильм.
Читала, что он и там, в иной истории, отличался своими импровизациями на съемочной площадке. Потому, на бедного кота было потрачено несколько дублей. Изначально он просто дорогу перебежал перед погоней — а в перерыве вдруг сел и стал умываться, режиссер увидел и прошипел, снимай скорее! И смонтировали после так, будто кот перед стражниками сел, а камера то на него, то на людей, как иллюзия одновременности.
А я смотрела и скучала. Поскольку моей роли здесь не было.
В перерыве ко мне подошла одна из девушек, местная (та, что ловила кота). Смущаясь, спросила, не я ли та самая Лючия, кто снималась в "Иване-Тюльпане" и в "Высоте". Услышав мой ответ смутилась еще больше. Затем спросила:
— А что, в Москве все такие красивые? И одеваются так же?
Красивые — это вопрос. Если тебя причесать, приодеть, сделать макияж, еще кое-какие мелочи — то выглядеть будешь вполне, и по московским меркам. Уж если Ли Юншен привез из Китая сестричек, которые в буквальном средневековье жили — а у нас теперь даже на подиум выходят. Хотя Ганна (так моя собеседница назвалась) полновата немного для наших мерок — но обязательные занятия физкультурой быстро сделают ее фигуру может и не такой, как у меня или Анны (с телосложением ничего не поделать), но статной, в пропорции. И платья у нас в коллекции есть и на такой тип — пусть не мое любимое "тонкая талия, широкая юбка", а "трапеция" от плеча или прямого покроя с широким от колена. Что ж ты за собой настолько не следишь? Конечно, на студенческую стипендию не пошикуешь — но настолько же, чтобы ходить в таком, совсем не модном, истрепанном и чиненном много раз?
— У нас жизнь совсем другая. Еще батя мой маме говорил — чем тебе новый платок, лучше что-то в хозяйство полезное прикупим. И Игоречек мой тоже говорил — Ганнуся, чем в кино сходить, давай я лучше на учебу себе отложу, все на юридический хотел поступить, а денег не хватало, даже с льготой. Ну и правильно — мужчина-добытчик, и крепкое хозяйство, это главное. А мне красоваться зачем — для мужа я и так хороша, а посторонних привлекать видом, это грех.
Глупая ты. А я убеждена, что "лучшее украшение для любого синьора, это красивая и нарядная синьорина рядом", вот как это по-русски сказать? И мой муж, мой рыцарь, с этим полностью согласен! А вздумай я с ним выйти, так бедно одетой, он бы еще и подумал, что я на него обижена, или разлюбила.
— А кто у вас муж? Ой! Так вы та самая Смоленцева, что итальянскими пиратами воевала? И ваш муж, тот самый Герой, и вы с ним вместе…
Здесь он — улыбаюсь я. Тайну не разглашая — поскольку личность Юрия Смоленцева в СССР уже широко известна, а бороду отращивать, чтобы внешность изменить, долго, то не мудрствуя решили, вписать его в штат "киногруппы" под своей фамилией, главным военным консультантом. Армия (вернее, флот), это ведь не госбезопасность — лишь наша принадлежность к "инквизиции", это истинный секрет.
— Только я тогда своего Игоречка в Москву отпускать боюсь. Если там много таких как вы. И он там про меня забудет. Он у меня тоже человек служивый. Только вот…
Она поколебалась чуть, а затем выпалила:
— Только арестовали его, не знаю за что. Но могу ручаться, он никогда ничего против Советской Власти не имел, и тем более, с уголовными не якшался. Товарищ Смоленцева, я слышала, вас сам Федоров принимает. Может, узнаете, за что моего Игорька — это наверное, какая-то ошибка.
Ее Игорек, это не Горьковский ли, который Якубсона убил? Только не спугнуть — эх, Анну бы на мое место, но ее даже рядом нет на площадке, дела у нее какие-то в местном ЦК. Ну что ж, Ганна, я тебе помогу, как женщина женщине. Но только мне надо знать, за что его арестовали? (что тебе прямо никто ничего не говорил, верю, а что ты ничего не замечал и ни о чем не догадывалась — нет. Влюбленные женщины, они очень наблюдательны и чутки).
— Да не знаю я! Одно лишь помню — он как раз накануне с Сергеем Степановичем встречался, и был после какой-то не в себе. Но когда я после у Сергея Степановича спросила, он на меня даже накричал, и прогнал.
Интересно. А кто такой Сергей Степанович?
— А он в университете кафедрой заведует. А еще, нашим ребятам рассказывает, каким должен быть коммунизм. Я пару раз всего на тех собраниях была, не поняла ничего, необразованная я. Но точно помню, они там труды Ленина разбирали.
— А мне можно его послушать?
— Ой, не знаю. Сергей Степанович не каждого допускает — лишь по рекомендации кого-то из тех, кто уже… Говорит, что учение Ленина-Сталина слишком сложно для неподготовленного человека. За меня Игоречек ручался — ну а я, вот не знаю, послушает ли он меня? Так вы про Игоречка узнаете?
Что ж, сделаю что смогу. Только и от меня тебе совет. Ты про наш разговор лучше никому не говори. А Сергею Степановичу особенно. Так лучше будет.
— Ой, а отчего?
Ну ты сама подумай. Если Сергей Степанович отчего-то не хотел, чтобы ты про Игоря своего узнавала. Значит, он на тебя и обидеться может. А это надо тебе?
Париж. 19 августа 1953.
В дешевом кафе на окраине за столиком сидели двое.
— Товарищ Мануэль, мне ужасно неудобно, но я прошу вашей помощи — говорил низкорослый молодой азиат — поскольку я без денег я вылететь не могу, и мои товарищи тоже. У меня отняли все и избили так, что я еле до квартиры дополз. Били ногами, дубинками и кастетами, целый десяток здоровенных громил!
