Живая душа (СИ) - Дмитренко Татьяна (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Ни единой души не встретилось по дороге в Главный дом. Муниса куда-то исчезла и поговорить с ней я не успела. Да и о чём говорить смертнице-простолюдинке с остающимися на этом свете? Вот позади остался Главный дом, и прилегающие к основному зданию одноэтажные флигели. Я и мои сопровождающие миновали какие-то хозяйственные постройки неизвестного назначения, а широкая, плотно укатанная галечная дорога сменилась укатанным грунтом…
Оба конвоира протащили меня паровозиком через всё поместье к невзрачному одноэтажному строению, и вполне себе вежливо поместили в пустую комнатушку размером два на три метра, украшенную единственным табуретом. Дверь громыхнула за спиной и как-то безнадёжно лязгнул замок… металлический замок, заметим в скобках, на обшитой металлом же двери. Я постояла у входа, привыкая к сумраку. Трёхногий табурет явно отказывался стоять прямо, заваливаясь на короткую ножку и на попытки установить его, как подобает приличному сидению, реагировал отрицательно.
Мысли текли лениво и отстранённо, словно лично меня происходящее не задевало вовсе… каземат тоже мне, нашли чем пугать. Если вспомнить теорию вероятности, то вариантов всего два, о них и говорить-то смешно: убьют или пощадят. Бежать? Без сомнения, моё бегство отольётся Мунисе полной мерой, её обвинят в пособничестве и недосмотре… да и куда бежать? Вариант с бегством отпадает, остаётся ждать развития событий, раз уж повлиять на них я не в состоянии.
Попытка угнездиться на недоношенном стульчике не удалась — короткая ножка хрустнула и сломалась. Весело. Камера снабжена окошком, правда, расположено оно высоковато, стекла нет, зато решётка присутствует и металла в ней достаточно. Не сделать ли нам топорик? Зачем? Оставшиеся ножки будем рубить, чтобы не сидеть на холодном полу.
Скорее всего, план у господ дознавателей прост и незатейлив — мерзкую девку выдержат подольше в холодной, чтоб стала посговорчивей, а потом поставят пред ликом некоего начальствующего товарища и это не обязательно будет господин Наварг.
Я снова уставилась на злосчастный полутруп «мебели». Ломать табурет необязательно, можно ведь поступить иначе. Скажем, расплавить весь доступный металл, отлить неширокий прямоугольник, нагреть до комфортной температуры и попытаться уснуть, используя металлическое ложе вместо полатей. Ага, очень мило. Как нагреть? Силой воли? Самой-то не смешно? А кто будет держать металл подогретым, стесняюсь вас спросить? Или в лучших традициях российского фэнтези мой организм будет работать батарейкой неограниченное время? Бред, дорогая Экрима, да и кто позволит портить хозяйское имущество непонятной магией? Ты лучше о другом подумай: кто и как отслеживает магические возмущения энергетической составляющей того пространства, что окружает обитателей поместья? Как-то ведь господа ведьмаки поняли, что смерть воспитателя — это дело моих рук, точнее, моей идиотской «магии». Но не исключено, что всё гораздо проще: госпожа Дальгина, неприятно впечатлённая кончиной воспитателя, вызвала магический спецназ для наглой простолюдинки, легко преступившей запреты. А отслеживание магических возмущений некими гипотетическими индикаторами — это не более, чем моя личная паранойя, основанная на знаниях законов физики.
Словом, причин для размышлений хватало. А особенно меня угнетала мысль, что и Мунису тоже по головке не поглядят в случае чего. Так что не будем своевольничать и нарываться на дальнейшие неприятности, и плавить металл тоже не будем. Чем меньше подозрительных телодвижений, тем проще жить!
И желательно бы согреться… Зарешеченное окошко высоко под потолком, и оно не застеклено. Не удивительно, что осенний холодок уже заползает под одежду, плащ у меня отобрали на выходе, значит… намерены обеспечить арестованной массу неудобств, иначе сразу потащили бы на допрос. Думаю, намерены оставить строптивую девку в холодной до полного остывания, чтобы затем… А что «затем»? Не стоит преувеличивать свою значимость для сильных мира сего. Кому я тут сдалась, непонятная и ни черта не обученная простолюдинка? Змейка шевельнулась на запястье и легко стекла на пол.
Пришлось присесть, чтобы рассмотреть, куда направилась моя защитница. Золотистая змейка сменила цвет на абсолютно чёрный и замерла перед закрытой намертво дверью. Зашипела, постепенно истончая звук до полного исчезновения, развлекается она, что ли? Освещение в коридоре присутствовало, но весьма слабое. В камере его не было вовсе, но всё же спустя минут пятнадцать я обнаружила на полу неполный десяток чёрных стрелок.
Очень мило. Опоздавшая к празднику последняя — десятая — как раз просачивалась из-под закрытой двери, истончаясь и тут же обретая прежнюю форму. Затем все десять слились в один чёрный прут и медленно-зловеще направились в мою сторону, передвигаясь, как гусеница. Я попятилась, чего это они? Вроде бы змеи извиваются горизонтально над поверхностью… А эти подтаскивают «хвост» к «голове», затем далеко выбрасывают «голову», и всё это так медленно и торжественно, что холодеет душа.
Я прижала ладони ко рту, чтобы не завизжать. Одиннадцатая успокаивающе зашипела, но я всё равно отпрыгнула в сторону, рефлексы — штука непререкаемая. Чёрный прут замер передо мной, запрокинув «голову». На приглашающий свист пришлось протянуть руку, после чего толстая змея метнулась к плечу, оплела шею, спустилась ниже, обвилась вокруг талии и застыла. Я застыла тоже, прислушиваясь к ощущениям. Вроде нечаянный пояс не мешает дышать, и… согревает? Точно согревает! Вот спасибо, я погладила пояс сквозь одежду, спасительницы вы мои! Чёрная малышка сменила цвет на золотой, обвилась вокруг запястья и тоже замерла.
Через пару минут за мной пришли двое из ларца, так что толком обдумать недавние события я не успела. И совсем уж не успела выработать собственное к ним отношение, равно как и стратегию поведения. Чёрт бы с ним, отношением, его я ещё оформлю в мысли и слова. А вот при допросах магами разума единственно правильной стратегией будет истинная правда, разбавленная правдивой ложью, вот и всё! Двое конвоиров широко распахнули дверь и синхронным кивком пригласили меня на выход. Допросная явно находится в этом же здании, не поведут же меня в Большой дом? Что там делать никчёмной простолюдинке? О, так и есть, всего лишь свернули направо, отсчитали три двери и пожалте, госпожа Экрима, войти.
Давешний седовласый дознаватель кивком выпроводил вон конвоиров, жестом усадил меня на стул, занял своё место за столом напротив и велел положить ладони на стол.
Змейка предупреждающе зашипела. Старикан поморщился, щёлкнул пальцами и моя защитница тут же потеряла голос. Мгновением позже она стекла на стол и свернулась кольцом рядом с моими ладонями. Я погладила золотую головку пальцем и едва не отпрыгнула вместе со стулом, меня словно молнией ударило, даже в глазах потемнело.
— Вели ей не двигаться, — мрачно буркнул старик.
Пожимаю плечами, не в силах слова вымолвить, ибо от полыхнувшего внутри меня взрыва не только уши заложило, но и ощутимо встряхнуло мозги! Как это понимать, спрашиваю я вас?
— Она обладает свободой воли, господин, — горло с трудом протолкнуло слова, — и я не приказываю друзьям.
— Эта железка с магической начинкой внутри твой друг? — дознаватель присмотрелся к безжизненной золотой полоске, — оставим это пока. Рассказывай.
Я откашлялась, созерцая расцарапанные запястья.
— О чём говорить, господин? Многое со мной произошло в этом благословенном доме.
— Вот об этом «многом» и поговорим. Начинай!
Снова-здорово! И я затянула уже ставшую привычной песню о бедной, ничего не понимающей девочке, потерявшей память… Смерть воспитателя, рассказанная с должной патетикой, не скоро завершила долгий рассказ.
Я сбивалась в продолжении разговора дважды, а старик, не подавая признаков нетерпения, молча внимал неторопливому рассказу. В первый раз я сбилась с ритма, когда змейка укусила меня за мизинец, я зашипела и щёлкнула её по хвосту, чтоб не баловала. Во второй раз щиколотку охватила невидимая петля, очередной кусок металла приполз из ниоткуда и устроился на ноге.
