Очищение (ЛП) - Ковингтон Харольд А. (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Койл снова включил звук. Женщина-репортёр Пэм проследовала за машинами и снова заговорила. Она не только ухмылялась, ухмылка слышалась и в её голосе.
— Я не был уверен, что она — еврейка, то теперь знаю точно — жидовка! — со злобой и отвращением сплюнул Уинго.
Пэм бормотала дальше.
— Похоже, в ФАТПО решили символически отомстить за героическую смерть шефа полиции Портленда Линды Хирш и ещё нескольких прекрасных и смелых портлендских полицейских. Здесь, на этом теперь печально известном перекрёстке Фландерс-стрит и 13-й авеню несколько лет назад Локхарт с двумя сообщниками убили шефа Хирш.
«Фландерс-стрит» — с замиранием сердца подумала Кики, и чувство страшной вины, которое она так долго старалась подавить в себе, внезапно снова нахлынуло на неё со всей силой.
«Я вела его в тот день туда, чтобы предать. Теперь они снова притащили его сюда, чтобы надругаться над телом и оплевать память. Бог говорит со мной. Это моя вина. Я могу бежать, но не могу скрыться».
Камера показала нескольких полицейских ФАТПО, приближающихся к изуродованным останкам на земле. Они несли штыки, ножи и шанцевый инструмент.
Экран телевизора погас. Все оглянулись и увидели, что Оскар положил пульт на стойку.
— Мы не должны видеть это, — сказал он тихо. — Мы должны сохранить наши головы ясными, а сердца — спокойными для дела сегодня вечером. Наш гнев праведный, но если мы позволим ему руководить нашими поступками, то наделаем ошибок, и тогда погибнет ещё больше наших товарищей кроме тех трёх, что умерли сегодня. Мы сможем прочитать об этом завтра в газетах, пару строк в конце длинных рассказов о том, что мы сделаем с ними сегодня вечером.
— Я согласен, — мрачно кивнул Койл. — Спасибо, Оскар.
Телефон Койла зазвонил. Он взял мобильник. И спросил: «Готово?»
После короткой паузы Койл заговорил:
«Товарищи, говорит Томас Аквинас Койл, командир Второй портлендской бригады Добровольческой армии Северо-Запада. Вы должны были слышать, что сегодня днём мы потеряли храброго добровольца, настоящего героя нашего народа и верного друга, а также двух других верных товарищей.
Даже сейчас, когда я говорю, враги радуются на улицах Портленда, торжествуя, воют и ревут как животные, которыми они и являются. Это прекратится. Это прекратится сегодня вечером, потому что мы намерены стереть ухмылки с толстых губ и придушить смех в мерзких глотках. Они заплатят нам своей грязной кровью за поругание, которому были подвергнуты бренные останки Джесси Локхарта. Операция, в которой вы будете участвовать, называется «Фестиваль». В следующие 24 часа мы намерены достать этих сукиных детей. Мы будем травить этих паразитов и превратим их гогот в вопли боли и ужаса. Сейчас они радуются. Но завтра они будут прятать свои физиономии и дрожать в ужасе от счёта, который мы им предъявим.
Ваши командиры рот доведут до вас конкретные цели и методы атак. Придерживайтесь плана как можно ближе, но не отказывайтесь от выдумок и огня по внеплановым целям. Только постарайтесь не погибнуть в этой операции. Мы скорбим о трёх товарищах, и я с сожалением допускаю возможность того, что завтра мы можем потерять ещё нескольких добровольцев.
Я хочу, чтобы наш список боевых потерь был как можно короче, а потери врага были огромными. Кровная месть за павшего брата — оправданный и справедливый акт, как и моральный долг всех мужчин с честью и гордостью. Самоубийство не служит нашему делу и нашему будущему, оно предаёт память «Кота» Локхарта, Джо Мора и Скотта Гарднера. Они хотели бы, чтобы мы жили для Республики, а не умирали за неё. Проливайте кровь врагов сегодня вечером, но берегите свою собственную, насколько это возможно. День нашей победы близится, товарищи. Мы все знаем это. Если бы ЗОГ был способен нанести нам поражение, они уже добились бы этого. А мы обязательно победим. Я хочу, чтобы все вы были со мной, когда будет отменён Общий приказ номер десять, и мы все вместе сможем поднять бокал в память о Джесси Локхарте и всех мужчинах и женщинах, которые отдали свои жизни, чтобы наша земля и наш народ обрели свободу. Берегите себя сегодня вечером. Стреляйте точно, и пусть эти злобные людишки кровью заплатят за оскорбления и трусость. Удачи, товарищи, и удачной охоты. Койл, конец связи».
В тот вечер в Портленде разразился сущий ад.
Для СМИ и населения города всё выглядело стихийным, как взрыв мести Добрармии за смерть Кота Локхарта. Это было не так. Армейское командование давно планировало операцию «Фестиваль», утрясая идеи, выбирая тактику, а также прогнозируя ответы противника и периодически обновляя план на случай, если его паридётся выполнять немедленно. Главной проблемой было большое количество громил ФАТПО и портлендской полиции на улицах, особенно тех, что окружали главные намеченные цели во враждебных районах и около ключевых объектов вроде аэропорта, Центра юстиции, полицейских участков и электростанций и так далее. По возможности сами силы противника должны были поражаться и уничтожаться, но главная цель состояла в том, чтобы обойти их и выйти на большое число остальных слабозащищённых, но важных целей в Портленде.
В сумерках две городские бригады Добрармии образовали чуть больше сотни штурмовых групп, от четырёх до шести человек в группе, и минимум с двумя машинами на группу. Некоторые из групп были объединены в большие специальные оперативные группы с особыми задачами. Было темно, пасмурно, безлунно и промозгло, но дождь не шёл. В операции участвовали все до единого, даже тайные агенты вроде Рея Риджуэя, который выполнял роль наводчика и нацеливал людей из группы ликвидаторов Оскара на нескольких богатых сионистов, местонахождение которых он тайно устанавливал, где бы они ни скрывались от волнений, в своих домах и клубах, офисах или в роскошных номерах отелей.
Кроме того, в распоряжение Койла поступали примерно 250 хорошо вооружённых добровольцев из Третьего батальона, которые прибывали с побережья по разным просёлочным дорогам и сосредоточивались в конспиративном доме, известном как «Шуга Шек». Хэтфилд и Койл старались как можно быстрее рассылать добровольцев по мере их прибытия, чтобы слишком много людей не собирались в одном месте и не подвергались опасности внезапного нападения.
После совета с Хэтфилдом Койл послал людей из Третьего батальона в десяток засад у съездов и выездов вдоль федеральных шоссе 26 и 30, а также у междуштатной автомагистрали номер пять при въезде в Портленд, с целью контроля доступа в западную часть большей столичной области и срыва любой попытки ФАТПО или полиции перебрасывать большие силы, средства и оружие из пункта в пункт по земле.
Командир Билли Джексон с Первой бригадой получил задачу атаковать и причинить как можно больший ущерб в центре города и на севере Портленда, в последнем заметном африканском гетто, оставшемся на Родине.
— Если в общем это выглядит выполнимым, то я хочу понять, сможем ли мы сегодня ночью вычистить всё это проклятое чёрное пятно, — сказал Койл Заку. — Мы должны улучшить пейзаж нашего «Города роз», постаравшись, чтобы на улицах не осталось ни единой чёрной физиономии. Ну, раз уж этим займёшься ты, прикинь, не сможешь ли ты очистить и Портлендский университет. Том и Бекки говорят, что немногие оставшиеся приличные белые студенты живут вне кампуса, так что это в основном зона свободного огня.
— Ты выделишь мне «курильщиков», Том? — спросил Джексон. — Думаю, что они — как раз то, что доктор прописал для этих гнилых рощ академии.
— Согласен, — кивнул Койл. — Сегодня ночью мы обнародуем все три вида нашего секретного оружия и представим их мистеру Жиду.
Задача Второй бригады состояла в том, чтобы выследить, вступить в бой и уничтожить любого «пухлого» и полицейского, которых добровольцы смогут заманить в засады, достичь огневого превосходства, подавить их на контрольно-пропускных пунктах огнем из стрелкового оружия и РПГ, а, в конечном счёте, вынудить врагов отступить в казармы, полицейские участки или Центр юстиции, отвлечь их внимание, помешать передвижениям, и таким образом обеспечить свободу действий другим добровольцам для выполнения задач в городе. Как только начались бои, случилось много накладок между всеми этими тремя задачами и силами, и к утру ситуация настолько запуталась, что никто не мог с уверенностью сказать, кто и кому что сделал.
