Ангел с железными крыльями (СИ) - Тюрин Виктор Иванович (бесплатные версии книг .txt) 📗
— Так вы изволите служить по почтовому ведомству, Алексей Станиславович?
— Не совсем так, Сергей Александрович. Я инженер — телеграфист. И у меня бронь.
Я усмехнулся про себя, так как его последняя фраза прозвучала как оправдание перед офицером — фронтовиком.
— Сестра хорошо отзывается о вас.
— Мне приятно это слышать. Надеюсь и у вас сложиться такое же мнение.
— Тогда объясните, что привело вас к революционерам?
— Почему вы решили, что я революционер? — при этом он инстинктивно понизил голос.
— Знаю, но вы мне так и не ответили на вопрос.
— Извините, а причем здесь мои политические взгляды? Не вижу связи.
— Да вы не волнуйтесь так. У меня нет симпатий и антипатий к различным политическим движениям, а значит, и нет предвзятости. По крайней мере, мне так кажется.
— Сережа, мы пришли не для этого! — вклинилась в нашу беседу сестра. — Я просто хотела тебя познакомить с Алексеем Станиславовичем, а ты какой?то… допрос устраиваешь!
— Вы тоже так думаете, Алексей Станиславович?
— Я думаю, что Наталья Александровна, выбрала не самое лучшее время для нашей встречи, поэтому давайте перенесем его … — он оглянулся на своих товарищей, и вдруг резко оборвав фразу, замер, глядя куда?то вдаль. Проследив за его взглядом, я увидел около дюжины людей, одетых во все черное, идущих в нашем направлении. На них сейчас смотрели все остальные члены рабочей ячейки. Я просто чувствовал, как разлившееся среди замерших людей напряжение растет с геометрической прогрессией.
— Кто они? — спросил я Луговицкого.
— Черносотенцы. Я должен быть вместе со своими товарищами. А вы уходите. Пожалуйста.
— Идите, товарищ Луговицкий, идите. Революция в опасности.
В ответ на мое ехидное замечание инженер бросил на меня возмущенный взгляд, но говорить ничего не стал, просто развернулся и быстро зашагал к своим товарищам.
Дюжина плечистых и рослых мужчин, с пудовыми кулаками подошла и стала напротив сбившихся в кучку революционеров. Какое?то время обе группы мерили друг на друга ненавидящими взглядами, пока один из черносотенцов, некрасивый малый, лет двадцати, с большим губастым ртом, не воскликнул: — О! Глянь, братцы! Жидовка!
Стоящий рядом с ним осанистый мужчина с густой, аккуратной бородой и решительным взглядом усмехнулся и сказал: — Так чего ты смотришь, Митяй? Хватай ее за сиськи, пока не утекла!
Тот сразу оскалился во весь свой широкий рот, выставив напоказ желтые прокуренные зубы: — А чо?! И то верно! — и тут же широко зашагал к девушке. Вместо того чтобы спрятаться за спины мужчин или убежать, она замерла, глядя с ужасом на приближающегося здоровенного детину. Двое рабочих, сжав кулаки, кинулись было вперед, но их остановил крик рыжего: — Товарищи! Не поддавайтесь на провокацию!
Только один из студентов, стоящих рядом с девушкой, вышел вперед и заслонил ее, но плечистый бугай только громко хмыкнул при виде проявленного геройства, а затем, схватив его за отвороты куртки, просто отбросил в сторону. Ноги студента скользнули по траве, и он, не удержавшись, упал на землю, что вызвало громкий смех и грубые шутки со стороны "черных". Митяй, тем временем, схватил девушку за руку, притянув к себе, начал грубо щупать, не обращая внимания на ее крики. Напряжение достигло предела, как вдруг неожиданно раздался громкий женский голос: — Здесь есть настоящие мужчины или нет?!
Как и все остальные, я оглянулся на голос.
"Петербург — большой город, да и парк не маленький. И вот на тебе — опять нос к носу столкнулись!".
В компании двух женщин, невдалеке от нас, стояла Мария Крупинина. Сделав шаг вперед, она четко и громко губастому парню: — Убери от нее руки, хам!
Громила какое?то время пребывал в растерянности, тупо глядя на богато одетую красивую девушку, но затем повернул голову в сторону своих приятелей, словно прося совета, что ему делать. Главарь, обладатель окладистой бороды, оценив обстановку, криво усмехнулся.
— Вы бы, барынька, шли себе гулять куда?нибудь в другое место. Так оно лучше будет!
— Я сама решаю, что для меня лучше! Отпустите девушку или я вызову полицию!
Ее угроза только вызвала громкий смех у черносотенцев.
— Думаете, испугали, барыня? А вот уж нет! Мы в своем праве, так как выступаем за царя и отечество! Теперь идите, милая барышня и не оглядывайтесь! Не про вас это дело! Да и всякое, не ровен час, может случиться! Гляньте на себя! Прям наливное яблочко! А кругом мужиков много, глядишь, кто?то и захочет полакомиться!
Не вмешиваясь, я исходил из принципа: каждый должен сам решать свои проблемы, но сейчас обстоятельства изменились. Местные придурки прилюдно оскорбили знакомую мне девушку.
— Наташа, стой здесь и ни шага в сторону.
— Сережа!
— Я сказал. Стой и жди, — после чего быстрыми шагами направился к Митяю.
— Эй, господин! Шли бы вы отсюда, пока бока не намяли! — предупреждающе крикнул, стоящий рядом с главарем, высокий и крепкий мужчина.
— Свои побереги!
— Мое дело предупредить! — усмехнулся он, идя мне наперерез. Вместе с ним пошли еще двое громил.
Делая вид, что не обращаю на них внимания, я подошел к Митяю и сказал: — Отпусти ее. Живо!
Тот, явно ободренный присутствием трех соратников, окруживших меня со всех сторон, нагло улыбаясь, заявил: — Становись в очередь, любитель жидов!
В следующее мгновение, получив жесткий тычок пальцами в солнечное сплетение, он начал сгибаться, утробно хрипя. Почти одновременно я врезал каблуком правой ноги, в пах, стоявшему сзади черносотенцу.
— О — о-о — ох! — раздавшийся за моей спиной стон, возвестил меня о точном попадании в цель.
Дернув головой влево, ушел от удара кулака, летящего мне в лицо, а затем носком правой ноги, ударил бьющего между ног, но уже в следующую секунду на меня обрушилась лавина кулаков. Боль появлялась и пропадала, добавляя во мне ярости, пока вдруг в затылке, словно что?то взорвалось. Я еще успел услышать донесшейся, словно издалека, крик сестры: — Сережа!! — после чего окончательно потерял сознание.
Очнулся я уже в больнице. За окном только — только начали опускаться сумерки. Сильная головная боль заставила меня ощупать голову, и когда пальцы наткнулись на плотную марлевую повязку, непроизвольно произнес:
— Похоже, меня хорошо отделали.
Вдруг неожиданно из легкого полумрака возникла легкая фигурка.
— Сереженька, милый, я так за тебя боялась! Ты как?!
— Наташа? Ты… почему здесь?
— А где мне еще быть, братик? Тебе больно?!
Ее голос дрожал, а в глазах стояли слезы.
— Немного. Как… все закончилось?
— Это было страшно! Эти люди били тебя, даже когда ты упал. Ты был весь в крови….
— Наташа!
— Что Наташа?! Ты зачем ввязался в эту драку?! Кто тебя просил?! А если бы тебя убили?!
— Меньше эмоций. У меня и так голова болит.
— Как ты можешь так говорить! Меня прямо всю колотило, когда мы в больницу ехали!
— Чем все закончилось?
— Женщины и я начали кричать, и к тебе на выручку бросились рабочие, которые отогнали этих бандитов. Потом прибежали городовые, и народ стал разбегаться. Я….
— Сестричка, извини, что испортил тебе выходной день. И дай мне, пожалуйста, воды.
Напившись, я почувствовал себя легче.
"Теперь пора боль на поводок брать".
Пока я занимался самоконтролем, Наташа делилась своими собственными впечатлениями.
— Ты так их бил…. Это было очень страшно. Люди лежали, словно мертвые и ты среди них. Везде кровь. Сережа, почему ты стал таким? Раньше ты был другой. Стихи читал. А сейчас…. Может это все твоя борьба? У тебя от нее постоянно руки сбиты и на лице синяки.
— Стихи? Как тебе такие строки?
"Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя".
— Кто их написал?
— Юрий Левитанский. Понравились? Вижу, что не очень. Теперь ты мне скажи: почему меня в отдельную палату определили?
