Стылый ветер - Быков Александр Владимирович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Часы за окном пробили пол-одиннадцатого. Трухзес умиротворенно рыгнул и допил последний кубок вина. Цебеш тоже отставил в сторону бокал:

– Ну вот. Спасибо тебе, брат, за гостеприимство. Береги себя. Лучше бы тебе сменить место. Ты, кажется, говорил, что на мастерские есть покупатель? Поторопись с этим. Боюсь, скоро тобой заинтересуются святые отцы из Генеральной Консистории... Теперь проводи нас. Дела не ждут. – Цебеш встал из-за стола и вытер губы тонким батистовым платочком. Надел шляпу. Дорогой красно-коричневый камзол, ботфорты выше колен, шпага на поясе и шелковый, красный с золотом кушак. Он подал руку поднявшейся следом Ольге.

– Что за дела у нас теперь? – взволнованно спросила она.

– Пока ничего серьезного. Надо нам подготовиться к одному мероприятию. Навестить моих старых знакомых... Трухзес, не стой столбом. Проводи нас к ТОМУ черному ходу.

– А? Да, пойдемте.

Толстяк повел их комнатами, в которых дородные портнихи что-то шили, отпаривали, что-то булькало и размешивалось в огромных красильных чанах. Потом ступени вниз. Немец зажег стеклянный фонарь. Какие-то бочки, тюки, коридоры, покрытые плесенью, затянутые паутиной стены, мешки с мукой. Снова вверх. И опять мастерские. Теперь в них что-то строгали, пилили, полировали невыносимо-вонючим раствором.

– Пришли. Прошу в экипаж. – Хозяин открыл дверь на улицу. Легкая дорожная карета с большими колесами, запряженная парой лошадок. Кучер – широкоплечий усатый детина – распахнул перед ними дверцу. В карете было место лишь для двоих.

Цебеш пропустил вперед Ольгу, сел сам:

– Пошел!

Трухзес махнул рукой на прощание. Кучер залихватски свистнул, и лошади рванули вперед. Ольга потянулась отодвинуть плотные занавески, чтобы глянуть в окно, но Цебеш резко перехватил ее руку. Только теперь она заметила, как Старик был взволнован – губы плотно сжаты, в левой руке пистоль. Курок взведен, и палец на спусковом крючке.

– Сиди, не дергайся. Лучше молись, чтобы нас не узнали и не пальнули в карету...

«Ух ты, как интересно! – Фрау Хелен чуть не выронила чашку с уже остывшим бульоном. – Девица солдатика и тот самый старикашка, за десять талеров. Садятся... Я-то все гадала, зачем плотнику Хенсену к черному ходу такой экипаж, комода в нем не перевезешь. Ох, тут что-то нечисто. Надо Морица будет спросить, не к тому ли старику он эту девицу вызывал...

Поехали. О! Вскочил, замахал руками липовый нищий. Усатый под часами задергался, аж переменился в лице. Так тебе, скряге, и надо. Солдатик, видать, тоже что-то почуял. Дернулся было... Все. Укатит твоя любовь со стариком – не догонишь. А этот головорез что вдруг?»

Карета, вынырнув из-за поворота, мчалась почти на него. Что-то знакомое в окне... Цебеш! На миг Старик и Ахмет встретились взглядами. Что можно сказать глазами за долю секунды?.. Много. Ох, много. Столько, что к черту летят конспирация и взаимные реверансы. И уже хозяин и нанятый им охранник скрежещут зубами, подозревая друг друга во всех смертных грехах. И еще одна, пронзившая вдруг, словно молнией, мысль – с ним же Мария! Уедут теперь, канут – ищи ветра в поле. И послушная рука верного солдата Высокой Порты рвет из-за пояса пистоль, палец взводит курок. Объект, помещенный в Особом списке, при полной невозможности продолжать за ним слежку, должен быть уничтожен...

Нет. Рука с пистолем бессильно опускается вниз. Карета с грохотом улетает все дальше по улице и через пару кварталов скрывается за поворотом.

«Так и не выстрелил... Почему, сам не знаю, – в растерянности думал Ахмет. – Испугался гвардейцев у ратуши? Инквизиторов? Да не было вокруг никого, кроме этих двух недотеп – нищего и усатого. Неужели и правда из-за нее опустил пистоль... Мария. Та самая девочка из славянской деревни, уничтоженной три года назад в ходе операции против гайдуков. Сперва я не поверил, что это она. В такие совпадения трудно поверить. Но потом... Это знак свыше. В тот день, нарушив приказ и оставив ее в живых, единственную из всех, я сам начал цепь событий... Судьба. Мы тебя творим, сами этого не понимая, или это ты водишь нас на коротком поводке?

Почему тогда я не смог убить ее? Почему теперь история Ольги так зацепила меня, заставила принять участие... Ведь дело не только в Старике и в том, что имя его включено в Особый список. Охотясь за одним, находить другое. И терять, все время терять, так и не успев понять, разобраться... Где искать тебя теперь, чужая душа в хрупком девичьем теле?»

Лошади стучали еще по камням городской мостовой, когда Ольга услышала вдруг, почувствовала неожиданно ярко:

Оказывается, это очень страшно. Чувствовать, что неумолимая смерть торопится изо всех сил, во весь опор скачет тебе навстречу. И кажется, что уже ничто не может заставить вас разминуться.

«Четырнадцать всадников мчатся на юг. Четырнадцать зеленых кокард на ветру. Скорей! Наперегонки с Сатаной. В спешке, снова в спешке, не оглядевшись и не подумав – зачем, во имя чего?..

Проклятые мысли всегда мешали мне убивать... И они же, проклятые мысли, снова кидают меня в самое пекло. Мысли о живых и мысли о мертвых. Скорей! Иначе совсем будет тошно. Так же как тогда, когда, вернувшись из похода, я вместо родного дома нашел пепелище.

Господи! Почему ты позволил им убить всех, кого я любил, и лишь меня оставил в живых? Неисповедимы пути твои, Господи. Я все время оставался жив, хотя вовсе не дорожил собой. Зачем? Господи, из сырого железа моей юношеской души испытаниями и болью ты отковал булатный клинок. Fiat voluntas tua! [6] Тебе нужны такие клинки, если мир стал жестоким и страшным... Об одном лишь молю. Среди грядущей всеобщей жестокости сохрани мне рассудок. В руце твоей я послушный клинок. Но не дай мне пронзить невиновных. Довольно пепелищ и безвестных могил. Дай мне сил различать и разить без пощады всех тех, кто творит зло, но не оставь своей милостью обманутых и заблуждающихся...

Мудрые, незапятнанные люди возглавляют теперь бой с язычеством и ересью. Отчего же так свирепы слуги твои, Господи, с простыми людьми? Отчего костры твои пылают и там, где хватило бы одного только Божьего страха?.. Не Сатана ли извращает все постановления и приказы, исходящие сверху, заставляя борцов со злом творить еще большее зло? Если нам, слугам твоим, не хватает своего разуменья – направь нас. Дай понять, зачем встретился мне на пути этот Старый Ходок. Что за опасность скрыта в нем и как ее избежать?

Кардиналу нужна теперь та девчонка. Лицо почти детское, полные губы, голубые глаза. А в глазах испуг, удивление и попытка понять – чего же от нее все хотят... Чего хочет от нее Великий инквизитор Джеронимо? Признаний в колдовстве? Сообщников?.. Для этого больше бы Старик подошел. Но Старика, оказывается, можно убить. Судя по тону, каким это было сказано, убить его даже необходимо... Не нужны им ни заговорщики, ни публичные отречения. Тогда что?..

Кроме бумаг, подтверждающих полномочия, мне досталась еще и кипа донесений. Их должен был обрабатывать Шульц или какой-нибудь чиновник в Вене. Там многое про Старика. О его «научной» деятельности... Чем они в Вене, вообще, занимаются в последнее время? Какой был смысл собирать этот бред? Откуда у них эта проклятая страсть к астрологии, предзнаменованиям и прочей зауми?.. Церковные иерархи что же – во все это верят? И это в то время, когда мы, псы Господни, хватаем и тащим на расправу ведьм, прорицателей, астрологов, колдунов... Господи! Останови нас, если мы не правы.