Жека (СИ) - "Arladaar" (читать онлайн полную книгу .txt, .fb2) 📗
Наскоро сделав домашнее задание, Жека взял книгу из библиотеки ,«Одиссея капитана Блада», немного почитал, а потом решил пойти погулять. Район был новый — сплошные девяти и двенадцатиэтажки с пустырями меж ними, и множеством кустов и перелесков. Толком тут ещё никто друг друга не знал, но район имел недобрую репутацию криминогенного, и в просторечии именовался «речкой», по тому, что через него протекала мелкая речушка, почти ручей.
У подъезда на лавочке сидел такой же простовато одетый блондинистый чувачок с длинной чёлкой. Увидев Жеку, он подвинулся, и показал чтоб тот присел.
— Как звать? — спросил чувак.
— Жека. А тебя?
— Славян. Курить есть?
— Есть. Только пошли за угол, ещё увидят...
Что ещё может сблизить как не сигареты? Зайдя в кусты, парни разговорились. Славян жил на пятом, в трёшке. У него ещё сестра была, младше на десять лет, мелкая совсем. Родители тоже на заводе работали, отец шофёром, мать на ТЭЦ лаборанткой. Учился Славян в шараге на слесаря, был он одного возраста с Жекой.
— Ты знаешь тут местных? — спросил Славян, бросая окурок в сторону.
— Какие тут ещё местные?
— Самый крутой тут Сахар. На вишнёвой девятке ездит. У него сестре тринадцать лет, белобрысая такая, и наглая. Ходит куда хочет в любое время. Её все пацаны боятся. Сахар здесь за неё двух бухих мужиков-работяг чуть не убил. Наехали на неё, в подвал хотели затащить, одежду порвали. На штраф их поставил.
— И сколько штрафа?
— По штуке каждому. Они ему с получки по сотке таскают.
Парни ещё немного погуляли, полазили по стройке рядом, а потом Жека вернулся домой.
Завтра после технаря он зашёл в продуктовый. Там на столике продавали кооперативные кассеты с записью. МК-60-5 стоили 16 рублей. Блин... Чуть не половина зарплаты. Но послушать что-то новенькое хотелось. Но что купить-то? Хрен его знает. Современных групп Жека и близко не знал, лишь те, что по телевизору в «Песне-88» и «Утренней почте» показывали. Александра Добрынина, Льва Лещенко, Валентину Легкоступову, Игоря Николаева. Больше всего нравился «Форум», но показывали его редко... А здесь... На корешках кассет какие-то названия конченые. «Кристина», «Фристайл», «Мираж», «Ласковый май −1». Сроду таких не знал, и выбрать не из чего. Зарубежку он не любил, хотя во «Взгляде» показывали иногда. Не найдя что выбрать, хотел уже уходить, как продавец включил музыку на магнитоле Вега-335, на которой он проверял записи.
«Белые розы, белые розы, беззащитны шипы...» Жека как завороженный дослушал песню до конца, и спросил, что это за группа. Оказалось, как раз и звучал этот Ласковый май, первый концерт.
— Да это молодая группа. Беспризорники и детдомовцы поют, — заявил длинноволосый парень в громадных очках «под Листьева», продавец. — Это сейчас самое модное, самое популярное. Вся Москва на ушах стоит. Бери, как раз для молодых.
Жека скрепя сердце отдал за кассету 16 рублей, и хотел уже пойти домой, как увидел ещё один прилавок. Со всякими книгами и журналами, тоже кооперативными. Чего там только не было. Но более всего Жеку заинтересовала небольшая мягкая книжка, на обложке которой было написано «Каратэ Шотокан — путь к совершенству». Жека взял, полистал. Это был самоучитель по каратэ. И стоил недорого, рубль писят. А... Хрен с ним... Надо брать.
Придя домой, поставил кассету, и буквально замер, слушая непривычную музыку. Тут же в комнату вошли братья, мать. Она как всегда, в своём репертуаре, рассерженная. Жека почувствовал скандал.
— И сколько это стоит? — недовольно спросила мать, вытирая тряпкой кастрюлю.
— Шестнадцать... Ру... Рублей... — неуверенно ответил Жека.
— Не... Ты совсем дурак или чё? — чуть не заорала она. — Мы с отцом бьёмся-колотимся, чтоб вы накормлены-напоены были, а ты за какую-то х..ню 16 рублей отдал. Не, ты дурак или чё? Купил бы кеды себе на физкультуру. У меня денег нет! Я тебе сказала!
— Нет, я не дурак, — Жека одел олимпийку, взял пару рублей, и пошёл на улицу.
— Куда пошёл? Мусор выкини.
Жека недовольно взял ведро с мусором, отнёс в мусоропровод, и с грохотом вывалил. С 9 этажа летело долго. Потом по пути на улицу зашёл к Славяну, но его дома не оказалось. Пошёл один. Полазил по стройке, сходил на речку. Делать было нечего, никого он тут толком ещё не знал. Переехали они сюда год назад, и всё как-то ни с кем не сдружился. Разве что идти к старым друзьям. Но они жили далеко, за три остановки на трамвае, да и потом тилипать ещё хрен знает сколько. Самый центр старого квартала. Неохота. А ваще-то... Ё-маё... У них же видеосалон открылся, в общаге пединститута! Это меняло дело.
Доехав на трамвае до горсовета, прошёл пешком по тенистой зелёной улице, свернул во дворы. Тут всё знакомо. Всё как дома — детство прошло в этих хрущёвках. Зашёл сначала к Лысому, потом к Эде. Хорошо что те дома были. Вышли, посидели на лавке во дворе, поговорили ниочём.
— Ну чё? В видеосалон пойдём? — высказал Жека цель своего прихода. Но у дружбанов как назло, не оказалось денег, однако... Выход, как всегда, нашёлся.
— Пойдём так. У них там комнатёнка маленькая, а народу много, всегда душно и дверь открыта. Можно через дверь посмотреть, — предложил Лысый, небольшого роста худощавый парень, бедновастенько одетый, в трикушки и майку. Отца у него не было, мать работала уборщицей, частенько попивала и водила домой друзей — грузчиков с соседнего магазина, где работала. Была у него ещё сестра, на пару лет старше, но пацаны шептались, что она проститутка, и даёт всем за пять рублей. Правда это или нет, Жека не знал. Но тёлка она была так себе... Некрасивая. Слишком худая, белобрысая, и с конопушками. Да ещё и с карими глазами, что при светлых волосах смотрелось отвратительно.
У Эди родители были покультурней и позажиточней. И он был единственный в семье. Одет более-менее. Но... Денег у него тоже не было. Родители строгого нрава, и копейки не давали.
Пацаны покурили, а потом пошли до общаги. Местные называли её «хранилище», добавляя перед этим матерное название женского полового органа. Что было логичным — в двухэтажном здании сталинской постройки проживали лишь девушки, обучающиеся в местном пединституте на учителей. Сюда таскались все местные парни в надежде найти место, чтоб попьянствовать с интимным продолжением, а также крутые-блатные в надежде снять невинную красотку нахаляву. А то и затащить в машину, пока никто не видит.
На первом этаже кооператоры, судя по всему, люди уважаемые и непростые, открыли видеосалон в помещении, где раньше хранили поломанные стулья, швабры, и всякую дрянь. Поставили в пять рядов ученические стулья, на парту водрузили цветной телевизор Горизонт с декодером, подсоединили к нему импортный видеомагнитофон. Вот собственно говоря и всё. За вход брали по рублю. Двадцать пять мест. Двадцать пять рублей за сеанс только с сидячих мест на стульях, по полтиннику собирали с тех, кто сидел на полу, что часто было по вечерам. В среднем огребали по тридцатке за сеанс, 140 в день. В месяц башляли с одной этой точки по 4000 с лихвой. Утром, на самом первом сеансе, показывали мультики, на втором обычно комедии, приключения, на третьем и четвёртом боевики, фантастику, каратэ, а на самом последнем, эротику. Вот на ней и был полный аншлаг. Но сегодня пацаны пошли на каратэ боевик с Брюсом.
Глава 2. Каратэ пацан
Фильм уже шёл. В дверях стояла целая толпа пацанвы, и смотрела друг через друга — что там на экране. Жека с друзьями подвинули мелкоту, и сами протянули головы в тёмный проём. На экране Брюс Ли пинал какого-то длинного негра в синей одежде. Перевод гнусавый, как и всегда. Перезапись кассеты такого качества, что ничего не разобрать, о чём там говорят, хоть и громкость на телевизоре выкручена почти до конца.
— Чё там, чё там? — запрыгал низкорослый Эдя, старясь увидеть, что на экране. — Нифига он ему навалял!
Досмотрев фильм до конца, пацаны вышли на улицу. Уже темнелось. Народу мало. Надо по домам, а то опять мамка орать будет. И тут впереди они увидели пару лохматых парней небольшого роста. Да блин... Надо же встретиться... Это были братья-цыганы Намас и Алмас. Намас самый наезжий. Хорошо дрался, и бил всех подряд, даже взрослых мужиков. Один раз так пнул ногой парня-старшеклассника в школе, что порвал ему губу. Потом мусора приезжали, в детскую комнату поставили на учёт. Алмас был ссыклом, но выезжал за счёт авторитета брата. Если бы не брат, его б давно раскатали по асфальту.
