Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Обнял бы тебя, брат, да подняться сил нету, — просипел Богуслав.
Я, покачиваясь, встал, кое-как сделал пару шагов и обнял лучшего друга и побратима. Вернулся и опять упал к себе. Полежали молча.
— На склоне лет своих нашел я тебя, братишечка. Всю жизнь, как одинокий волк брожу, бабы не в счет, — взглянул на меня увлажнившимися глазами Слава.
Я смолчал. Сам тоже на исходе дня, большую жизнь, считай, так же одиноко прожил. Женщины менялись, а одиночество со мной не расставалось. А теперь комок стоит в горле — обрел старшего брата, о котором мечтал с детства.
Минут через пять Богуслав поинтересовался нашим состоянием дел.
— И когда мы теперь выйдем?
— Не могу сказать. Даже на приведение меня в норму дня три надобно, а лучше пять. О тебе вообще молчу.
— Да я могу!
— Поднять ногу. И отличиться по-собачьи. А ехать еще рановато.
— Ты вон Мстислава как быстро на ноги поставил, а он весь разодранный был!
— У него даже кишки целы были. Опасность больше от заразы всякой была, что в рану попала. Кишки промыли, рану зашили, нечисть волховской силой прибили. А у тебя мышца сердца проколота с двумя оболочками, и пока их не зарастим, о походе можно и не мечтать — риск больно велик.
— С тобой не поспоришь, ты лекарь видный. Выходит, тут будем торчать до морковкина заговенья?
— За морковку не ведаю, но поторчать придется.
— А если нас лежа с тобой повезти?
— На телеге, боюсь, растрясет твое сердчишко.
— Тебя на телеге, а меня на носилках.
Я поразмыслил, опираясь на богатый скоропомощный опыт.
— Народу маловато. Для переноски больного с таким как у тебя весом, на дальнее расстояние на носилках, надо самое меньшее троих человек — в головах гораздо тяжелее чем в ногах, туда двоих придется ставить. А у нас ни протоиерей, ни Наина на это дело не годятся. Если только вперед Емельку поставить, а сзади остальных менять, получится неплохо, но медленно, и мужиков сильно умаем. Далеко отсюда до Киева?
— Пятьсот верст.
— Далековато. Дней семь бы в полной силе добирались, а так будем брести не знаю сколько.
— Народ мучить не будем.
— А как же?
— Между коней меня привяжем.
— Это еще как?
— От головы одной лошади до хвоста идущей сзади привяжем по длинной лесине слева и справа. А между конями подцепим носилки со мной. Каждая лошадка понесет половину моего веса. По два пуда их не отяготит. Периодически коняшек будем менять.
Задумано, вроде, было и неплохо, но я о таком даже в учебниках не читал.
— А сам ты видел что-нибудь подобное?
— После каждой битвы так раненых дружинников везли, испытанное дело. А ты себе телегу помягче закажи, ты же в них горазд, знаешь, как надо мастерить. За цену не ведись, денег, если что, у твоего тезки Мономаха добудем — после Киева нам Переславль, где он сейчас княжит, по ходу будет. А в силу войдешь, груз на коляску с Зорьки свалим.
Однако, подумал я, главная голова у похода больше не моя. Есть другая — и поумней, и поопытней… Под эти мысли позаращивал еще рану, дернули еще по сто грамм полезнейшего церковного красного винишка, заели только что изготовившейся говяжьей печенкой.
— Богуслав, давай-ка ты теперь у нас атаманом будешь, — предложил я другу. — Ты все-таки опытней меня гораздо в этих походных делах, сколько лет дружины, как воевода водил.
— А вот это уж совсем ни к чему, — решительно отверг мою идею Богуслав, — коней на переправе не меняют. Ты у нас признанный лидер, наше знамя, наш стяг, наша хоругвь, народ за тобой уверенно идет. Они все тебя давно знают, видели, как ты из нищеты в богатые люди вырвался чисто своим умом и удачей. У тебя все получается, за что бы ты не взялся. А без веры боевой дух враз упадет, потащит людишек в разные стороны. А я для них звук пустой. В деле они меня не видали, прежняя ратная слава тут не выручит — противник у нас невиданный, здесь подход совсем иной требуется. А ты как раз славишься необычными подходами и нестандартными решениями. И удача тебе всегда сопутствует. А без нее мы такого страшного врага не одолеем. У меня этого нет, я больше умением беру. А для такой битвы ни у кого из нас умения нет. Давно уж не бились черные с белыми, не одна сотня лет минула. Все опасаются — и мы, и они. Поэтому Невзор ко мне ведьму и подослал. Хочет заранее самого сильного бойца из схватки убрать, а потом уж с оставшимися спокойно разобраться.
— Выходит он и к нам с Наиной убийц может отправить?
— Вас он не видит, Ыыгх вашу силу от чужого вражеского взора укрыл. Да и я ее видеть перестал. Но уж очень вы маленькие!
— Какие уж есть! Чем богаты, тем и рады. Уж не взыщите.
— Да были бы вы побольше, вас прикрыть тоже бы не удалось. Кинули бы против нас все резервы. Поэтому уж с чем идем, с тем и идем. А ты сиди руководи и не рыпайся. Заменить тебя некем. Как это в Библии про таких, как ты сказано: вы соль земли, и если соль потеряет свою силу, чем сделаешь ее соленою? Так что соли, и ничего не бойся. С тобой во главе, Бог даст и одолеем ворога, и спасем народы от апокалипсиса!
— Ох, твоими бы устами да мед пить!
— Оклемаемся, и на водке перетопчемся. Ты пока, как Марфа настраивайся.
— Это еще как?
— Я пока из нее умницу делал, в мыслях волкодавьих порылся. Там как — увидел врага больше себя, испытываешь подъем в душе и радость: такого здоровенного я еще не душила!
Закончив обсуждение этой темы, я еще позаращивал раны Богуславу, после чего уснули.
Утром возле нас собрались все участники похода.
— Пойдем, наверное, уже завтра, — оповестил я народ. — Богуслава на носилках привяжем между двух наших коней — Бойца и Викинга, пусть несут. Мне Олег сделает узкую телегу, желательно на ремнях, для мягкости хода, в нее впряжем Зорьку и Вихря. Оборотень пусть пока в зверином облике побегает.
— А чего все Олег да Олег, — недовольно заметил Иван, — давайте я коляской займусь.
— Тебе нельзя.
— Это почему еще? Чем он таким краше?
— Олег один пойдет, он мужик взрослый и рассудительный. А за тобой Наина увяжется.
— Я-то вам чем не угодила? — обиженно поджала губки предсказательница. — Неопытна аль не рассудительна?
— Ты у нас умница-разумница, и опыта на троих мужиков хватит. Сноровкой и хваткой Господь тоже не обделил.
— А за что тогда гонения?
— Из-за непорядочности наших мастеров. Они, как женщину увидят, подсунут весь хлам, что у них в наличии, сделают обязательно дрянь и при этом три шкуры сдерут. Бороться с этим бесполезно и долго. Бабу они оценивают, как существо низшего порядка, бестолковое и не способное ничего понять. А у нас всего один день, волынить и брать дрянь просто некогда. А Олег у нас дипломат известный и умелый, промашки не сделает. Вы пока с Наиной закупите провиант в дорогу и людям, и коням.
Олег, теперь к тебе. Заказывай коляску поуже обычной. Хороших дорог на Руси очень мало, вечно по каким-то тропам крадемся. И договорись, чтобы повесили основу, на которой я буду лежать, на крепкие ремни, чтоб не очень трясло. Хорошо сделать навес, чтобы дождь меня и вещи не мочил. Обычно, как дело касается чего-нибудь нового, мастера сходу встают в тупик. Поэтому лучше поискать ребят помоложе, они гибче тех, кто в возрасте, податливее как-то. Стоить это должно рублей пятнадцать-двадцать самое большее. Кто попросит больше, разворачивайся и уходи, ищи других умельцев. Если сделают сегодня к вечеру или завтра к утру, можешь заплатить вдвое больше, не обедняем. Обязательно проверь, как сделали, нет ли дефектов — нам в дороге чиниться и доделывать будет некогда. Принимать изделие идите втроем: ты, Матвей и Емеля. Везти вас берите Вихря. Брякайтесь в люльку все втроем, и проедьтесь кружок по кочкам вокруг рынка. А там видно будет. скрипеть будет сильно или вихляться — не берите. Не дай бог, оборвется какой-нибудь ремень, пусть заменяют все на более прочные.
— И морды еще набить за такой ударный труд, — дополнил Матвей.
— Вот и идите заказывать сразу втроем. Там эту тему перед мастерами творчески и разовьете. Чтобы они понимали, с кем имеют дело, подцепите каждый к поясу саблю.
