Негритюд в багровых тонах (СИ) - Птица Алексей (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Будете расплачиваться орудиями труда. Лопаты, мотыги, бороны, серпы, косы, и прочие обычные крестьянские вещи, вроде готовой одежды, железных и медных котлов, сковородок, кружек, а также любые скобяные изделия очень нужны в обиходе нехитрого крестьянского быта.
Все остальные вещи, вроде подорожного налога и где главный базар организовывать, обсудите с Верным. С тем их и отпустил. Кроме армян, на земли Мамбы скудным ручейком проникали белые люди. Шли они малыми, вооружёнными до зубов, отрядами, боясь всего.
Но, жажда новой и хорошей жизни толкала их вперёд со страшной силой. Да и агитация, и пример Ашинова очень сильно повлияли. Кроме того, добирались они вместе с военными русскими инструкторами, направляющимися в Абиссинию, где их пути и расходились.
Дальше шли сами, зачастую, имея при себе, кроме оружия и нехитрых пожитков, сигаретную пачку с профилем вождя, служившую пропуском на земли Мамбы. Самое смешное, услышав слово Мамба, и внимательно рассмотрев сигаретную пачку, их везде пропускали, что удивляло не только авантюристов, но и самих аборигенов.
Между тем, оставшись без контроля Мамбы, полный дурных и не очень, идей, Емельян Муравей развёл кипучую деятельность по формированию госаппарата и созданию налоговой системы. Взяв себе в помощь десяток разгильдяев, с русскими фамилиями, но явно разбойничьими рожами, он стал проводить опись всего, чего только можно, привлекая и Кудрявского, и всех подряд, до кого могли дотянуться его загребущие руки.
Мужички, среди которых оказались двое бывших казаков, сбежавших со службы из-за каких-то провинностей, один осетин, один армянин, один грузин, и даже кабардинец, неведомыми путями прибившийся к Ашинову, а потом здесь и оставшийся, рьяно взялись помогать Муравью, наслаждаясь властью и возможностью пользоваться складами.
Никто им не препятствовал. Считали не только обрабатываемые поля и огороды, вместе с приступившими к возделыванию фруктовыми садами, включая прихотливо разросшиеся банановые заросли, но и людей. Считали и примерное количество промысловых животных, особенно, слонов и буйволов. У кого был скот, тоже были обязаны предъявить его для подсчета. Таким образом, считая людей и зверей, они продвигались к городу Бартер.
В Уганду им не дали попасть начавшиеся там боевые действия. Но было весело, особенно, в стычках с арабскими купцами, больше похожими на бандитские отряды, чем на торговые караваны. По ним тоже шёл подсчёт. Какого товара, сколько они везут, и куда. Сколько получают при этом прибыли, и в каких единицах.
Будучи посланным, и не раз, и не два, Муравей разозлился и пригрозил, что в следующий раз он будет ходить с тысячным отрядом воинов и всех грабить, прикрываясь тем, что Мамбе задолжали налогов за три года. А кому это не нравится, тот может катиться в…опу, и совершенно бесплатно.
В свете наступления войск генерала Китченера, с возможным союзником, которому было пока не до махдистов, арабские купцы предпочитали не ссориться и с неохотой отвечали на поставленные вопросы, говоря всё равно полуправду, несмотря на угрозы Муравья.
Верный, встретив Муравья, стал вводить его в курс дела, заодно, показывая оборот товаров на базаре и самый ходовой товар. Это была слоновая кость, поделки из ценных пород дерева, продовольствие, соль, каучук, пальмовое масло, табак, шкуры редких зверей, и даже земляное масло, доставляемое из Сирии.
В малом количестве золото, в ещё более малом, драгоценные камни, которые, в основном, проскальзывали мимо Верного, попадая прямиком в карманы торговцев. Всё это надо было учесть. Многое делал рас Алула Куби и его люди, пришедшие с ним из Абиссинии, но он ушёл воевать, так и не придумав эффективную систему налогообложения.
Емельян Муравей был ушлым молодым человеком, тем более, погоревшим на растрате, но его совесть перед вождём была чиста. Многие на его месте подумали бы о собственном обогащении, да, и такие мысли проскальзывали в голове молодого человека.
Как и все авантюристы, он в душе не чурался романтики, пусть и в максимально жёстком её варианте и видел, что здесь деньги валялись буквально под ногами, но чтобы их поднять, требовался неимоверный труд. Просто найти золото или алмазы было неинтересно. Все те, кто хотел быстрой прибыли, давно ушли вместе с Ашиновым, и больше сюда не возвращались.
Остались только те, кто хотел и мог зарабатывать на долгосрочной перспективе, не обращая внимания на «копейки», манящие быстротой обогащения. С точностью до наоборот, это напоминало небезызвестную структуру сети мелких офисов «быстро деньги», заполонивших улицы всех крупных, и не очень, городов.
Здесь надо было сначала вложить свой труд, своё здоровье, чтобы затем получить триста процентов прибыли, а когда, и все пятьсот. Но деньги здесь были не в ходу. Деньгами оперировали лишь арабские купцы и абиссинцы, и то, только когда возвращались с товаром на родину.
Тут было необходимо создать улучшенную форму натурального обмена, фиксируя цену на товары первой необходимости, относительно того, что могли предложить нищие в своей дикости негры.
Емельян Муравей, вместе с Кудрявским, который помимо чисто утилитарной деятельности революционера, всё-таки читал и «Капитал» Карла Маркса и труды Фридриха Энгельса, пытались воссоздать в африканском обществе налоговую систему.
Благодаря всем полученным знаниям из их книг, а также из личного общения со многими людьми, по воле судьбы ставшими социалистами, Кудрявский смог помочь Муравью, бывшему не таким искушённым в политэкономии, понять основные принципы формирования налогов.
Вместе они допрашивали армянских и арабских купцов о правилах их торговли, выискивая в их рассказах здравое зерно, основанное на местных реалиях. Купцы сначала довольно охотно отвечали на простые вопросы, но, почувствовав желание Муравья и Кудрявского детально во всём разобраться, начинали понимать, что у них готовятся выбить почву из-под ног. И ни о каких трёхстах-пятистах процентов прибыли речи больше идти не будет. Осознав это, они переставали сотрудничать со «следствием».
Муравья это не смущало. Наткнувшись на непонимание отдельных купцов и даже откровенное саботирование со стороны основных представителей сей древней гильдии, он был вынужден пригласить к себе консультанта. Произошло это не сразу, но, в конце концов, произошло.
Просто Кат, он же Палач, был сильно занят, а Муравей был тоже далеко. Но двум одиночествам было суждено встретиться после того, как Кат выполнил одну деликатную просьбу Момо. Муравей боялся Палача, но Мамбу он боялся ещё больше и переживал, что не справится с поставленной им задачей. Кат, выслушав Емельяна с ничего не выражающим лицом, согласился.
Вновь прибыв к оживлённым караванным путям, совсем не святая троица, в сопровождении двадцати вооружённых до зубов, указанных выше, сопровождающих, стала устраивать допрос с пристрастием всем встреченным торговцам.
Кат умел разговорить любого купца, даже не прибегая к методам, закрепившим за ним прозвище Палач. Упорствовать больше никто не желал, и вскоре у Муравья была составлена подробная карта основных торговых путей. Также был готов список товаров для торговли и обмена, перечислены наименования всего того, что возили купцы на продажу и принимали в качестве оплаты за привезённые товары.
Кудрявский, на основании этих данных, составил примерный прейскурант цен, услуг, и самых ходовых товаров. Муравей решил попытаться взять торговлю в свои руки. Здесь опять «нарисовались» армянские купцы, слёзно пообещавшие не обманывать, а если и обманывать, то «по-божески». Взамен они гарантировали поставку товаров, как из России, так и из других стран.
Но здесь уже встала проблема налогообложения ушлых граждан. Поторговавшись, сговорились на том, что купцам выдаётся разрешение на год торговли, в ответ, они предоставляют все данные о торговле и платят десять процентов, отправляя обменянные товары на склады Мамбы, в город Бартер.
Другие купцы получали разрешение покупать товары с этих складов, а также то, что будет собрано с местных жителей людьми Мамбы, назначаемыми, как Верным, так и другими старшинами, вроде Момо и раса Куби. Пока всё шло натуральным обменом. Только Аксис Мехрис получил право торговать любым, собранным мамбовцами, товаром за пределами этих территорий, и за деньги. Но с него и спрос был другой.
