Стрелочники истории. Дилогия (СИ) - Алексеев Вячеслав (книги онлайн txt, fb2) 📗
Из портала 1993 года пришел состав, привезший шестьдесят танков Т-80.
– Последний. – сообщили с той стороны.
Оказалось, состав готовили и отправляли в первых числах ноября для товарища Сталина, а когда закрылось окно в 1941 год, поезд был в пути. Прибыл он на военно-ФСБ-шную базу, а дальше хода нет! Пенсионеры продержали его у себя дня три, а потом отдали Шибалину. Не гнать же «металлолом» (именно так танки проходили по накладным) обратно? Да и здесь держать «стремно».
Ярошенко, со своими танкистами из 93 года, всю технику принял, осмотрел и взялся за переучивание мехводов 41 года, освоивших немецкие троечки. Подтянул и немецких механиков – часть танков были неисправны – пусть осваивают.
Два дня назад на базу вернулась яхта, привезшая несколько женщин с детьми, сумевших убедить Шерстнева взять их с собой, и анкеты по всем пассажирам, коих набралось шесть с половиной тысяч человек. Из-за женщин Шибалин устроил молодому помору разнос:
– Сказано было, не поддаваться на уговоры! Сначала специалистов, потом остальных, как жилье построим. Что мне теперь другим говорить? Куда я их селить буду? Сам привез, сам и заселяй в свою избу! Лучше б раненых бойцов захватил, которым скоро на выписку.
Сутки штабные изучали дела, на которых вездесущий пограничник Максим Викторов успел поставить свои пометки.
Грамотных людей, точнее – специалистов по всем направлениям, катастрофически не хватало, а тут – кадровых, в том числе из комсостава, едва ли меньше, чем рядовых свежепризванных красноармейцев. Все же тыловой госпиталь – это не лагерь военнопленных. Поэтому командиры загорелись заткнуть новоприбывшими имеющиеся «дыры» в штатном расписании. В тот же день сформировалась группа «покупателей», намеревавшихся с очередной продуктовой колонной съездить к «армянам», как за глаза называли случайных попаданцев старожилы силура: Михаил Ярошенко – за танкистами, Геннадий Серпилин – за диверсантами и разведчиками, Юрий Филатов – за летчиками. Денис Кузнецов нашел в списках несколько путейцев, решил с ними переговорить, а Волков, Калужин и Никитин примкнули просто за компанию. Но самым нетерпеливым был Нурлан Кенжегалиев, стоматолог, освобожденный из Бобруйского лагеря. Он, за неимением других врачей, без малого четыре месяца проработал в Силуре хирургом, спасая многочисленных раненых. Три дня назад главный силурийский Айболит передал свой госпиталь прилетевшей на АН-2 группе медиков во главе с военврачом 1 ранга Каганом, ранее заведовавшим Севастопольским военно-морским госпиталем, и рванул к Афанасьеву, поскольку Шибалин давно обещал отпустить Нурлана Сатывалдыновича на вольные хлеба в Торжок, сразу, как только будет найдена замена. Однако, тут уперся Афанасьев, оказалось в Торжке тоже набралось немало раненых, а хирургов нет. Есть фельдшера, терапевты, педиатры и даже гинеколог, все из сельских медпунктов, оказавшихся среди гражданских в Офлаге. А у Нурлана Сатывалдыновича такой большой опыт накопился – по лечению колото-резанных и пулевых ран, так что…
Однако, если в Торжокском госпитале будет равноценная замена, то Афанасьев совсем не возражает против открытия частного стоматологического кабинета. И даже поспособствует с инструментом. Вот и рванул стоматолог – за хирургами и медсестрами, которых на теплоходе, по словам Геннадия, было не считано.
Едва колонна грузовиков и легковушек оказалась в средневековье, чтобы, стартовав порталом, сэкономить тысячу километров, к ним присоединился Афанасьев, решивший проскочить с той же целью – познакомиться с людьми, большую часть из которых все равно нужно будет переводить в Торжок.
Едва последний грузовик пересек границу, «окно» закрылось и торжокский оператор, в полушубке и валенках, приступил к «колдовству» по открытию портала в нужном месте. Ему помогал второй, одетый так же. Что-то у них не заладилось, видимо, оба плохо умели «двигать» портал. А шофера в машинах принялись гудеть. Их можно понять – поехали налегке, ведь в Силуре вечное лето, а тут холодно, легкий морозец градусов на пять-семь, к тому же подавляющее большинство трофейных машин не оборудованы печкой. Провозившись минут десять, «операторы» открыли окно на базу – это то они умели, вызвали Дмитрия, дежурившего с «той стороны», ну а тот, перейдя в средневековье и съежившись от холода, решил проблему за считанные секунды.
Сев в Лэнд-Ровер к Серпилину, Арсений Николаевич поздоровался с Геннадием, сидевшим за рулем, и с устроившимися на заднем сиденье вторым Геннадием – Калужиным, Андреем Волковым и Юрием Никитиным. Колонна тронулась, пересекла портал. Афанасьев, проезжая мимо своих, опустил стекло и погрозил им кулаком. Колонна через несколько минут вернулась в «лето», и тут же остановилась. На временной точке, в тысяче километров от основной базы, у шеста с опознавательным флагом Шибалин поставил пост из трех красноармейцев – так на всякий случай. Рядом с постом стояли три палатки, в том числе одна для кухни с газовой плитой, несколько бочек с бензином и питьевой водой, многоместный сортир. Старший доложил, что за время несения службы происшествий не было, пересчитал машины, связался со штабом.
Второй красноармеец, пока шла колонна, зачерпнул запортальный снег, слепил снежок и бросил в приятеля, крутившегося у кухонной палатки. Не попал, но из-за спины выпорхнула синица
Серпилин поинтересовался, мол, откуда птичка.
– Да дня три тому впорхнула вместе с продуктовой колонной, потом полдня где-то летала, и к нам пристроилась. Почти из рук сало да хлеб хватает, но на ладонь пока не садится.
– Жрать захочет, будет и с ладони есть. – проговорил тот, что стоял у кухни. – Здесь то ей кормиться нечем, а обратно в портал перелететь боится. Может даже понимает, что помрет.
– Как говориться, лучше синица в руках, чем утка под кроватью. – усмехнулся Геннадий.
Афанасьев услышал новую трактовку старой пословицы и захохотал. А Геннадий продолжил, обращаясь к красноармейцу:
– А бегуны с «Армении» бывают?
– Не, не было. – ответил второй постовой.
А кухонный добавил:
– 120 кэмэ по пустыне? Дураков нет. Они уж в курсе, шофера просветили.
Во время промежуточной остановки некоторые водители посетили сортир, ибо путь не близкий, а Афанасьев снял шинель, шапку и закинул их в багажное отделение. Когда все расселись, красноармеец дал отмашку и колонна неторопливо двинулась дальше.
Сто двадцать километров грунтовки автоколонна прошла за четыре часа. Хоть и накатали дорогу, а ям и колдобин было хоть отбавляй. Не асфальт, особо не разгонишься.
– Арсений Николаевич, – начал разговор Серпилин, едва машина тронулась. – Я так понял, у Вас есть на нашу группу какие-то виды?
– А как же. – ответил подполковник. – Вы ж сейчас без дела сидите, а у меня татары без присмотра на реке Воронеж стоят.
Сидевшие на заднем сиденье десантники переглянулись и подтянулись поближе.
– Не совсем без присмотра, – возразил Геннадий. – Портал, конечно, моргает, неустойчиво открывается, но картинку снять можно, что Димон каждый день и делает.
– За кибитками наблюдаете? – уточнил Афанасьев. – Маловато. В один прекрасный день откроет посмотреть, а там татар и след простыл. Куда пошли, где искать?
– Тронутся – увидим. И направление известно – на Рязань. А что Шибалин говорит по нашему поводу? – спросил Геннадий.
– Предлагал ему наблюдателей с рацией посадить поближе, но вами рисковать не хочет, красноармейцы ни мои, ни ваши – не потянут, вот я и подумал, может среди «армян» есть разведчики? Посмотрел списки, точно есть!
– Раненые? – уточнил сзади Юрий Никитин.
– Не без того. Но было некоторое количество легкораненых. В лазарет то они попали не в день отплытия, да у нас с плаванием и выгрузкой, считай, почти полторы недели провели. За это время могли поправиться?
– Нужно на месте смотреть. – согласился Серпилин.
– За тем и еду. Полагаю, если найду добровольцев, Шибалин мне палки в колеса ставить не будет? А вы натаскаете их, хоть чуть-чуть.
