Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Молоко куплено, тесто поставлено. Булки к ночи напеку.
Удивив Федора загадочной фразой:
— Крыше надо отстегивать! — отправился на рынок.
Глава 19
Онцифер долго изучал водяную лупу, рассматривал через нее разнообразные предметы. Сдуру показал ему маленькие цифирки и соответствующие им риски на циферблате часов. Кузнец вначале отнесся к вещи, занесенной из 21 века, спокойно, браслет и браслет, но как только понял, что стрелки движутся сами по себе, ошалел.
— Это что за колдовство? — перехваченным от волнения голосом, поинтересовался древнерусский Кулибин.
Обвинения в магии и колдовстве мне были абсолютно ни к чему. Но вместо того, чтобы по-умному, замазав эту свою промашку лживыми словами, — да это тебе показалось, это они от тряски шевелятся или еще какой-нибудь ловкой вракой, немедленно изъять часы и больше их нипочем в руки Онциферу не давать, я, с глупой головы, взялся объяснять принцип работы и устройство часов. Тут он впился в вещицу, как клещ.
— Покажи внутренности!
Лишаться единственных в этом времени наручных часов было чертовски жаль. В том, что кузнец, пытаясь понять часовой механизм, их разломает, не было никаких сомнений. Осознав свою промашку, я стал действовать коварно. С решительным видом протянул руку:
— Давай! Махом развинчу!
Наивное дитя средневековья безропотно протянуло часы:
— Винти!
Ага, сейчас! Чу! Прислушайся, не свистит ли рак на горе…
Часики исчезли у меня за пазухой мгновенно и безвозвратно. Когда Онцифер осознал, с какой глубиной человеческой подлости он только что столкнулся, на этого новгородского Левшу было жалко смотреть. Кузнец боролся до последнего: просил, умолял, предлагал продать за любые деньги, пытался отнять (ушкуйный бросок через бедро разочаровал его в этом методе) — ничто не дало нужного эффекта. Он упал на чурбак и зарыдал.
Пока Онцифер горевал о безвозвратно ушедшей мечте, а немолодой подмастерье, решительно отказавшийся принять участие в попытках отнять у клиента-боярина вещицу (да за это с живого шкуру сдерут!), утешающе поглаживал его по плечу и бубнил:
— Ты наплюй! И без этой ерундовинки хорошо живем! — я вертел в руках добротно сделанное клеймо.
Все получилось так, как надо! Особенно порадовала незначительная царапинка на ножке буквы «М», превратившаяся под лупой в небольшую, но четко различимую ровненькую буквочку «В». Тавро было сделано добротно и надежно. Сразу видно: мастер делал! Я рассчитался с подмастерьем (Онцифер на нас внимания не обращал — плакал) и побежал к каретникам.
В ангаре удивлял чистотой новый деревянный пол. Готовые экипажи стояли возле входа — заходи и бери. Никакой тяжелой вони не было, мат не звучал. Было очень прилично, примерно, как у Олега на конюшне.
Антон занимался с клиентом, второй приказчик подошел ко мне. Конюх доложил, что о наших каретах с невиданными рессорами узнали в других городах, пошли заказы от иногородних гостей-купцов. Наши брать на вывоз пока опасаются, приглядываются.
Тут подошел освободившийся Антошка. Показал обоим клеймо, изложил историю букв, дал поглядеть через лупу. Решили заклеймить все имеющиеся экипажи, и уже готовые, и строящиеся. Сказано — сделано. Развели огонь в печурке, раскалили клише и стали метить моим гербом задние стенки колясок снаружи.
Велел сделать шкафчик из толстых бревен, навесить на него хороший замок с тремя ключами для нас, и в нем держать тавро и водяной шар. Денег на изготовление отсыпал и велел заказать где-нибудь на стороне. Наших каретчиков, опасаясь угрозы хищения фирменного знака, не привлекать. Антон выдал заячьи шубы, изготовленные по заказу женщин с Даниловой лесопилки, и я, купив по ходу чугунное било и колотушку к нему, убежал обедать.
Вернулась Наина. Поговорил с ней насчет изготовления пеммикана. От свинины она категорически отказалась — не кошерна. Индейцы делали из мяса бизона. Русский аналог — говядина. Федор заверил, что в корове сала много, на всех хватит. Ему, как самому опытному в закупке продовольствия, и поручили выбор говядины.
Из ягод была в наличии только горьковатая красная рябина. Хотел было ягодами пренебречь, но колдунья меня разубедила.
— Неведомо где и сколько будем бродить по миру. Может в два месяца уложимся, а может и трех будет мало. Цинга может приключиться.
По данным авторов 21 века, которые я тут же поднял в памяти, без аскорбиновой кислоты прожить, чувствуя себя нормально, можно 30–40 дней. Дальше начинается цинга: общая слабость, замедляются реакции, появляются сильные боли в мышцах. И неважно, что самые страшные дела, с выпадением зубов и смертями, придут попозже, мы уже и на первом этапе будем не бойцы.
Тут я вспомнил, что в плодах рябины аскорбинки, как в двух лимонах, а витамина А, как в хорошей морковке. Вопрос был решен. Поручить добычу ягоды решили Ивану. Для подмоги и усиления может брать любого из кирпичников.
Вернулась Забава, кое-как выполз наездник Ванька, — можно было обедать. Я снял боли молодому, и мы насладились кушаньями от Федора.
Передохнув после еды, пошел лечить. Вылечил от лишнего усердия не пять, а семь человек. Потом велел Доброславе оставшихся провожать, а регистратуру запирать.
Бабы подняли хай.
— Мы тут целый день сидим! Еще хуже заболеем!
Им было наплевать — остались у ведуна силы или нет. Скажи я сейчас — если буду лечить дальше, прямо тут и подохну! — никто бы и не обратил на это внимания. Так бы и орали хором:
— Ле-ечи! Ле-ечи! — раскачиваясь от усердия.
Я стоял, медленно наливаясь злобой. Сейчас вышибу этих тварей, и больше этого приема дешевок вести не буду! С меня хватит!
— Может быть я полечу? — прозвучал сзади знакомый голос.
Обернулся. Игорь! А гадкие бабцы уже гнусили.
— Ты чего лезешь? Ты кто такой? Иди, куда шел!
Ишь, как обрадовались! Но если бывший наставник хочет поиграть в благотворительность, мешать не стану. Наоборот, всячески помогу. Я поклонился Игорю в пояс. Бабий хор замолк.
— Здравствуй, учитель! Прости неразумного своего ученика Вовку! Поздно тебя заметил! Сообщил бы заранее о своем приходе, женка бы сейчас рядом со мной стояла, с жареным лебедем на серебряном блюде! Объясни недостойному, кого к тебе сегодня привести: бояр? Купечество?
— А вот тут у тебя женщины…
— Да это рвань! За гроши пытаются подлечиться! Не обращай внимания.
Женщины уже обступили Игоря плотным кольцом и пытались всячески пробиться на прием к самому учителю.
— Меня, меня возьми! По гроб буду благодарна! Не слушай ты этого, неразумного!
— Пожалуй, сегодня этих полечу. Сколько ты с них берешь?
— Пять рублей.
— Да-а, — протянул ведун, — маловато, пожалуй.
Бабы притихли. Сейчас и учитель вышлет.
— Ладно, давай этих полечим. Куда у тебя пройти можно?
И понеслось! Я посадил ведуна в гостевую, Доброслава водила теток из регистратуры по одной, Игорь лечил. До ужина он перелечил оставшихся шестерых.
Потом сидели беседовали. У ведуна зять взялся строить дом. Плюс он затеялся вместе с родней торговать, и срочно нужны были деньги для вложений в товар. Дочка от мамы не вылезала с требованиями о скорейших финансовых вливаниях. А кого долбить Любе? Кроме Игоря — некого.
— А у меня, веришь, нет, сбережений никаких уже не осталось, два раза и перед этими выдумками зятя, дочь родителей доила. И клиент что-то вяло идет — недели две уж никого не было. Дома уже жрать нечего. Все, что там у себя зарабатываю, жена для дочки отнимает. А тут — сразу тридцать рублей! Нипочем бабам не отдам!
— Вот и лечи их тут хоть каждый день сколько влезет. Меня они утомили.
— Да ты что! Это же золотое дно!
— Вот и качай такое золото в свой кошель.
— А ты как же?
— А у меня и без этой обузы дел невпроворот. Завтра бы уже не принял ни одной красавицы по пять рублей.
— А тебе с этих денег сколько отстегивать? — спросил мой бывший наставник.
