Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
С сапожником это номер был исполнен на бис. Аналогичный эффект. Боярин только успел прорычать о санкциях за подмену шкуры козлика на шкурку другого парнокопытного, а я выбрать светло-коричневый цвет сапог, как нас уже с почетом провожали. Явка через два дня.
Клиенты, вроде нас, видимо были редки — бояре не фотомодели, каждый день обувку и наряды не меняют.
Изготовители шапок насчет денег уже даже и не заикались: рыночная молва нас с дядей Славой опережала. Выбрали головной убор с опушкой из соболя, договорились из чего будет сделан верх. От шапки целиком из меха, я отказался — упрею до зимы и реальных холодов. Добавить еще портки на меху — точно сварюсь заживо! Вызнали срок изготовления, и гордо удалились.
Боярство форэвер!
Глава 18
Богуслав отправился исполнять свои должностные обязанности у князя, я воротился домой. Забава меня потискала, поиграла любимым мужем, как хотела, и пока успокоилась.
Надо было завершить вчерашние дела: получить клеймо, рассмотреть через лупу хитрую кузнечную пометочку и объяснить нашу задумку обоим приказчикам.
Вечером конюх приведет братьев.
В принципе, период с обеда до ужина будет у меня свободен. Можно попринимать женщин-льготников. Невелик доход, но запас кошель не трет.
Конечно, пора начинать класть стены у церкви, но Ваня после бега по пересеченной местности, и прочих ужимок и прыжков на сегодняшнем конском родео, был никакой, и в данный момент валялся в отведенной им с Наиной комнате. Без бригадира тащить вялых кирпичников на новое дело, переслушивая их обычное нытье: не знаем…, не умеем…, не можем…, было практически бесполезно. С ними каждый раз охота было рявкнуть: кто без спроса отпустил от мамкиной титьки? На место!
Они, конечно, очень молоды, и, вроде, какой с них спрос, но я себя и своих друзей такими пассивными и не припомню. Когда мы закончили последний класс школы, были отнюдь не старше. Нет нужных институтов в нашем захолустье? Закинули вещички в чемоданы и поехали учиться в другие города, кому что было по сердцу. Выпуск нашего класса взял штурмом ВУЗы, где был конкурс по двадцать-тридцать человек на место (о московских МГУ и МИФИ не берусь судить — там конкурс был просто запредельный — наших прошло трое), освоил самые разные специальности.
А этих кирпичников дальше соседнего переулка и не заманишь. Улучшает процесс только Иван, служит для этих мямлей катализатором. Ворвется в их сарай, где постоянная жара и запах пережженой глины, гаркнет: принюхались? Пригрелись? Вперед и с песней! И пойдут, как миленькие, класть стены. Он сегодня не в силах, и они пусть на привычном месте поторчат, отдохнут перед будущим рывком.
Первым делом потолковал с Федором насчет увеличения доли сырого мяса для Марфы. Повар опять укоризненно повздыхал и высказался насчет выращивания зверины, но уже как-то вяло, без огонька и прежней живости. Чувствую, что когда собака еще блеснет невиданным умом, сказав ему после еды что-то вроде: кордамончика, Федька, сыпь больше, а перец урежь, он подумает: перекормили сырьем, эх перекормили!
Проводил Забаву в гости к подруге, делиться новостями о резком изменении в ее статусе — из черных людей стала боярыней. Не велел ничего поднимать, как бы не просили. Свет моих очей ушла неторопливо и степенно, как и подобает боярыням в ее положении.
Потолковал с Ваней насчет строительства церкви. Он, преисполненный служебного рвения, попытался было встать для новых славных свершений, но боли в мышцах его несколько отрезвили. Молодец застонал и опять упал в кровать.
— Лежи, лежи, — остудил я его, — завтра полегче станет. И будем пока поменьше бегать и прыгать, твоему телу привычка нужна, ты же не железный.
— А все железные! Олег сходу на рынок умелся, Ная на колдовскую сходку убежала, вы с Богуславом нам коней сбросили и бойко пошагали, а я пластом тут лежу!
Надо было вносить ясность в предмет разговора. Пошли по персонажам.
— Олег и Наина с лошадей не слезали, просто просидели в седлах два часа. Богуслав давно к этим трюкам привык, десятки лет исполняет. Наверняка, захочет удивить, покажет такой кувырок с переворотом прямо на коне, что ай да ух!
— А ты, ты, мастер! Ты-то где наловчился?
Конечно, очень хотелось изречь величественным голосом:
— Мне налавчиваться не надо, ибо я — мастер! — и захохотать эдак зловеще, но Иван эту шутку не оценит, а дел еще было немерено. Стал растолковывать дальше.
— Я каждое утро в течении долгих лет делаю зарядку на все тело, ко всему привычен. Отстаю, конечно, от мастеров прыжков с лошади, но сильно, в отличии от тебя, не уработаюсь, мышцы не потяну.
— Что еще за зарядки такие? — обиженно прогундел Ванька, давая всем своим видом понять, что считает это ложными выдумками.
Придется показать. Неторопливо поднялся, подтянул порты, унес табурет в угол и взялся за спецпоказ.
Начал с самых простеньких упражнений, делал их не быстро. Руки через стороны вверх, в стороны, вперед, вниз…, пауза, потряхивание кистей рук для отдыха. Правая прямая нога вперед и вверх, достать носком стопы левую ногу…, пауза. Поворот туловища вправо, влево…, пауза.
Постепенно движения ускорялись, делались сильнее и резче. Наклон вперед с поворотом. Удар правой рукой от плеча. Скорость все нарастала и нарастала, паузы уже были незначительны.
Не очень давно были включены упражнения от ушкуйников. Прыжок вверх! Удар обеими ногами! Поворот в прыжке с одновременными ударами рукой и ногой! Пауз я не делал. Для зрителя это сливалось в единое верчение, как вращение лопастей у вентилятора на максимальном скоростном режиме.
На Ваню мои акробатические этюды подействовали просто ошеломляюще. Он лежал молча, раскрыв рот, и глаза глядели так, будто увидели что-то необычайное, типа кобылы, катающейся верхом на собаке.
Когда я закончил прыгать, вертеться, махать руками и ногами, Иван задумчиво произнес:
— А я нашим парням и не верил, что ты из ушкуйников. Думал, это они так просто болтают.
— Правильно думал. Это я как-то с Ярославом пошутил, а он и поверил.
— Да и я сейчас поверил! Так как ты, только лучшие бойцы двигаться могут!
— Я у ушкуйников учился, у лучших из лучших. Но в походы с ними не ходил.
— А человека убить можешь?
— Могу, и делал это не раз. Да и ты к этому готовься — нам черного волхва убить нужно обязательно, увернуться от него вряд ли получится, очень уж силен.
— Идет же атаман ушкуйников Матвей! Бывший воевода Богуслав! У тебя тоже есть опыт убивать — чего же тут я?
— Кто именно из нас сумеет достать черного волхва, сие нам неведомо. Наина говорит, что тебе может повезти больше, чем нам.
— Мало ли что она болтает, а я людей не убиваю!
— А ты думал тебя в смертельный поход ведут, только для того, чтобы Наину ублажать? Или нам всем рассказывать, как ты горазд кирпичи обжигать? Все это путешествие больших денег будет стоить: очень дорогие кони, которых надо кормить лучшим овсом или ячменем, еда для людей, проживание в городах, оплата доставки нас через море, особая одежда, оружие, обувь, кормление караульщицы-собаки, да мало ли еще что! И каждый лишний человек в тягость для моего кармана станет.
— Ну ты же не один идешь!
— Перечисли по именам, кто сколько денег на поход сдал, каких особо выносливых коней привел, обученных собак, чтобы после целого дня такой работы, как сегодня, еще и ночью не караулить, выставил. Кто нас одел, обул, вооружил, сделал запас еды, которая в дороге не испортится, — кулеши да каши варить нам будет некогда. Начни с себя.
Эта мысль была для юноши в диковинку. Он герой, идет человечеству помогать, его просто обязаны всем обеспечить! И вдруг выясняется, что он дорогостоящая и бесполезная обуза!
— Да я, я…
— Наина?
— Она приезжая!
— Можем не продолжать. Богуслав все детям оставил, их у него семеро. У Матвея жена беременная, а от прежних походов ни копейки не осталось. Так почему я тебя, не желающего с врагом биться, в поход должен вести? Какая с этого польза?
