Стрелочники истории. Дилогия (СИ) - Алексеев Вячеслав (книги онлайн txt, fb2) 📗
СССР, под давлением мировой общественности, тоже был вынужден свернуть плантации конопли и из экспортера пеньковых канатов превратился в импортера нейлоново-хлопчатобумажных. В нашем производстве пеньку заменили льном, а позднее – хлопком. Из-за чего стоимость сильно возросла, а количество льняных и хлопчатобумажных тканей резко уменьшилось. Это все при Никите Сергеевиче произошло. Он пошел на поводу. Если есть желание посетить ВДНХ в Москве, то там обязательно стоит присмотреться к фонтану «Дружба народов», который украшен коноплей наравне пшеничными колосьями, ибо и то и другое при Сталине – было стратегическим сырьем, основой благополучия Советского Союза!
– Ну, в средневековье с коноплей – полный порядок. – усмехнулся Саня. – Если понадобится, всю пеньку перекупать будем. А ее много на запад гонят.
А Орехов уже увлекся и продолжил свои обличительные речи:
– Надо сказать, что и с асбестом произошла аналогичная история и с теми же исполнителями. Вопрос о том, что асбест якобы вызывает раковые заболевания подняла именно компания Дюпонт, после истощения месторождений в США и Западной Европе, из-за чего основным поставщиком стал СССР. Но главное даже не это, компания освоила выпуск дорогого синтетического заменителя – «Номекса». Именно «Номекс» стал основным противопожарным и огнеупорным материалом, в том числе и для пошива костюмов пожарных. Кстати, поначалу Всемирная организация здравоохранения сильно удивилась тому, что из более чем трехсот токсичных веществ, для запрета было выбрано далеко не самое опасное. И, тем не менее, продавили. А фреон? Его тоже изобрела Дюпонт, но после распространения производств по всему свету, а также выпуска фирмой хладагента Suva и пропеллента Dymel для аэрозолей, Дюпонт начала войну с фреоном. Якобы он увеличивает озоновую дыру!
– Кстати, да, слышал, в нашем времени доказали полную несостоятельность этой версии.
– Ты знаешь, нисколько этому не удивлен! – воскликнул технолог. – Ведь фреон намного тяжелее воздуха, как он может подняться в стратосферу? Зато куча производителей фреона разорилась, в том числе и СССР вынужден покупать новый хладагент у Дюпонта. А весь мир принялся менять свое холодильное оборудование на «экологически чистое». Это ж какие прибыли у компании?
– Ладно, наплюй. Вон уже офицеры возвращаются. Похоже, у Сереги тоже не получилось портал открыть. Сейчас Шибалин с твоими выйдет и пойдем устраиваться на новом месте. Полагаю, вы тут надолго застряли.
Едва офицеры и машинисты вернулись от головы первого состава, как из вагона выскочил красный распаренный Шибалин. Видимо, досталось ему там. Вслед за ним устремился Муравьев. На улицу из душного вагона полезли и остальные встревоженные сотрудники:
– Товарищ Шибалин!.. Товарищ Шибалин!..
– Все, я сказал. Возвращайтесь в вагон, сейчас подгоним состав поближе к жилью, там и поговорим. – и, обращаясь к машинистам, – Перегоняйте составы на третий запасной. Первое время люди в вагонах поживут, а потом придумаем что-нибудь.
Нервные, чуть не плачущие тетки, считающие, что их крупно надули, полезли обратно. Перрона тут не было, с земли ступеньки высоко, мужчины из пассажиров начали помогать своим женщинам влезть в тамбур.
– Сергей! В каком состоянии связь с 41 годом через Юрский период?
– Валерий Петрович, вы ж сами говорили, что это баловство. И Фролов был того же мнения. Та связь только научникам казалась интересной, до и то не ради связи, а чтоб окна приблизить.
– Но результат то есть какой-нибудь?
– Так, ерунда. Обрывки радиопередач. – Что они наши сигналы через пень колоду принимали, что мы их. Ясно было только одно – кто-то что-то передает. Вот и весь результат.
– Понятно. Шутки кончились, бери рации, какие есть – наши, ихние, пробуй на всех волнах, что хочешь делай, а в 41 год сообщение о ЧП должно уйти и там быть понятым. Все ясно?
– Так точно. Я, пожалуй, в лазарете радистов поспрашиваю. Точно были, по документам видел. Захвачу, если живы. Говорят, морзянкой дальность чуть ли не вдвое…
– Давай – чем хочешь, хоть морзянкой, хоть художественным свистом. И этого захвати, нового, который тоже порталы открывать умеет, как его… красноармейца Родионова. А ты мне можешь позже понадобиться.
Паровоз дал гудок, второй состав пошел к жилью, чуть погодя вслед за ним двинулся и первый эшелон.
– Саша, теперь ты. Пошли к твоему окну, будем плотнее знакомится с жильцами твоей квартиры. Если они еще не появились – пойду к нашему в 93, а ты стой и карауль. Блин, как не вовремя! – воскликнул Шибалин.
– А ЧП всегда не вовремя. – поддакнул Серпилин.
– Геннадий, тебе тоже срочное задание. – обернулся подполковник. – Хватай бойцов, кого найдешь, и срочно ставьте громоотводы у всех остальных ворот. Как мы раньше не подумали? В чистом поле стоит шестиметровая бандура! И никто не озаботился ее безопасностью от молний!
– Кто ж знал? – ответил Саня. – Когда мы…
– Потом, Александр, поехали.
Народ разбежался выполнять полученные приказы.
Жильцы сашкиной квартиры отсутствовали: ранее оставленная записка торчала на прежнем месте.
– Александр, оставайся тут, через каждые десять-пятнадцать минут посматривай, но внутрь не заходи и ничего не трогай. Эти хлопцы наверняка тут секреток понаставили: волосок на ручке или клочок фотобумаги в ящике стола…
– Валерий Петрович, это ж моя реальность! Даже если захочу – не смогу сюда войти – помру.
– Фу ты, забыл совсем. С этим происшествием совсем мозги плавятся, ничего не соображают. Ладно, оставайся, включи рацию и будь постоянно на связи, а я пошел.
Спустя час пришло сообщение от Кларкунова. Он, с помощью радистов и азбуки морзе сумел-таки достучаться до Фролова – благо, те тоже активно искали связь, в общих чертах передал суть и даже получил краткую информацию от них. В 1941 году все трое «времяпроходцев» тоже перестали видеть зеркало портала в Силур, хотя никаких побочных явлений – вспышек молнии, грозовых разрядов и прочего – не наблюдали.
Шибалин отозвал Серегу, на портальной дырочке в юру остался новичок – Дмитрий Родионов с радистами. В его задачу входило уточнить некоторые детали и, если получится, получить хоть какие-нибудь рекомендации или советы от научников из 41 года. Вдруг что придумают?
А спустя полчаса от Родионова пришла странная информация: в юрском периоде тонет пароход. Точнее, радист на свою рацию принял сигнал SOS. Какая-то Армения с кучей раненых, а где находятся потерпевшие и что с ними произошло – они и сами не знают. Примечательно, что наблюдатели в 1941 году никаких сигналов не слышали, хотя морзянку из силура принимали устойчиво.
– Какой теплоход, они там перепились, что ли? – недоумевал Шибалин.
Приятели Фролова невольно оказались свидетелями разговоров по громкой связи и один из них вспомнил:
– Валерий Петрович, сегодня же 7 ноября?
– Да, ну и что?
– Именно в этот день в 1941 году в Черном море был потоплен теплоход Армения с ранеными. Причем, до сих пор судно так и не найдено, хотя глубины у Ялты небольшие, а искали его плотно. Вроде бы сам директор института океанографии США Роберт Баллард занимался, который нашел "Титаник", линкор "Бисмарк" и авианосец "Йорктаун".
– И чего? Как эта Армения могла в юрском периоде оказаться?
– Вот и разберись. – сказал один из пенсионеров.
А второй добавил:
– Мы, вчерне, обо всем договорились, детали можно в рабочем порядке. Тем более, я смотрю, сюда твои вояки идут, железки тащат, будут чего-то ремонтировать?
– Я громоотводы приказал поставить.
– Это дело. А ты езжай. Там же пять или шесть тысяч душ на борту было. Может удастся что-то сделать?
Когда Шибалин подкатил к «дырке» в юру, Серега был уже там. Он, услышав разговор по рации, повернул обратно с половины пути.
– Ну что тут у вас? – спросил подполковник.
– Да, ерунда какая-то. Я антенну нарастил, портал приподнял и кусок провода туда выпихнул, Фролов говорит – сигнал качественно изменился, а с пароходом даже хуже стало. Одни помехи… – Серега потянул провод обратно.
