Тонкая линия (СИ) - Иванов Петр Иванович (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Вот только непосредственно с работой получилось не очень, азбуку Морзе и материальную часть аппаратов Юза и Морзе наши друзья освоили, при наличии времени это не проблема. Беда в другом, нет тут на юге в товарных количествах "мужика", силами которого мудрые питерские генералы решили стоить телеграфные линии. Совсем как в сказке "Как один мужик двух генералов прокормил". Александр долго не мог понять, в чем же дело, пока ему, наконец, не разъяснили.
– А местных, что совсем нельзя привлечь?
– Сашка ты откуда на мою голову свалился? Десятый раз уже повторяю, это – ИНОРОДЦЫ! В нашем православном царстве рабы только русские! – выходит из себя обычно спокойный Петрович, – ты, что не знал? Только русских мужиков можно согнать на строительство дорог, мостов, и чего там еще начальство пожелает.
– Нет, но все равно, они же подданные царя или нет?
– Подданные конечно, только вот я тебе сейчас, одну байку расскажу. В Сибири эта история известна всем. На правом берегу речки Катуни, при устье Аколу, и на верхней Бухтарме, до сих пор живут инородцы, составляющие "Ойманскую управу". Это – "ойманцы беглопоповщинской секты", русского происхождения, потомки беглых солдат и заводских рабочих людей. Придя на Алтай, они бродили с места на место, отбивались от военных отрядов, посланных для поимки, и хотели уйти за границу в Китай. Но им было объявлено в 1791 году, по ходатайству губернатора, человека умного и великодушного, прощение императрицы Екатерины Второй, и было дозволено приписаться в какое-либо податное состояние. Беглецы избрали инородческое, и коренные русские люди славянской крови поселились здесь под видом и именем инородцев. Екатерина, простив беглых, принуждена была освободить их сначала от всех налогов кроме небольшого ясака шкурами пушных зверей. Вот так!
– Да уж чудеса. Прости, Петрович не знал, в наших краях все по-другому.
– Одна надежда может солдат дадут, татар же местных никто ради нас беспокоить не будет.
Но не тут то, было, если уж самому главнокомандующему генерал-адъютанту, адмиралу и сверх всего светлейшему князю Меншикову в такой просьбе отказывали. Главком постоянно жаловался царю в донесениях на крайнюю нехватку рук, отсутствие средств и недостаточность предоставленных ему полномочий для постройки укреплений. Нередко случалось, что князь просил того или другого генерала и даже полковника дать ему солдат для производства работ и получал ответ: "Нельзя обращать войска на инженерные работы". Прокладка первой линии на Симферополь началась только поздней осенью, когда "защитники отечества" завершили свою боевую подготовку на полях, огородах и хуторах у местных помещиков и арендаторов. Однако скучать этим летом Александру не пришлось, приключения сами находили его…
С треском распахнулась старая дверь, Михаил, одетый "не по форме", успел быстро спятаться в чуланчик, а вот Сашка оказался лицом к лицу с целой делегацией "золотых погон". Двоих он узнал сразу это адмиралы Нахимов и Корнилов, они известны всему городу, третий – похоже, главнокомандующий князь Меньшиков, больше некому, остальные незнакомы, вероятно, это штабные офицеры или адъютанты. Он изо всех сил постарался "бодро и по-молодецки поедая глазами начальника" отдать честь, доложить, "как положено", и к своему ужасу понял, что выдает, какую-то бредовую галиматью, кашу из инструкций, регламентов, описаний на обслуживание аппаратуры радиорелейной магистральной связи и собственных идей щедро приправленную военно-канцелярскими оборотами речи середины 19-го века.
– Все, мне конец, – жгло огнем мозг, и чтобы успокоится, он принялся исподволь разглядывать иконостас орденов на мундире Меньшикова, – а если начнет расспрашивать, уточнять, он же ученый, даже академик, кажется?
Но высокое начальство в лице светлейшего князя, осталось довольным, и даже не обратило внимания на некоторое несоответствие действий нашего героя уставу, "дед" опять испугался и затих, поэтому Сашке пришлось срочно вспоминать свой собственный армейский опыт.
– Вот посмотрите Павел Степанович, какой молодец! – удовлетворенно отметил потомок известного петровского фаворита, – А вы все противитесь обучению нижних чинов строю. Нет, так дело не пойдет, нельзя более игнорировать указания государя императора.
В ответ адмирал только раздраженно махнул матросу рукой – занимайся своим делом. Как истинный моряк адмирал Нахимов в душе глубоко презирал "фрунт" и его поклонников. Нет, дать им волю, еще и пехотные учения гребным судам устроят, как на Балтике. И вся компания удалилась, напрочь забыв о первоначальной цели визита, если таковая вообще была.
– Мишка вылезай, пронесло! – с облегчением выдохнул Александр, – ушли эти черти, надо будет затвор на дверь поставить, чтоб впредь так не палится.
– Что ты им наговорил? Я ничего не понял, в техническом описании слов таких нет – трансформатор, профилактические работы, дизель-генератор, аккумуляторы, мегаомметр, измерение группового времени запаздывания?
– Неважно… главное ушли. Нет, надо обязательно задвижку приделать на входную дверь, это служебное помещение, а не "присутственное место", ходят тут всякие, мать их, так и заикой недолго сделаться.
С этого момента Александра стала тревожить, прямо сверлить, очень неприятная мысль, что он, в сущности, по лезвию бритвы ходит. В любой момент его нынешнее благополучие может быть разрушено по прихоти местных "небожителей" и тогда опять возникнет угроза встречи со "старым другом" на борту "Трех святителей". Могущественная и неуклюжая государственная машина империи может раздавить матросика случайно, мимоходом, как таракана попавшего в будильник. Поэтому ему обязательно нужен аварийный "выход" из такой ситуации, запасной парашют.
Теперь он решил подготовиться к побегу основательнее, обзавестись надежными документами и оружием, благо капсюльный револьвер в городе приобрести не проблема, были бы деньги. Срочно требовалась кругленькая сумма. Ремеслом много в провинциальном городе не заработаешь, местные трудяги фактически вкалывают за копейки. Значит, остался только один вариант…
Глава 5. Улицы без фонарей
Это идея возникла у него давно, когда они с Петровичем решили посмотреть на кулачные бои, или как их местные аборигены называли – "войнишку".
– Нет, ты посмотри, цирк, да и только, – кипятился тогда знаток народного бокса, – это что они тут все купленные, похоже? – Может просто бойцы неопытные? – высказался собеседник.
– И это тоже, но вон тех двух видишь? – его начальник ткнул пальцем в направлении парочки, лениво машущих кулаками мужиков, – бьют ведь вполсилы! Да мне девка однажды и то сильнее влепила, еле на ногах устоял.
– Девушки тоже участвуют в боях? Почему здесь их нет? – завертел по сторонам головой Сашка, пытаясь узреть местных "амазонок".
– Да это так бес попутал, ущипнул как-то на базаре в Ярославле мещаночку одну за задницу, уж больно сдобная. Пошли отсюда, нечего тут делать.
И вот снова он стоит на пустыре за рыбным базаром, где по воскресеньям народ предается полузапретной забаве. Пестрая толпа обывателей зашумела – "начали, начали…". Но пока ничего интересного не происходит, на поле возятся одни мальчишки. К шуточной драке ребят мало-помалу приставали подростки, и драка становилась серьезнее. По временам какой-нибудь парнишка лет шестнадцати, врезался в толпу, работая обеими руками, мальчишки валились направо и налево, а он, натешившись достаточно, с торжеством возвращался назад. Наконец к действию подключились парни, а затем и мужики…
– Вон видишь, это Сила Фадеич, архиерейский бас. Уж подлинно – сила, – восторженно выкрикивали в толпе. – Убьет! Ишь, как! Так и валятся, как дрова.
