Возвращение (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
– Ну вот, напугал ребенка! – сказала Люся. – Пойдем отсюда, пока сюда не заявилась твоя теща из той жизни, да еще в компании моралистки, которая из-за нашего поцелуя чуть не выпала из окна. Что ты мне хотел показать?
– Местные достопримечательности. Сначала сходим на крепостной вал, а потом в пороховой погреб.
– Странно! – она оглянулась назад. – Целый час ходим, и без присмотра. Не похоже на Сергея. Неужели из-за твоего пистолета?
– Размечталась, – засмеялся я. – Видишь позади возле старых акаций молодого мужчину? Он за нами идет, как привязанный, от самого центра города. Не нужно на него пялиться, зачем смущать человека?
Мы прошли через крепостные ворота и вскарабкались на вал.
– Красиво! – сказала жена, осматривая Дон и небольшой островок напротив порта. – Такой простор! И река очень широкая.
– Вот завтра сядем в порту на катер и поплывем на ту сторону. Только нужно будет взять родителей.
– Без них не перевезут?
– Без них мы с тобой будем вынуждены купаться по очереди. Если у меня сопрут ствол, голову мне не оторвут, но неприятности будут гарантированно. Можно взять в прокате лодки и переплыть самим, но здесь ходят «Ракеты», так что есть риск нарваться на неприятности. Если не потонем, Сергей точно прибьет. Не будем нервировать человека, он за нас отвечает.
– А когда в Таганрог?
– У всех уже пятидневка, так что поплывем в субботу, чтобы были дома. Пошли обратно, а то напечет голову. Надо будет тебе купить панаму, здесь без шляпы ходить нельзя, перегреешься.
На следующее утро мы вместе с другими любителями песчаного дна зашли на борт большого тихоходного катера, который за полчаса перевез нас на ту сторону Дона к старому деревянному причалу. Удобств, как на городском пляже, здесь не было, но под ногами вместо ила был чистый песок. Народа было немного, поэтому мы без труда заняли часть песчаного пляжа рядом с ивами, в тени которых при желании можно было укрыться. В тень отправились вода и продукты, а мы постелили себе пару гобеленов на самом солнцепеке. Родители купались мало и скоро забрались в тень. И правильно, не хватало еще обгореть с непривычки. Я с женой почти не выходил из чистой и теплой воды. Конечно, не море, но тоже неплохо. Когда позагорали и решили перекусить, я включил радио и настроился на «Голос Америки». Поблизости никого не было, но я все-таки приглушил звук. Гудение, которым забивали станцию, сегодня было не сильное, и слова диктора можно было разобрать.
– Что ты там услышал? – спросил отец, когда я выключил приемник, и мы взялись за бутерброды с колбасой, вареные яйца и помидоры.
– Опять Ближний Восток, – ответил я. – У них сейчас это основная тема. Рассказывают, как египетская армия перла награбленное барахло. На танках из-за узлов и чемоданов не было видно брони. А то еще к танкам цепляли прицепы. Все, что имеет колеса, тоже угнали. Наверное, наша армия столько не уволокла из Германии, сколько египтяне из Израиля.
– И ты в это веришь? – спросил отец.
– Думаю, это один из тех немногих случаев, когда они говорят правду, – сказал я. – В Египте если и был порядок, то только во времена фараонов. Продажный и жадный до денег народ. Им нужно помогать, но при этом обязательно одной рукой держать за горло. Мягкости они не поймут и примут ее за слабость. А наши вообще много средств разбазаривают на помощь. Вьетнаму – это понятно. Там, кстати, действительно очень дружелюбный и работящий народ. Если этим помочь, рано или поздно отдадут все долги. А с арабами или с Африкой нужно быть осторожней, иначе просто выбросим деньги на ветер. Я все подробно расписал, как только отреагируют? Ладно, нечего здесь об этом болтать. Люсь, тащи гобелен в тень, а то останемся без шкуры. Это тебе не московское солнце.
Следующий день отдыхали на том же месте, а в пятницу пошли на городской пляж, взяли напрокат лодку и вволю наплавались и накупались. Утром в субботу прихватили купленные в Москве подарки и направились в порт на девятичасовую «Комету». За полчаса до ее прибытия купили билеты и подошли к причалу.
– Съездим в Таганрог, а потом отдыхайте с матерью, – сказал нам отец. – А я с дедом хоть немного порыбачу.
– Не компанейские вы люди, – сказал я. – Смотрите, Сергей пришел. Вот выпала человеку работа. Знает, что почти наверняка колотится зря, а выполнять все равно нужно. Интересно, что он о нас говорит своим коллегам?
– Может вообще ничего не говорить, – высказался отец. – У них любопытство не поощряется. Есть указание сверху – выполняй.
Вскоре из-за поворота реки появилась «Комета», которая быстро приблизилась и подошла к причалу, осев в воду. Несколько пассажиров вышли на пристань, а мы по перекидному трапу зашли на борт судна. Простояли минут пять, после чего отвязали канат, оттолкнулись от причала и включили двигатели.
– Пойдемте в носовой салон, – предложил я. – Там слабо слышен шум двигателей.
– А если постоять на открытой палубе? – спросила Люся. – Я еще никогда на таких не ездила, интересно!
Родители ушли в носовое помещение, а мы остались. Двигатели взревели, судно ускорило ход, поднимаясь над водой, а сзади вырос столб брызг.
– Здорово! – закричала жена, хватая меня за руку. – Вот это скорость!
Косу она уже давно не заплетала, просто отбрасывала волосы на спину, и сейчас сильный ветер трепал ее гриву, заставляя напрягать мышцы шеи. Это было красиво, но она быстро устала, и мы тоже зашли в салон. Скоро берега Дона разошлись, впереди была только вода.
– Залив, – сказал я. – Плыть еще сорок минут, и ничего интересного не будет. Садись и отдыхай.
– Ты слышал, что утром передали о смерти Малиновского? – спросил своего соседа один из сидящих впереди.
В моей реальности он умер тремя месяцами раньше. Жаль, что я не сообщил всех подробностей его болезни раньше, просто не подумал. Хотя все равно в его возрасте, скорее всего, это было бы бесполезно, разве что протянули бы еще пару месяцев.
Может быть, нас за время отпуска кто-нибудь и узнал, но подошли только сейчас в «Комете».
– Извините, – обратился к нам представительного вида мужчина. – Это не вы?
– Нет, – ответил я. – Это не мы, вы обознались.
– Что за ерунду ты ему ответил? – спросила жена, когда растерянный мужчина уселся в свое кресло.
– Каков вопрос, таков и ответ. Да и нет у меня желания с ним беседовать. Смотри, показался Таганрог.
Из порта в город ехали автобусом, потом пересели на трамвай. В двенадцатом часу мы поднялись на второй этаж к квартире, в которой жила семья Богданчиковых. Почтовую открытку на этот раз не посылали, поэтому наш приезд оказался сюрпризом. Как я и ожидал, известие о моей женитьбе повергло их в шок. Украинская родня восприняла эту новость гораздо спокойней.
– Ничего не понимаю! – сказала тетя Вера. – Какая свадьба, когда им только шестнадцать лет?
Я молча достал из сумки свидетельство и отдал ей в руки. Взяв в руки документ с печатью, она как-то сразу успокоилась.
– Нам пошли навстречу, – пояснил я. – В самом скором времени будет принят закон, в котором допускается брак с шестнадцати лет. Нас предупредили, что лучше пока о свадьбе не распространяться, поэтому вам никто ничего не писал.
– Раз разрешили, значит, все законно, – сказал дядя Миша. – Это дело нужно перекурить. Я сейчас вернусь.
– Не могу поверить, что ты теперь женатый человек, – растерянно сказала моя двоюродная сестра Наталья.
– Ты знаешь, я тоже к этому так и не привык, – засмеялся я. – Хватит нас обсуждать, время еще будет. Принимайте лучше подарки. Покупали от чистого сердца, надеюсь, вам всем подойдет.
Мы раздали подарки, после чего Наталья увела жену в меньшую комнату, где они вдвоем шушукались, наверняка обмывая мне косточки.
– Так и курит? – спросил я тетю Веру, имея в виду ее мужа. – Меня все-таки три года у вас не было.
– Еще хуже, – вздохнула она. – По полторы пачки в день.
Курил дядя Миша на улице, но после возвращения находиться рядом с ним было... некомфортно.
