Командарм (СИ) - Нестеров Михаил Петрович (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
На следующий день Ачисон сделал еще одно официальное заявление, речь шла о «доказанном факте применения Венесуэлой химического оружия против Колумбии». Доказательства заключались в демонстрации небольшого кинофильма, снятого на месте событий, где какие-то люди суматошно бегают и обливают друг друга водой. Кого-то куда-то тащат, очевидно, многие орут, на заднем плане горит сарай. После просмотра фильма на заседании министров иностранных дел стран-членов СЭВ и кандидатов на вступление в блок присутствовавший вместо Молотова Громыко негромко произнес: «Дебилы!». Он добавил еще какое-то короткое слово, но тут мнения разошлись, поскольку в этом момент сидящий рядом его помощник поперхнулся. Но кому надо, услышали, и теперь этот момент со смаком комментировали все ведущие газеты.
Венесуэльцам, впрочем, было не до смеха. Гальегос отдавал себе отчет в том, что без Евразийского союза его страна не продержится и месяца. Присутствие войск блока гарантировало от явной оккупации в исполнении армии и флота США, но собственные ресурсы государства были не так уж велики даже при противостоянии с одним соседом. Президент вбил себе в голову, что еще можно попытаться договориться, переубедить его пока не удалось, да Северов не очень-то и пытался. Генерал отчетливо понимал, что вторжение начнется со дня на день и никакие переговоры ни к чему не приведут.
В 6 часов утра 1 июля 1949 года, сразу после восхода солнца, колумбийские вооруженные силы нанесли удар по объектам на территории Венесуэлы. Диктатор Колумбии Луис Мариано Оспина Перес выступил с обращением «к народу и прогрессивному человечеству», в котором возложил вину на произошедшее на правительство Венесуэлы, которое своей агрессивной политикой вынудило его защищаться столь радикальным способом. Далее последовало обещание не трогать мирное население и принести мир, порядок и демократию на «исстрадавшуюся землю Боливарианской республики». Все это словоблудие не произвело никакого впечатления на солдат и офицеров объединенной группировки войск Евразийского союза в Южной Америке, Москва от имени союза уже заявляла, что если в результате действий Колумбии пострадают его граждане, то ответ будет быстрый и адекватный. Бомбардировка объектов нефтегазоносного бассейна Маракайбо, где трудилось более пяти тысяч гражданских специалистов из СССР и большинства стран Европы, вполне для этого подходила.
Вооруженные силы Венесуэлы находились в полной боевой готовности, планы на случай вторжения отработаны, но общая невысокая выучка давала о себе знать. Одновременно с авиаударами через границу с территории Колумбии устремились сухопутные войска. Одна группировка наступала вдоль побережья в направлении Маракайбо, вторая быстро охватила Сан Кристобаль и двинулась дальше, вниз по течению Ориноко противник заранее направил относительно небольшие диверсионные группы, которые тоже начали активные действия. ВВС и ПВО Венесуэлы были недостаточно хорошо обучены, да и технику имели не самую современную, чтобы в полной мере отразить удар, но и силами двух истребительных, бомбардировочного и штурмового полков базы Маракайбо кардинально изменить ситуацию было нельзя. К тому же Гальегосу сразу обозначили принципиальную позицию Евразийского союза – воевать вместо его армии никто не будет. Обучать, затем поддерживать, но не брать на себя всю тяжесть боев. Впрочем, военачальники Старого Света были людьми опытными и трезво оценивающими обстановку, поэтому задачу лихо разбить войска агрессора или сражаться в стиле «встанем железной стеною» никто и не ставил. Изучив будущий театр боевых действий и предполагаемое соотношение сил, евразийские военные советники сделали ставку на опорные пункты и действия диверсантов по линиям снабжения и штабам противника. Ряд объектов на территории, которая с высокой вероятностью окажется оккупированной, заминировали, организовали там скрытые базы для собственных зафронтовых частей. Опыт подобных акций у СССР был, пожалуй, самым большим в мире. Существенно бОльшую проблему составляла возможность морского десанта. Здесь все на стороне США, подобных операций американцы провели много, а флот у Венесуэлы можно смело назвать номинальным. Вся надежда была на авиацию, к тому же янки предоставили своим воспитанникам технику, инструкторов и изрядное количество наемников, но воевать вместо них также не собирались.
В первые же часы в стране было объявлено военное положение, при президенте образован Штаб Обороны, при котором находилась группа военных советников Евразийского союза. Ее наличие позволяло контролировать ситуацию и координировать действия контингента с венесуэльской армией. Северов со своими офицерами неоднократно проигрывал различные варианты развития событий, но все сходилось на том, что потеря значительной части территорий штатов Сулия и Тачира неизбежна. Так и произошло. Сбив слабые приграничные заслоны, колумбийцы стали довольно быстро продвигаться на восток. К исходу вторых суток с начала военных действий противник подошел к Пасу и Сан Рафаэль дель Мохан. В Сан Кристобаль вражеские войска вошли к вечеру 1 июля, но с ним еще предстояло повозиться. Выделив войска на зачистку города, потомки чибча двинулись дальше по направлению к Мериде.
Армии противоборствующих сторон были оснащены техникой примерно одного поколения – конца Второй мировой войны, хотя имелось и некоторое количество более современного оружия. Так, некоторые авиачасти колумбийцев летали на «Шутинг старах», а наемники на «Сейбрах», венесуэльцам Евразийский союз передал Су-5. В умелых руках сушка способна на многое, но таковых почти не было. В определенной степени это компенсировалось храбростью, но все-таки заменить знания и опыт она не могла.
Вечеров 2 июля Северов приехал в Мирафлорес на встречу с Гальегосом. Президент и Верховный Главнокомандующий только что отпустил своих генералов и нервно ходил, вернее даже метался по своему кабинету.
– О, господин генерал! Хорошо, что вы смогли приехать! Должен сказать, что я в смятении. Мы воюем всего второй день, а противник уже продвинулся вглубь нашей территории и остановить его не получается, наши потери просто чудовищны. Незадолго до вас со мной разговаривал посол Соединенных Штатов, он предлагает посредничество в заключении мира…
– Господин президент!!
Гальегос опустился на стул и тяжело вздохнул, он был подавлен, но жалеть его летчик не собирался. Быть главой государства – тяжкое бремя и нести его надо с достоинством.
– Послушайте меня! В истории моей страны были испытания куда более серьезные. Наполеон дошел до Москвы и захватил ее. Гитлер собирался не просто завоевать Россию, он хотел нас уничтожить. Если дать волю этим поборникам демократии, они окажутся не лучше нацистов.
– Но…
– Я напомню, что говорил один из американских генералов, конкретно Паттон, про нас. «У меня нет желания понимать русских, если не считать понимания того, какое количество свинца и железа требуется для их истребления. Они сукины дети, варвары и хронические алкоголики». Если не дословно, то очень близко к тексту. Думаете, к вам отношение будет принципиально лучше, да еще как к сдавшейся стороне? А теперь успокойтесь и давайте проанализируем ситуацию. Во-первых, все идет в соответствии с нашими более ранними выкладками. Они углубились на территорию Венесуэлы на пятьдесят и более километров и растянули свои коммуникации, ведь ваша транспортная инфраструктура весьма несовершенна. Напомню, что сейчас последуют удары по их снабжению, это несколько собьет им темп. Во-вторых, ваши потери не так уж и велики, а противник их также несет в полной мере. Недостатка в боеприпасах войска не испытывают, так что артиллерия работает в полную силу, в том числе противотанковая. Наши орудия, оснащенные кумулятивными и подкалиберными снарядами, а также QF-17 успешно борются со всеми образцами вражеской бронетехники без исключения. Зенитчики со своей задачей, в целом, справляются, как и летчики. В-третьих, диверсионные группы свою работу только начинают, подождите, будет и результат. Так что, положение серьезное, но вовсе не катастрофическое! Соберитесь, господин президент, вы же отвечаете за целую страну!
