Мальчик из будущего 4: Варяг (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (читать книги бесплатно .txt) 📗
– Только попробуй сбежать, – тут же зашипела воспитательница.
И что они все на меня шипят?
– Посмотрим, но ничего не обещаю, – туманно ответил я.
Нина Андреевна заторопилась к дороге, скоро должен подъехать рейсовый автобус до Москвы, а я вздохнул и почесал затылок. В лагере я, можно сказать, прописался, дальше посмотрим. На ужине я уже побывал, так что сейчас было личное время отдыхающих. То, что оно у меня будет, я об этом заранее подумал, почему и купил писчие принадлежности. Главная проблема – писать пером, используя жидкие чернила. Нужно нарабатывать навык. Это планы на ближайшее время.
Лопата аккуратно подковырнула интересный предмет, на который я натолкнулся щупом, и на белый свет появилась расползающаяся кобура, причём явно не пустая. Я встал на колени и аккуратно извлёк находку из земли. Осмотрев со всех сторон, стряхивая землю, вытащил из кобуры ТТ, на вид вполне нормальный, даже пятен ржавчины особо не было. Вот магазин выщелкнуть не получилось, отмывать и чистить нужно. Наклонившись, я поднял обрывки кобуры и вытащил из кармашка запасной магазин. Полный. Это хорошо. Рабочие патроны к пистолету у меня были, нашёл в сейфе разрушенного артобстрелом блиндажа, а теперь и средство инициации появилось, то бишь оружие. Не зря я тут ковыряюсь уже две недели.
Да, именно так. Из интереса начав поиски, я настолько увлёкся, что обо всём забыл. Чтобы не привлекать внимания, я заделался завзятым рыболовом. Нужно же было чем-то замаскировать своё увлечение и причины отсутствия в лагере. В первый день, одолжив у деревенских удочки, я после завтрака оставил записку, что ушёл на рыбалку, и пропал до вечера. На самом деле, попросив у тех же деревенских лопату якобы для копания червей и сделав из толстой проволоки щуп с загнутым концом под рукоятку, занялся поиском. Около деревни не искал, тут всё деревенские сами вымели, спрятал удочки на опушке и ушёл в глубь леса. Леса здесь обширные, но заблудиться я не опасался, у меня всегда была высокая оценка по спортивному ориентированию. За две недели вот ни разу не заблудился и всегда находил места своих прошлых раскопок. Я там оставлял лопату и щуп, не с собой же носить.
На поиски я тратил дня три-четыре в неделю, не более. Да и в лагере я стал вести себя тише воды ниже травы. Популярность была, это так, на пионерских кострах весь лагерь вокруг меня собирался, когда я пел песни. О гитаре теперь не беспокоился, её никто не смел тронуть, более того, ещё и охраняли. Пропадёт – кто играть-петь будет что-то новое и неизвестное? Так что за свою красавицу я был спокоен.
Хлынов вернулся из больницы на следующий день, второй остался. Ему лицо восстанавливали хирургически. О деньгах Хлынов не напоминал, что меня удивило, сорок рублей однорублёвыми купюрами – сумма большая даже для работающего человека, не то что для подростка, но парень вообще меня игнорировал, будто ничего не случилось. Я тоже не напоминал, оно мне надо? С директором у меня теперь нормальные отношения, хотя он и знал, что это я поработал над обоими пацанами, но свидетели в один голос утверждали, что те сами упали и неудачно ударились. Это не я, Хлынов с ними поговорил после возвращения. Оба пострадавших всё подтверждали, так что обвинения с меня были сняты. Для директора тоже было наилучшим раскладом, что всё свели на бытовую травму.
Второй конфликт с директором возник, когда я впервые вечером вернулся с раскопок под видом усталого рыбака с удочками в одной руке и двумя мальками на верёвочке в другой. Не понравилось ему, что я без спросу ушёл. Поспорили немного, но договориться не смогли, и я продолжал уходить, ни у кого не отпрашиваясь.
В принципе в лагере меня приняли за своего. С вожатой я больше не заигрывал, чем заметно её успокоил, да и не хотелось как-то. Уставал на раскопках так, что фактически приползал обратно, поэтому даже на стороне не искал развлечений. Нет, точно нам бром в чай и компот добавляют. Про кисель не скажу. Я его не пил. Не по причине неприязни именно к этому напитку, вообще-то кисель я любил, а из-за того, что его всегда из чёрной смородины варили, а её я как раз на дух не переносил. В лагере я себя вёл как агитатор и активный пионер. На всех утренниках и работах был, своим видом и делом подначивая других отдыхающих. Игры судил, да и вообще становился незаменимым человеком. Это всё когда я не бегал «на рыбалку».
К счастью, к моим постоянным отлучкам стали привыкать. Я прямо так и сказал директору: дело любимое, не брошу. Утром буду уходить, вечером возвращаться. Директор был вынужден смириться. Хотя и поставил мне это на вид, лишь вытребовав информацию, где я рыбачу, чтобы, если что, на случай проверки, например, можно было срочно вернуть меня в лагерь. Я сказал, что в низовьях речушки у запруды. Естественно, меня там не было, да я в тех окрестностях вообще ни разу не появлялся. А о запруде от деревенских узнал. Познакомился во время совместного купания на речке. Единственный песчаный пляж, куда водили отряды, был у деревни, так что общение было не только у меня, хотя вожатые и присматривали, чтобы пионеры не бегали в деревню. Но они ещё как бегали, единственный магазин в округе был там.
Вот так я и жил. Когда было желание, а оно было всегда, пока не пропадало, я брал удочки и бежал километр вниз по течению, забрасывал их, жёстко крепил, чтобы не унесло, и мчался на раскопки. Вечером, если везло, пару плотвичек было на крючках, насаживал их на срезанную ветку и нёс в лагерь как доказательство своей страсти. Ха, директор говорил, что деревенские, рыбача прямо с огородов, больше ловили. Отрицать не буду, но я-то не рыбачу, а маскируюсь под это дело. До этого я рыбалкой никогда не занимался, из Москвы не выезжал. Еде рыбачить-то было?
А как-то, устало возвращаясь с раскопок, но с удовлетворением в душе – откопал «мосинский» карабин в неплохом состоянии, – начал вытаскивать плотвичек, насаживать их на ветку и решил немного посидеть отдохнуть. Вдруг у меня как клёв пошёл, почти на ничего, жучков ловил и использовал как наживку. Вот тогда я и понял, что такое настоящая рыбалка. Сорок штук наловил, еле до лагеря допёр. В этот день никто не ехидничал насчёт моего умения ловить. После этого я всегда с полчасика перед возвращением в лагерь сидел с удочкой, у меня поддельная страсть стала настоящей. Но раскопки всё же затмевали рыбалку.
За эти две недели, кроме сегодняшнего пистолета, я много интересного нашёл. В этих местах действительно шли страшные бои. Нашёл немецкий мотоцикл, в лесу стоял, заваленный ветвями и листвой. Я его осмотрел не трогая. Энтузиасты могли привести его в порядок, тут руки приложить нужно. Пару танков было, один на краю болота по башню в торф ушёл. Я его опознал как «тридцатьчетвёрку» ранних сороковых годов выпуска, второй – что-то иностранное, что по ленд-лизу получали. Артсистемы были, в основном приведённые в негодность, в окружении старых воронок. Нашёл шесть винтовок Мосина (у одной «мосинки» ствол был погнут, но механизм в порядке, и я, найдя ножовку, сделал из винтовки обрез), два немецких карабина, один МП в отличном состоянии, вроде «сороковой», но тут я не сильный специалист. Потом карабин откопал, в очень приличном состоянии. Цинки с патронами у меня уже были, три штуки, так я, когда привёл карабин в порядок, в лесу полцинка расстрелял. Ох и звон тогда в ушах стоял!.. После пришлось одежду отмачивать, да и самому купаться, чтобы запах пороха отбить. Умение стрелять пригодилось, всё же стендовой стрельбой занимался, только карабин больнее пинался, на плече огромный синячище, но пули в мишень со ста метров в одну точку укладывал, когда пристрелял оружие.
Но по первости я оружие к дереву привязывал бечёвкой и, спрятавшись за дерево, за спусковой крючок тянул, – я так всё незнакомое оружие проверял, а потом уже стрелял сам, с рук. Вполне нормально бахает, там, куда целил, здоровенные дырки появляются.
Дней пять назад я случайно наткнулся на яму, из которой торчали брёвна. Понял, что это блиндаж, начал раскопки и не прогадал. Кроме уже описанных цинков с патронами, нашёл ящик с гранатами, испробовал в озере, бахнуло хорошо, значит, «лимонки» рабочие. Потом на ППШ наткнулся, в неплохом состоянии. Ещё два карабина было, но состояние ужасное, повреждены взрывом. Следом сейф откопал. Гранатой и вскрыл его. Внутри из интересного кроме пачек патронов к ТТ оказался парабеллум. Кобура стала немного жёсткой, но вполне ничего, использовать можно. Кармашка для запасного магазина на кобуре я не нашёл, но два запасных магазина было, тут же лежали, в сейфе. Ещё был эсэсовский кинжал, так же как и пистолет, в отличном состоянии. В сейфе обнаружил и бумаги, документы штурмшарфюрера Клауса Шнитке, а также рапорт командира стрелкового батальона, штаб которого, видимо, занимал этот блиндаж, о захвате разведчиками языка. Не знаю, успели ли отправить немца дальше, в штаб полка, а потом и дивизии, но рапорт, документы и оружие пленного остались в сейфе. Дата была размыта, но вроде сорок второй год.
