Прогулки по Аду (СИ) - Клепаков Андрей (первая книга TXT) 📗
Сердце билось о ребра, воздух с хрипом втягивался в гортань, я все время кашлял. Порывшись в карманах, сунул таблетку валидола под язык. Стало чуть легче.
Лифт остановился. Боковая стенка кабины медленно поползла вверх, одновременно начал наклоняться пол. Трупы поехали к открывшемуся люку, пол встал круче. Я поскользнулся в луже крови и упал, больно ударившись. Первый труп исчез в люке, сестра, свесив руки, замерла на краю. Внизу удовлетворенно зачавкало. Пол продолжал наклоняться. Я пытался за что-нибудь зацепиться, но грязные, в потеках крови, стены были абсолютно гладкими. К сожалению, лифт был шире моего роста, и упереться в противоположные стенки руками и ногами было невозможно. Я продолжал скользить к гостеприимно открытому люку. Дрыгнув ногой, свалилась Лена. Чавканье усилилось. Я толкнул и скатил в люк огнетушитель. Внизу что-то заскрежетало, чавкать перестало. И тут наконец рвануло.
Глубоко внизу раздался гул и рев, вся шахта вздрогнула, и сразу же раздался второй взрыв. Лифт подпрыгнул, из щелей полыхнуло пламя, и одновременно из люка, куда скатились трупы, ударила пенная струя из раздавленного мясорубкой огнетушителя. Лифт подпрыгнул еще раз, немного провалился вниз, пол выпрямился, и свет погас. Все стихло, запахло дымом и гарью. Лифт дернулся и просел еще немного.
«Блин! — подумал я. — Не хватало только свалиться вниз».
Но, слава богу, лифт больше не двигался. Загорелся тусклый свет аварийного освещения, и я смог оглядеться. Люк, ведущий в жерло мясорубки, остался открытым, но теперь между жерлом и стенкой лифта образовалась довольно большая щель. Я встал и подошел, чтобы оценить ее размер. Можно попробовать в нее пролезть, даже мне.
Дымом запахло сильнее. Где-то далеко слышались человеческие крики. Я закашлялся.
«Ну, все, — подумал я. — Лаборатория закрылась». Пожалел только о сколопендре. В том огненном аду, что бушевал внизу, вряд ли нашлась какая-нибудь безопасная щель для нее.
Дыма стало больше. Внизу горело, где-то что-то искрило, и стенки лифта совершенно явно начали нагреваться. Я сунулся в щель и начал протискиваться…
«… А потом Винни-Пух закричал:
— Ай, спасите! Я лучше полезу назад!
Ещё потом он закричал:
— Ай, помогите! Нет уж, лучше вперёд!
И наконец, он завопил отчаянным голосом:
— Ай-ай-ай, спасите-помогите! Не могу ни взад ни вперёд!»
Я застрял. Я не мог двинуться ни вперед, ни назад. Едкий дым ел глаза, я задыхался. И тут почувствовал, что что-то ползет у меня по ноге. Я дрыгнул ногой, но это не помогло. Тварь лезла вверх. Я извивался и дергался, я даже забыл про пожар. Членистоногое уже ползало внутри штанины… все выше и выше… вот оно уже шебуршилось у меня между ног.
— Только не туда!!! — истошно заорал я. Оно словно меня услышало и перебралось на задницу. Я попытался дотянуться и прихлопнуть… и тут меня обожгла жуткая боль. Укусила, сука! Я рванулся!…Ободрались бока, задрожали коленки, уцепилась за что-то рука. Я выскочил! Куда-то вниз сыпались таблетки из оторвавшихся карманов. К боли от укуса прибавилась боль от ободранных в кровь боков.
Я замер на вершине огромной соковыжималки, стоял, судорожно ухватившись за край горловины. Потряс ногой, из штанины выкатилась сколопендра. Я топнул, пытаясь раздавить ее, поскользнулся, чуть не сорвался вниз, ухватился крепче и выругался почему-то шепотом. Сколопендра отбежала и покрутила ножкой у виска, ну, у того места, которое могло ассоциироваться с виском.
Я посмотрел вниз. Дыма было много, света мало, пола было не видно. Посмотрел на сколопендру, та поманила меня ножкой и побежала вокруг горловины. Я, цепляясь, осторожно перебирая ногами и прихрамывая от боли в укушенной заднице, двинулся следом.
На противоположной стороне мясорубки обнаружилась металлическая лестница, ведущая вверх. Я задрал голову. Потолок был совсем близко, лестница упиралась в закрытый люк. Сколопендра ловко перебиралась со ступеньки на ступеньку. Я полез за ней, моля бога, чтобы люк не был заперт.
Он оказался заперт, но изнутри и только на засов. Пару минут я провозился с ржавым железом, сорвал ноготь. Но наконец гений человека победил, засов поддался, и я откинул люк наверх. Сколопендра шмыгнула в открывшийся проход, я полез следом. В нос ударил характерный запах дерьма.
3
Когда я вылез из люка, то оказался в длинном коридоре, освещавшемся редкими, тусклыми лампами в металлических сетках. К запаху дерьма примешивался еще какой-то резкий, неприятный, животный запах.
Оглядываясь, я неудачно зацепился за крышку люка, и она с грохотом захлопнулась. Тотчас же над моей головой что-то заухало, захрюкало и заржало.
— Блин! — я даже присел от неожиданности. В отдалении послышался лай и вой. «Это зоопарк, — догадался я. — Надо мной клетки со зверьем, а туннель служит для вывоза дерьма и обслуживания клеток. И что же меня все в канализацию-то тянет?»
Я посмотрел на сколопендру.
— Ну, куда теперь? Вперед или назад?
Сколопендра резво побежала вперед, оглянулась, махнула мне ножкой и двинулась дальше. Я зашлепал за ней махровыми тапочками по жидкой грязи, покрывавшей пол.
«Работяги-то здесь наверняка ходят в резиновых сапогах и в ватниках», — с завистью подумал я.
Я шел хромая, и мне было холодно в этом подземном туннеле. Я был почти без одежды, покрытый своей и чужой засохшей кровью, в ошметках пены огнетушителя и со следами копоти на теле, укушенный ядовитой тварью, мучимый голодом и жаждой, полуотравленный токсической дрянью, выделившейся при пожаре, с жуткой головной болью и с болью в других частях моего многострадального тела — в сердце, в печени, в почках, в желудке и снова в заднице. Вдруг я остановился и громко засмеялся. Мне почему-то все это показалось очень смешным. Сколопендра тоже остановилась и с удивлением уставилась на меня. Отсмеявшись, я вспомнил Тараса Бульбу и, подняв голову, закричал:
— Чуешь ли ти мене, Батьку?
— Чую, сынку, чую, — услышал я в ушах громовый голос Бога. — И чую, что воняешь ты сильно, — и голос Бога заржал. И ржал он много громче, чем я несколько секунд назад.
— Блин, — сказал я и побежал. — Че встала, пошли! — крикнул на бегу сколопендре. Та сорвалась с места. Мы бежали минут десять-пятнадцать. Я чуть согрелся, но начал задыхаться. Глухие стены туннеля сменились решетками, за которыми были пустые клетки. Пробегая мимо, я замечал в некоторых из них белевшие кости, и мне показалось, что человеческие.
Наконец сколопендра остановилась. Я остановился тоже и, тяжело дыша, ухватился за решетку.
— Ну, — спросил я, — хочешь сказать, мы пришли?
Сколопендра, привалившись к решетке, закинула часть нижних ножек одни на другие, а верхними сделала жест типа: «Да, пришли».
— Ну и что здесь? — спросил я, вглядываясь в полутьму клетки. Пока я видел только какую-то бесформенную кучу тряпья в углу клетки. — Эй! Приятель, ты кто? — крикнул я куче.
— Ну? — снова спросил сколопендру, когда от кучи не последовало никакой реакции. Та безразлично пожала плечиками.
— Блин, — подумал я и поискал, чем бы таким кинуть.
— Может, ты его тяпнешь? Сразу проснется, — предложил я, почесав свою задницу. Сколопендра отрицательно покачала головой.
— Ну не хочешь, как хочешь, — сказал я и, кряхтя, нагнулся, чтобы снять промокший в дерьме тапочек. Тут куча зашевелилась сама, и я увидел большую лохматую обезьяну. Обезьяна лениво на четырех лапах прошлась по клетке, поднялась на задние, характерным жестом почесала голову и прыгнула на висевшую на цепях автомобильную покрышку. Немного покачавшись, она соскочила на пол и вразвалку подошла к нам.
— У! У! — сказала обезьяна.
— Ну и хрена от нее толка? У! У! — спросил я сколопендру. Обезьяна подошла ближе и уцепилась за решетку. Раскачиваясь на задних лапах и наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, обезьяна долго меня рассматривала. Я тоже стал наклонять голову в разные стороны. Вдруг обезьяна перестала двигаться и сказала:
