За гранью (СИ) - Механцев Борис (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗

АЛЕКСЕЙ ШЕПЕЛЁВ, БОРИС МЕХАНЦЕВ

ЗА ГРАНЬЮ

ПРОЛОГ. ГОРОД, ГДЕ СХОДЯТСЯ ГРАНИ.

СЕВАСТОПОЛЬ. АВГУСТ 1976 ГОДА НАШЕЙ ЭРЫ.

В то, что в приморском городе пыль соленая, Балис Гаяускас не верил никогда. В конце концов, за свои почти целых тринадцать лет он насмотрелся на родную Балтику с самых разных мест. С набережных почти десятка городов от Ленинграда до Калининграда, с песчаных литовских пляжей, дюн и кос, и это не считая судов и кораблей! Никогда песок не был соленым. С чего же быть соленой пыли? Севастополь развеял это заблуждение довольно быстро, здесь соленой была не только пыль, но, казалось и сам воздух. Неслыханное дело: после дождя Балис вдруг почувствовал, что ему… стало душно. Да уж, каких только чудес не бывает на белом свете… Развеял Севастополь и другое глубокое заблуждение Балиса, что он — уже взрослый и ответственный человек, способный самостоятельно решить стоящие перед ним проблемы. В родном Ленинграде — безусловно, в моментально ставшем своим Вильнюсе — наверняка, а вот во мгновенно полюбившемся, но пока что ещё незнакомом Севастополе, как оказалось, нет.

Ситуация выглядела довольно отвратительно. Пятилетнему ребенку потеряться вполне понятно и даже прилично, а как это смотрится в двенадцать лет? "Отец, конечно, тоже хорош: проморгал сына в толпе, но и я сделал кучу глупостей", — самокритично подумал Балис.

Правильнее сказать, «глупости» они делали вместе. Вместо того, чтобы прямо на вокзале договориться с кем-нибудь из местных жителей, наперебой предлагавших "жильё дёшево и у самого моря", Гаяускасы гордо прошествовали в камеру хранения, сдали вещи и сели на троллейбус, направляющийся в сторону центра. На недоумённый вопрос сына Валдис Ирмантасович объяснил, что у них достаточно денег, чтобы прожить три недели его законного отпуска в номере приличной гостиницы, а не в сарае с дырявой крышей и удобствами во дворе. Вот сейчас они эту гостиницу себе и выберут, а попутно посмотрят на город.

Посмотреть и правда, было на что. Балис родился в Ленинграде, жил в Вильнюсе, бывал в Москве, Таллине, Риге, но всё равно Севастополь произвёл на мальчишку неизгладимое впечатление. Бухты и горы придавали городу совершенно особенное очарование. Эх, прокатиться бы гавани на катере… Должны же здесь ходить катера?

А потом папе в голову пришла гениальная идея: "посмотреть на местные достопримечательности, которые запросто продаются", проще говоря — завернуть на Центральный городской рынок. И там, в толкотне, отец и сын потеряли друг друга.

Сначала Балис воспринял ситуацию даже иронически: всего-то и нужно было — зайти в контору и попросить передать объявление. Но трансляция на рынке из-за какой-то поломки не работала. Некоторое время мальчишка пошатался по базару — без результата.

Тогда в голову пришла замечательная идея: найти отца ленинградским способом. Как известно, потерявшиеся в Ленинграде должны встречаться у Медного Всадника — главного памятника городу. Здесь, в Севастополе, как подсказали им с отцом пассажиры троллейбуса, главным был памятник Нахимову. Вот там, без сомнения, отец его и ожидает.

Доехать до памятника Балис сумел без малейших проблем. Но только отца там не оказалось. Мальчик прождал его, наверное, полчаса — безрезультатно. А потом внезапно начавшийся дождь загнал парнишку под колоннаду на Графской пристани.

Самое обидное — ни малейших идей, как исправить в ситуацию, в голову не приходило.

Это называется — экзотики выше верхней палубы. Дед так иногда говорил. Особенно — когда запыхавшийся и ободранный после очередных приключений Балис вбегал домой — и видел зашедшего в гости седого старика в форме каперанга. Только сейчас не было поблизости деда. Был где-то недалеко отец — только неизвестно где именно. А сам Балис дышал вполне соленой пылью, рассматривая в упор роскошную колоннаду на Графской пристани, доедал мороженое и думал о том, что придется делать. Вариант вырисовывался только один: пойти и «сдаться» в милицию. Обидно, но ничего лучшего придумать не удавалось…

— Ой!

— Извини!

Тяжелые раздумья оказались прерваны самым неожиданным образом. В пол оборота к Балису замер парнишка примерно его возраста. Только что он ухитрился наступить Балису на ногу, причем крайне чувствительно.

— Ты это… тоже наступи, а то поссоримся, — виновато сказал он.

— А чего нам ссориться? — Балис слегка улыбнулся, — мы же не друзья. Даже не знакомые.

— Это как? Если не знакомые, то можно и ссориться?

Парнишка выглядел удивленным.

— Ну… Наверное, не стоит все равно.

— Тогда наступи!

Балису вдруг полегчало.

— Нет, сперва познакомимся! Я — Балис!

— А я — Мирон! А еще — Павлиныч!

— Это как? Я еще и Бинокль! За то, что очень хорошо вижу!

— А Павлиныч — отчество!

— Ух, ты!

— Так, давай, наступай!

Балис первый раз за последние часы чуть улыбнулся и изобразил, что наступает Павлинычу на ногу.

— Теперь нормально… А ты чего такой кислый?

— А, родителя потерял.

— А где?

— На базаре.

— Сейчас попробуем найти! У меня там знакомый милиционер.

— Так что, сидеть в отделении и ждать его там?

— Это вряд ли! Поехали!

Троллейбус довез их до входа на рынок за десяток минут, и Мирон, наказав Биноклю подождать на лавочке, отправился в сторону конторы базара. А Балис принялся оправдывать своё прозвище. Странно это — уметь смотреть далеко. Такое умение прорезалось у него лет в девять — и отец отнесся к этому очень серьезно. Даже тренировал — особенно часто вечерами, показывая тогда еще Бинокленку маленькие рисунки издали. И хотя поначалу Балис очень быстро уставал, это было интересно до безумия. А когда отец начал показывать ему ночное небо и то, что у Венеры есть серп…

А пока можно было посмотреть на рыбу, которой торговали женщины.

— Ой, что это?

Балиса просто повлекло к прилавку: такого он еще не видел. А торговка посмотрела на него свысока и спросила:

— Чего, петуха хочешь купить?

— Какого петуха? — Балис почувствовал розыгрыш.

— Известно, какого. Морского.

— Нет. Я такого в первый раз вижу.

Тетка посмотрела на Балиса внимательнее.

— А так ты только приехал?

— Ага.

— Ну, тогда смотри, от рыбы не убудет.

— Балис! Ты где? Бинокль!!!

— Ой, мне пора!

Вернулся Мирон не один, а с добродушным пожилым старшиной.

— Это, значит, и есть наш пропавший Балис Гаяускас? — строго осведомился он.

— Ага…

— Тебе тут от отца записка, прочти, что ли.

"Балис!

Раз не получилось сразу найти друг друга — с 14.00 позвони в гостиницу «Крым» администратору. Телефон 5-34-84. Я устроюсь туда и, думаю, мы встретимся еще до ужина.

Валдис.

P.S. Удивительный у тебя талант теряться!"

— Ну, и что теперь? — спросил Балис.

— А что там написано? — осведомился старшина

— Да вот… — Балис протянул записку старшине.

— Ну, еще час до времени. Мирон, ты тут рядом живешь, накормил бы гостя!

— Я — ваш гость?

— А что еще с тобой делать, под замок сажать, что ли? Так что, объявляю тебя гостем.

— Ой… Спасибо!

— Нема за що. Идите, хлопцы.

"Хлопцы" отправились по тихой и очень тенистой улице, негромко переговариваясь:

— А Балтика совсем не такая.

— Лучше, что ли?

— Нет. Просто другая. Она… строгая!

— Здесь тоже бывает строго.

Улица превратилась в мостик через овраг.

— Ой, смотри!

— Что?

— Да вот! Там!

Зрение Балиса всегда удивляло врачей — слишком оно было «правильным». Мирон, конечно, таким не отличался, но малыша лет семи, лезущего по кустам, разглядел без проблем. А потом — и второго.

— Ну, и что?

— Граната… — Балис почти прошептал это, — у него в руках!

— Побежали!