Затерянные в солнце (СИ) - "ВолкСафо" (читать книги без регистрации .txt) 📗
Тьярд даже не мог бы сказать, что именно он делал. Словно сквозь толщу воды, невыносимую толщу стремительного бурлящего мутного потока, который заливал глаза и бил в лицо, сбивал с ног и грозил унести его прочь, преодолевая немыслимое сопротивление, он тянулся рукой к крохотному золотому камешку на самом дне. Камешек этот просверкнул только раз и сразу же исчез под толстым слоем грязного вонючего ила, но Тьярд знал, что он там, и продолжал, продолжал тянуться.
Ингвар дернулся всем телом, судорога прошла сквозь его мышцы. Тьярд видел это через полуопущенные веки, однако это была не первая судорога царя, и она не означала, что он сейчас очнется. Такое они видели и раньше, идти нужно было глубже, гораздо глубже.
Глубоко вздохнув и доверившись золотой руке Иртана на своем плече, Тьярд нырнул в этот мутный поток целиком. Течение какой-то тяжелой, горячей, колючей чужеродной ему силы моментально захватило его. Валы были такими мощными и темными, грязными и грубыми, что Тьярд барахтался, будто тонущий мышонок, барахтался изо всех сил, уже не понимая, тянется ли он к отцу или пытается выбраться сам. На один короткий миг дикий страх, что выбраться из этого он уже не сможет, что он утонет в грязной луже этого липкого ила, охватил все существо Тьярда, и он едва не задохнулся, едва не захлебнулся этой дрянью. А в следующий миг вдруг стало удивительно легче, будто чья-то невидимая рука сгребла его в ковш ладони, поддерживая под живот, словно не умеющего передвигаться младенца, да так и удержала, не давая течению смыть его прочь.
Взмолившись Иртану и благословив его за вмешательство, Тьярд вновь потянулся вперед, уже увереннее. Теперь его будто со всех сторон окружал сияющий кокон божественной защиты, и грязь уже не могла коснуться его. Он даже чувствовал где-то недалеко от себя золотистое биение существа Бьерна, но времени на то, чтобы искать его сейчас, у него не было.
Тьярд нырял все глубже и глубже, и золотистый отблеск вновь мигнул издали, крохотной искоркой зажегся на внутренней стороне века. Тьярд нырнул вперед, потянулся изо всех сил, захватил пальцами золотистый камушек вместе с полной ладонью ила, а потом сжал его в кулак.
В следующий миг все переменилось.
Он больше не чувствовал своего тела, холода, усталости или чего-либо. Он стоял один посреди пещеры, на стенах которой плясали огненные отблески, но самого пламени видно не было, лишь пляска теней, ускользающих, меняющих очертания, перетекающих. Он знал: Бьерн тоже был где-то рядом, его присутствие оставалось ощутимо сильным, однако его самого Тьярд не слышал.
Издали раздалось шипение, долгое, все нарастающее и нарастающее змеиное шипение, и силуэт гигантской кобры промелькнул на стене, сверкнув на Тьярда огненными глазами. Словно два жерла, ведущие в саму Бездну Мхаир, на миг обожгли его лицо прикосновением, а потом силуэт скользнул мимо, продолжая приглушенно раздраженно шипеть.
Вспомни, зачем ты здесь. Тьярд вздохнул, прогоняя прочь холодное прикосновение липкого страха к позвоночнику, и позвал:
- Отец! Я пришел за тобой, отец! Где ты?
Ответом ему была тишина и угрожающее шипение издали. Змея словно давала понять, что далеко она уползать не собирается, и что в любой момент, стоит только Тьярду сделать одну малюсенькую ошибку, она сразу же наброситься на него и удавит своими кольцами, отравит своим ядом. Тьярд помотал головой, прогоняя прочь назойливый образ, и позвал еще раз:
- Отец! Где ты? Отзовись!
Ответа не последовало и на этот раз, однако теперь Тьярд разглядел впереди какую-то фигуру. У дальней стены между высоких скальных выступов, торчащих к потолку и похожих на змеиные зубы, сидел какой-то человек, отвернувшись спиной от Тьярда и глядя на пляску теней впереди себя. Тьярд медленно пошел в его сторону, узнавая в широких плечах и длинных черных волосах, в орлином профиле не раз ломанного носа собственного отца. На шорох его шагов человек вдруг резко обернулся, и Тьярд охнул. Теперь в его лице все было наоборот: здоровый глаз был закрыт, а больной полыхал на Тьярда кровавой пульсирующей массой, в которой бешено дрожал сжавшийся в маковую росинку зрачок.
- Зачем ты пришел сюда? – голос Ингвара был низким и рычащим, угрожающим.
- Я пришел за тобой, отец, – ответил ему Тьярд, подходя еще на шаг ближе. – Я пришел вытащить тебя отсюда.
- Зачем? – легкое удивление промелькнуло в равнодушном голосе отца, и он вновь отвернулся к стене, наблюдая за своими тенями. – Мое место – здесь, с моим народом. Ты же предал его и больше ему не принадлежишь.
- Все не так, отец, – покачал головой Тьярд, делая еще шаг вперед. Тень громадной змеи поднялась над головой Ингвара, глядя на Тьярда полными ненависти огненными глазами и угрожающе шипя. Тьярд остановился. Он знал: змея ужалит, если он попробует сделать еще хотя бы один шаг. – Все не так, – повторил Тьярд, не сводя глаз со змеи и пытаясь прочитать ее следующее движение. – Я твой сын, я веду твой народ, и сейчас он нуждается в помощи. Ты должен вернуться отсюда к ним, потому что ты нужен им.
- Я нужен Родрегу и останусь подле него, – отозвался Ингвар, и голос его надломился, заскрежетал, сломанный болью. – Уходи и оставь нас.
- Нет, отец, – твердо сказал Тьярд, глядя прямо в глаза змеи. – Родрег давно мертв. А вельды пока еще живы. Мы должны спасать живых, а не оплакивать мертвых.
Змея начала угрожающе пригибаться, сворачиваться для броска. Тьярд внимательно следил за ее движениями, но страха внутри не было. Удивительным образом страх ушел прочь, как только теплые руки Иртана обхватили его со всех сторон. Теперь он был под защитой, и он знал, что никому и ничему на свете эту защиту не пробить.
Ингвар не ответил на его слова. Он все так же смотрел вниз, на что-то, что Тьярду было не разглядеть. Наплевав на змею и ее угрожающее шипение, Тьярд сделал шаг вперед и заглянул через плечо отца. И едва не отшатнулся. На скрещенных ногах Ингвара лежали клубки жирных черных гадюк, постоянно шевелящихся, нервно подергивающихся, обвивающихся вокруг его рук и ног, стягивающих все его тело.
- Я останусь с Родрегом, – тихо прошептал Ингвар, и его руки нежно огладили этих гадюк, словно это было лицо любимого им человека.
Сильнейшее отвращение поднялось в Тьярде, и вызвано оно было не только видом копошащихся змей. Во всем этом было что-то неправильное, что-то такое мерзкое и обжигающее его, словно угли, что он не мог это выносить. Все в этом месте было пропитано ложью, все в нем было враньем, нагроможденном на вранье, и от этого ему давило на голову и было тяжело дышать. Только вот покой, что тек внутри Тьярда, этот покой никуда не пропал. Нет, он уплотнился во что-то очень вещественное, что-то гибкое и твердое, сияющее, будто солнце, и Тьярд почти что видел свет, исходящий от его груди и разгоняющий прочь тени. Именно на этот свет и шипела гигантская змея, именно этот свет не давал ей броситься вперед и ужалить.
- Кончено, – Тьярд встал поудобнее, упираясь, как упирался в детстве, когда его пытались заставить есть невкусную кашу или учить уроки, что казались ему нудными. Сейчас точно таким же постылым и неправильным казалось все, что происходило с его отцом, все, что окружало его в этой пещере. И золотое прикосновение Иртана в груди говорило ему, что все должно быть иначе. – Этого ничего нет! – громко крикнул Тьярд в огненные глаза змеи. – Это ложь, которой опутано сердце моего отца! Но мой отец – человек сильный и храбрый, и он не позволил бы никакой лжи погубить его!
- Уходи прочь! – Ингвар повернул к нему свое огненное лицо, которое искривилось от ненависти, и между губ хлестнул длинный раздвоенный язык. – Уходи прочь и не тревожь меня!
- Прочь уйдешь ты! Потому что ты – порождение мрака, а мраку не место нигде, где есть свет!
Что-то невыносимо сильное охватило Тьярда, что-то сжало его в невидимых тисках воли, которую он не мог, да и не хотел превозмогать. Что-то правило им, и он отдался этому свету, отказавшись от самого себя и всего, что составляло его. Он отдался свету и стал им.
