Затерянные в солнце (СИ) - "ВолкСафо" (читать книги без регистрации .txt) 📗
Ты так уверена, что сможешь сразиться с Псарем? Вспомни, как умерла Амала. Сердце в груди Леды колотилось, как бешеное, от недостатка кислорода в голове шумело, а перед глазами все плыло. Однако она упрямо цеплялась руками за древесные остовы и лезла вперед. Они должны были отвлечь на себя дермаков, чтобы дать Найрин и Торн возможность завершить начатое дело у Источника. Как только те доберутся до него, дело будет сделано, если Богини смилостивятся над анай. Роксана, помоги ей! Она же самая светлая, самая неожиданная, но от этого не менее желанная и верная из Твоих дочерей! Помоги ей, Огненная!
Вдруг из-за остова дерева прямо перед ней выскочили трое дермаков. На миг они застыли в немом удивлении: скорее всего, анай здесь встретить они и не предполагали. Леда не стала ждать, тело сработало механически, так, как ее учила когда-то давно наставница Ута.
Раскрыв крылья, она оттолкнулась ими от земли и прыгнула высоко вверх. Дермаки не успели отскочить в сторону, и Леда обрушилась на одного из них, нанося удар двумя ногами в грудь. Дермак с протяжным криком подломился под ее весом и упал, вот только удачно приземлиться Леда не смогла. Перелетев через него, она покатилась по земле, и плечо сразу же взорвалось резкой болью. Не сдержав вскрика, Леда подхватилась на ноги, и вовремя: ятаган одного из дермаков с глухим звуком вошел в пепел прямо в том месте, где только что была ее голова.
Распрямившись и сразу же уходя вбок, Леда осмотрелась. Две низкорослые черные твари окружали ее с двух сторон, рыча и скалясь клыкастыми ртами. У одной из них был ятаган, у другой – небольшой щит и тяжелая булава в руке.
Тот, что с булавой, ударил первым, и Леда резко поднырнула под летящую в голову сталь, стараясь не замечать боли в левом плече. А одновременно с этим нанесла удар снизу вверх, и заточенная в кузницах Серого Зуба сталь моментально рассекла вражескую руку. С громким визгом боли дермак отдернулся, а Леда вновь выпрыгнула, нанося второму врагу удар щитом в лицо. Рука, правда, слушалась теперь гораздо хуже, чем раньше, а потому и удар значительно потерял в силе, но дермак не смог достойно отразить его и пошатнулся, запрокинув голову. В следующий миг меч Леды прошил его грудь насквозь.
На плечи обрушился сильный удар, и Леда сама едва не рухнула на поверженного врага, вскрикнув от боли. Второй дермак каким-то чудом сумел доковылять до нее и ударить в спину щитом. Леда инстинктивно откинула назад голову, чувствуя, как затылок врезается во что-то твердое, потом развернулась и пихнула этого кого-то локтем. Дермак покачнулся, запнулся, громко визжа и почти падая. Еще один удар меча, и все было кончено.
По лицу катились крупные капли пота, а в легких жгло так, будто она пробежала стометровку. Мотнув головой, чтобы хоть как-то сбросить с себя возбуждение битвы, Леда заспешила прочь с места столкновения. Вопли изрубленного дермака могли привлечь его сородичей, а это сейчас нужно было ей меньше всего.
Лишь когда расплывчатые силуэты деревьев скрылись в тумане далеко позади, Леда, тяжело дыша и захлебываясь стонами сквозь стиснутые зубы, остановилась и привалилась спиной к остову дерева, уже успевшему остыть. Спина отозвалась болью, но это было ничего: скорее всего, сильный ушиб, который уж точно ее не убьет. Гораздо больше ее интересовало левое плечо.
Скосив глаза, Леда уставилась на длинную тонкую щепу, торчащую прямо из предплечья. В пальто зияла большая дыра, края ткани вокруг раны уже начали пропитываться кровью. Выругавшись сквозь зубы, Леда выхватила из ножен долор Фатих и поднесла к губам костяную рукоять, легонько целуя ее. Она всегда так делала, когда вынимала долор своей нареченной, и ей почему-то казалось, что если она этого не сделает, случится что-то плохое.
Прикрыв глаза, Леда принялась молиться Роксане, и на волнистом лезвии долора полыхнуло пламя. Она просила и просила, просила до тех пор, пока кончик кинжала не раскалился до алого цвета. Этого должно было быть достаточно, чтобы прижечь кожу. Во всяком случае, Леда надеялась, что этого хватит.
Зажав раскаленный долор в левой руке, Леда несколько раз глубоко вздохнула, а потом резким движением вырвала из плеча щепу. Это было очень больно, мучительно больно, и вскрик все-таки сорвался с ее губ, зато теперь стало немного легче. Всхлипывая и сжимая зубы, она трясущейся рукой поднесла кинжал к ране и резко прижала его прямо к коже.
Не кричать было невозможно, но еще сложнее было удерживать руку с раскаленным ножом придавленной к коже, пока ее собственное тело шипело и прижигалось. Леда хрипела и давилась всхлипами, чувствуя вонь паленого мяса, но руку не отняла до тех пор, пока кровь практически полностью не перестала течь. Только после этого, сжимая зубы и хрипя, она отодрала кусок подкладки от своего пальто и кое-как перемотала плечо, чтобы не дать ране снова разойтись.
Крупные капли горячего пота падали прямо с кончика носа, и Леда позволила себе несколько секунд просто постоять у дерева, пережидая боль. Она должна была выжить здесь, она обещала это Фатих, и что еще важнее: она должна была помочь Найрин с Торн и дать им время на то, чтобы они закончили свои дела с Источником Рождения. Что бы они там ни делали.
Утерев дрожащей рукой пот с лица и изрядно размазав по нему золу и грязь, Леда вложила окровавленный долор в ножны и с трудом подняла свой меч. А потом, оттолкнувшись от дерева, заскользила в тумане, отыскивая врагов.
Источник Рождения
Вынырнув из странного холодка, что буквально пропитал насквозь всю ее кожу, Найрин на миг запнулась на пороге, хватая воздух ртом и часто моргая. Тишина обрушилась на нее, такая непривычная после грохота и рева снаружи, полная звенящая тишина, в которой играли золотые блики на стенах и потолке пещеры.
Найрин прислушалась, но ни звука снаружи не долетало сквозь каменную толщу стен. Как же я буду поддерживать связь с Торн? Сейчас это для нее было главнее всего на свете, а потому Найрин прикрыла глаза, сосредотачиваясь, и отыскивая ее тем способом, которым они обычно общались с Лэйк.
Сосредоточившись, она внимательно прислушалась к себе. Внутри, прямо в середине груди, дрожало маленькое золотое солнышко Роксаниного дара, нежно и трепетно пульсировало в такт биению ее сердца. Найрин сконцентрировалась на нем и мысленно позвала Торн. Сначала не происходило ничего, никакого ответа, словно весь окружающий мир обрубили от Найрин толстые стены пещеры. Потом, очень слабый, но пришел ответ.
«Найрин! Ты слышишь меня?» – мысль Торн была яркой и сильной, в ней не чувствовалось страха или тревоги, только концентрация и ничего кроме нее. И все равно слышно ее было как будто через толстый слой ваты.
«Слышу!» – откликнулась та. «Как ты? Что происходит?»
«Пока ничего. Меня еще никто не заметил, но внизу, у лестницы, какое-то шевеление. Возможно, они обратили внимание на упавшего Псаря и попробуют сюда залезть. Но ты не думай об этом, не переживай. Я справлюсь».
«Если будет совсем плохо, уходи сюда». – Найрин постаралась вложить в эти слова всю серьезность и уверенность, всю убедительность, какую только могла собрать. «Здесь мы будем в безопасности. Им же все равно будет нужно время для того, чтобы пробить стену».
«Хорошо. Но я постараюсь продержать их здесь как можно дольше».
Голос Торн в ее голове затих, и Найрин тяжело вздохнула, открывая глаза. Они обе знали, на что шли, они обе знали, что нужно делать. И теперь уже у Найрин была своя задача, которую нужно было довести до конца. Теперь она не могла отвлекаться ни на что другое, даже если этим другим была Торн. Я справлюсь, Роксана. Для этого Ты и привела меня к анай, чтобы осуществить через меня Свою волю, чтобы спасти их. Я не подведу.
Она шагнула вперед, внимательно оглядывая пещеру. На первый взгляд, здесь не изменилось абсолютно ничего с того момента, как она впервые пришла сюда. Все та же каменная чаша в полу, полная жидкого света, который бросал танцующие, плавные, перетекающие отблески на стены. Найрин до ужаса боялась, даже несмотря на все заверения Анкана, что сон ее был все-таки пророческим, и купель пересохла. И теперь хотя бы эта тревога немного отступила, отпустила ее.
