Успокой моё сердце (СИ) - "АlshBetta" (версия книг txt) 📗
Запах…
Эдвард.
Яркими всполохами, прекрасно ощутимыми, доступными, великолепно изображёнными и не утерявшими ни самой малой части цвета с того времени, воспоминания мелькают перед глазами.
От начала – встречи у Вольтури за огромным деревянным столом, где стоит ваза с искусственными цветами – до конца – сегодняшнего безумия.
И эти картинки, эти осмысленные изображения буквально раздирают на части. Пытают, мучают, сводят с ума и усмехаются, кидая в лицо напоминание о моей беспомощности.
Впервые за все время, впервые после того, как в спальне Джерри мистер Каллен показал мне истинную свою сущность, вижу в нем чудовище.
То самое, о котором он говорил.
То самое, от которого бросает в дрожь мафиози.
То самое, которое, если притронется, не оставит от тебя и мокрого места…
- Нет, - всхлипываю, отказываясь признавать, что вижу этого человека прямо сейчас перед глазами, - нет, нет, нет!
Такой мой тон не на шутку его пугает.
- Белла?
- Ты меня… ты со мной… - отталкиваю его, самостоятельно отстраняясь. Кутаюсь в одеяло сильнее, сжимая его поверхность пальцами. Если он снова…
- Я ничего тебе не сделаю, - мужчина хмурится, просительно протягивая ко мне руку, - иди сюда, тебе нечего бояться.
Что есть силы мотаю головой из стороны в сторону. Нет. Он меня не заставит.
- Не трогай меня.
Изо всех сил стараюсь быть тихой. Помню, что из-за чего-то в этой комнате нельзя кричать… понимаю, что по той же причине шепотом говорит Эдвард.
Мы не шумим. Это недопустимо.
- Белла, - Каллен делает глубокий вздох, глядя прямо мне в глаза. Уверяет в том, что говорит честно, и ему можно верить. Призывает это сделать, - я пообещал, что никогда не притронусь к тебе без твоего согласия, помнишь?
Помню… но много ли это меняет? Воспаленному сознанию плевать на обещания. Эдвард здесь и сейчас он вполне в состоянии сделать то, о чем мы говорим.
- А если ты откажешься от своего слова?.. – дрогнувшим голосом спрашиваю, смаргивая слезы.
- Я никогда от него не откажусь, - убеждает он, ободряюще улыбается, - тебе приснился плохой сон, вот и все. Ты же обнимала меня только что. Давай я тебя согрею.
Не знаю, почему, но я ему верю.
Быть может, причиной служат те глаза, что я вижу – без единого упоминания чудовищности, что я им так скоро присудила. Они скорее являются отражением тех, о которых грезила, засыпая под мамины сказки.
Быть может то, что согреться самостоятельно явно не выйдет – одеяло тонкое, а озноб ещё продолжается.
А может все потому, что вижу светлую головку Джерри, мирно спящего после доброго, проведенного вместе дня.
Эдвард – его папа. А у чудовищ и монстров не бывает таких замечательных детей.
Правда, возвращаюсь я боязно. Довольно медленно, если учесть все прошлые кошмары.
Вздохнув, осторожно занимаю свое прежнее место, прижимаясь к мужчине. Как когда-то ко мне Джером – с той же опасливостью.
Теплый… мой теплый и изумрудный… что я творю?..
- Расслабься, - наблюдая мою скованность, шепчет Эдвард, с готовностью принимая меня в свои объятия. Надежно скрывает от всех и всего, и, к тому же, вправду прекрасно согревает.
- Я не засну.
- Значит, заснешь попозже. В этом нет ничего страшного.
Прикрываю глаза, позволяя телу сделать то, о чем просит Каллен. Трудно, признаю, но, как оказалось, возможно.
Это удивляет.
- Значит, кошмары не вызывают отвращения, так? – негромко спрашиваю, прикасаясь пальцами к его шее. Плохо заметная, когда он спокоен, и яркая, пульсирующая, когда злится, вена, синеет среди бледной кожи.
- Ни в коем случае.
- И мои?
- Твои – особенно.
Замолкаю, обдумывая пришедшую в голову мысль. Вполне возможно, глупую, вполне возможно – отчаянную и сумасшедшую, но, в конце концов, вполне вероятную и осуществимую.
Наверное, я потом пожалею, но…
- Я хочу рассказать тебе.
- Что рассказать? – остатки слезинок пропадают, уверена, стараниями Эдварда. Этим днем он необычайно нежен и внимателен ко мне. Я заметила. Я помню. Запомню.
- Все. Все, что со мной случилось.
Поднимаю голову, на мгновенье встречаясь с понимающими и чуточку обеспокоенными малахитовыми глазами.
- Я тебе верю…
С нетерпением жду ваших комментариев!
И напоминаю ещё раз, что у нас есть обложка к этой главе - https://yadi.sk/i/-WTDWQl6gSiKW
========== Глава 56 - Четверть стакана ==========
Глава 56 - Четверть стакана
От автора: как бы Белла не старалась, но рассказать свою историю целиком и полностью, осветив все подробности за один раз - невозможно. Не хватит даже 20 страниц. Поэтому мы постепенно ещё вернемся к этому вопросу. И ответы на все будут - обязательно :)
Легко ли доверить кому-то свою жизнь? Вернее, её историю? Страшную, отчаянную, отвратительную и по-настоящему жуткую повесть, столько времени бывшую тайной?
Под силу ли разрешить себе открыться перед человеком, пусть даже тем, кого любишь, не боясь цены, что можешь заплатить за такую откровенность? Все самое неприглядное, самое недостойное и самое пугающее вытащить на поверхность, заставив кого-то другого погрузиться в одно болото, одну пучину с тобой? И имеет ли смысл при всем этом надеяться на отсутствие страха? Не только своего, но и его. Вашего общего…
Я чувствую ужас. Самый настоящий, ничем не прикрытый. Он раздается в звенящей тишине, он взял под контроль липкую темноту, воцарившуюся в комнате, и воздух – душный, но почему-то при всем этом, ледяной. Все эти факторы вполне соответствуют атмосфере, необходимой для моего рассказа.
Мне страшно. Мне никогда на свете прежде не было так страшно. Конечно, потеря Джерома или Эдварда несравнима с подобным, но остальное… господи, как же это пережить?
Я не могу остановить слезы – они душащие, горячие, бесконечные.
Я не могу прекратить дрожь – голоса, тела и в особенности пальцев, которые так нежно целует мужчина.
Я вообще ни на что не годна.
Эта фраза – чертова спонтанная фраза – сослужит мне ужасающую службу, я уверена. Одной веры мало, мало одного доверия, хотя без них, разумеется, не бывает ни отношений, ни откровений. Нужна сила. Много-много качественной, достойной силы, какая может удержать на поверхности и не дать захлебнуться отчаяньем.
Я вошла в болото по колено – трясина уже начала свое дело. Но как выйти – не обдумала. Не рассчитала, способна ли добраться даже до спасительного островка посередине , чтобы перевести дух.
Просто вошла.
И просто утону.
Эдвард терпеливо ждет. Он знает, что торопливость – последнее, что мне нужно. Сэкономить какие-то остатки сдержанности, какой-то запас спокойствия, вселенного им, проще без спешки. Кинувшись в омут с головой, я могу растерять все свои богатства в первые же пять минут, а потом, всхлипывая и рыдая, молить его не слушать. Закрыть глаза, уши, отвернуться или заснуть. Только не слушать…
Так дело не пойдет. Я пообещала. И, как и Эдвард, обещание свое сдержу.
- Подожди… минуточку, - с силой зажмуриваюсь, усмиряя слезы. Сбитое дыхание и очередное кровотечение - последние вещи, в которых я нуждаюсь.
- Белла, - теплое дыхание, что слышится на волосах, посылает по телу миллион мурашек, - ты знаешь, сколько сейчас времени?
Не самое лучшее напоминание. Но дельное.
Размеренность размеренностью, однако до утра мне желательно раскрыть рот.
- Я знаю… я знаю, и я… сейчас… одну минуту, правда…
- Нет, - Каллен наклоняется поближе к моему уху, - я не к тому… viola, ты ведь устала, ты горишь и напугана, может быть, будет лучше перенести этот разговор на завтра?
Наблюдая мой отчаянный, полный ужаса взгляд, тут же переметнувшийся на его собственное лицо, он поспешно добавляет:
- Я всегда тебя выслушаю, - говорит серьезно, но ласково. Не прекращает гладить. Никогда не перестанет, пока знает, как мне это нужно.
