Успокой моё сердце (СИ) - "АlshBetta" (версия книг txt) 📗
- Через час, - сообщает он, вернувшись в комнату и откладывая телефон на тумбочку, - пока он все равно спит.
- Мне кажется, здесь нет ничего серьезного, - негромко говорю, с нежностью глядя на маленького ангела, - он просто перенервничал.
- Наверное… - мужчина закрывает глаза, укладываясь на кровати и прижимаясь губами ко лбу сына. Шепчет что-то настолько тихое, что уловить не предоставляется никакой возможности.
Похоже, верит настолько же, насколько я сама, не смотря на все уверения.
- Покажешь Флинну свои руки, - напоминаю я, взглянув на белые повязки.
Эдвард горько усмехается.
- С ними все в порядке, - как и демонстрировал Джерри утром, Эдвард сжимает и разжимает кулаки, наглядно подтверждая для меня свои слова.
Забывает лишь об одном: мне не пять. И я видела их прошлой ночью.
- Они будут в порядке, если покажешь, - исправляю я.
Мужчина даже не утруждается кивнуть. Вздыхает.
Что-то мягкое и шершавое касается моих пальцев, обвивает их, некрепко удерживая в кольце собственных.
Взглянув в нужном направлении, понимаю, в чем дело.
- Все хорошо, - заверяю, выдавливая улыбку и ответно пожимая ладонь моего похитителя, - он поспит и все пройдет.
- Не пройдет.
- Эдвард, - второй, свободной рукой провожу по его плечу, скрытому за синей материей рубашки. Дожидаюсь, пока усталые малахиты предстанут на обозрение, впустят внутрь себя. И лишь тогда произношу:
- Не бойся.
- Легко сказать… - он медлит, выдерживая недолгую паузу. Не отпускает моей руки, сжимает даже сильнее прежнего. Решается что-то произнести.
Мне ли не знать, как сильно он переживает, едва Джерому хоть немного, хоть чуть-чуть, становится плохо.
- Я тоже хочу заснуть, - наконец, негромко признается Эдвард, опуская глаза на простыни.
- Ты можешь поспать, конечно, тем более…
- Заснуть и проснуться на… Аляске, - перебивая меня и горько усмехнувшись, мой похититель зажмуривается. Две ровные, глубокие морщины прорезаются на коже лба, - где-нибудь посереди леса, в доме с двумя спальнями и большой кедровой дверью… и чтобы, - он глубоко вздыхает, облизывая губы, - Джером был там, спал в своей кроватке со стеганым разноцветным одеялом… - останавливается, громко прочищает горло. Моргает чаще нужного. Длинные бронзовые ресницы словно кого-то прогоняют.
- Ты хотел бы жить на Аляске? – участливо спрашиваю я, разглядывая другие, мелкие морщинки, собирающиеся у его глаз.
- Мне все равно, где жить. Я только хочу, чтобы все это… закончилось.
Внутри меня, в груди, что-то колет. Пока ещё маленький, но уже готовый увеличиться в размерах комок подкатывает к горлу.
Вид Эдварда сейчас настолько уязвимый, настолько тоскливый, что ничего, кроме как утешить его, мне сделать не хочется. Знать бы только как…
- Что закончилось? – придвигаюсь немного ближе, насколько позволяет затихший Джерри, обвивший ладошками подушку. Слежу за большими драгоценными камушками, надеясь поймать их взгляд при первой же возможности.
- Марта, Марлена, Кай, - шепотом перечисляет мужчина, резко выдыхая, - вся эта канитель…
Получаю то, чего так жду, когда глаза Эдварда все же отрываются от кровати. Касаются меня, не прячась. Как ночью после «теплого».
- Я ненавижу это, - с чувством произносит мой похититель, стиснув зубы, - я ненавижу, но ничего не могу сделать. От Организации нельзя освободиться, - он скалится, вынуждая меня нахмуриться. Глаза искрятся чем-то непонятным и даже пугающим. На миг, как и с Марленой кажется, что Эдвард помешался.
- Представляешь, Белла, король имеет, оказывается, те же права, что и пешка! Помнишь шахматы? Он ходит так же! Он ничего не значит… - Каллен снова прочищает горло, снова часто моргает. А после с силой зажмуривается, с трудом заставляя себя удержать прежний ритм дыхания.
Завороженно смотрю на него, стараясь заставить тело и сознание хоть что-нибудь сделать. Как назло, они будто бы заморожены.
Король в шахматах? Одинаковые ходы?..
- Зачем ты это выбрал? – непонимающе спрашиваю я, сама пугаясь своего вопроса. Направление действий в корне не верно.
- Я ничего не выбирал, - Эдвард запрокидывает голову, поджимая губы, - все, что от меня зависело: кем я буду на доске. Казалось, что король все же важнее. Надо было остаться пешкой.
- Разве ты смог бы тогда защищать Джерри? – в этот раз гляжу на мальчика с болью. - Пешку ведь легко скинуть со счетов.
- Если бы все шло как надо, если бы не король, Джерома бы не было вообще, - мужчина тяжело вздыхает, поворачиваясь на бок. Одной рукой прижимает к себе сына, другой притягивает ещё ближе, насколько это возможно, меня.
- Я не хотел детей, - нахмурившись, признается он, поглаживая плечики малыша, - мафия и ребенок несовместимые понятия. Это дело рук Ирины. Она с самого начала навредила ему, позволив родиться у нас.
- Ты любишь его больше всех, Эдвард… никто бы не смог любить его так сильно.
- Ты смогла.
- Это не одно и то же, - нерешительно бормочу, робко глядя на мужчину.
- Ты права, не одно, - он наклоняет голову, целуя макушку ребенка, - но его место не здесь. И не рядом со мной, Белла. Я его только мучаю.
- Нет, - твердости в моем голосе можно позавидовать, - никто никого не мучает. Вы делаете друг друга счастливыми.
- Ему нужно было родиться в другой семье, - будто бы не слыша меня, продолжает Эдвард, - с такой матерью, как ты, и с отцом, вроде Джаспера. Только не телохранителем… администратором, уборщиком, рабочим – кем угодно из гражданских. И жить в безопасности.
- Без его папочки безопасность ничего не стоит, - отрицаю я, качнув головой. С некоторым опасением отрываю одну из рук от плеча моего похитителя, прикасаясь ею к его щеке. Медленно провожу пальцами вверх-вниз, - не смей ничего такого думать.
- Не думать? – Эдвард фыркает, но лежит так же неподвижно, как раньше. Не хочет прекращать прикосновения, - он живет столько, сколько живу я. А я не знаю, насколько меня хватит…
От неожиданности, услышав такое, останавливаюсь, замирая. Смотрю в малахиты словно впервые, пытаясь понять, о чем они.
- Что ты такое говоришь? – недовольно восклицаю я.
- Они все были правы: я могу убеждать себя в том, что спасу Джерома сколько угодно. Но признать правду все же стоит: пять лет, десять, максимум: пятнадцать. Но это, конечно, маловероятно.
Это правда он? Человек, так страшно любящий, так страшно защищающий, пытающийся спасти своего маленького ангела? Он рассуждает о его смерти, и о своей собственной, как о просмотре какого-то фильма с завораживающим сюжетом.
Либо я схожу с ума, либо Эдвард, переволновавшись за сына, говорит такие сшибающие с ног глупости.
- Тебе всего сорок четыре…
- Мне уже сорок четыре.
Прикрываю глаза, сглатывая поднимающееся изнутри негодование. Мужчина терпеливо ждет моей реакции, внимательно глядя прямо в глаза.
- Тебе действительно лучше поспать, - неодобрительно сообщаю я, прерывая этот разговор и разглаживая бронзовые волосы, спутавшиеся у его лба, - вы оба устали.
- Я устал… - подтверждает мужчина.
- Ну вот видишь, - киваю, подтягивая края второго одеяла к его плечам, - я была права.
- Но эту усталость сном не снимешь, - отрицает мой похититель, видимо продолжая свою прошлую фразу, - я вообще не знаю, чем её снимать.
- Я знаю, - натянуто усмехаюсь сама себе, не допуская возможности затянуть эту тему дальше. Обдумать все время найдется. И уж потом, в более спокойной, более располагающей обстановке мы поговорим.
Глажу скулы моего похитителя обеими руками, дожидаясь, пока он закроет глаза.
- Засыпай, - замечая, что делать подобное он явно не намерен, мягко прошу я.
- Флинн придет… - пробует упорствовать Каллен.
- Придет - я разбужу, - на этот раз улыбаюсь робко, но искренне, - обещаю.
Сдавшись после трехсекундного внимательного малахитового взгляда, Эдвард все же делает, что я прошу. Подобно Джерому, усмехнувшись, застывает на подушках, глубоко вздохнув.
