Питер Снелл. Без труб, без барабанов - Снелл Питер (лучшие книги онлайн txt) 📗
С этих состязаний у меня началась серия хороших дублей, из которых особенно примечательны достижения в Дублине — лучший результат в мире на полмили в 1961 году и заключительный этап в эстафете 4 по 1 миле с новым рекордом мира, лучшие полмили и миля в Перте в 1962 году, 800 и 1500 м в Токио в 1964 году.
Спустя неделю после чемпионата в Окленд приехал Дон Боуден, американский бегун, имевший результат менее четырех минут на милю; встреча с ним стала для меня первым участием в большом международном состязании.
Соревнования ничем волнующим отмечены не были, если не считать того, что проводились в отвратительный вечер, когда ураганный ветер гнал по дорожкам Олимпийского стадиона мусор с соседней свалки.
Я сделал ошибку, сконцентрировав все свое внимание только на Доне Боудене и ни на ком другом. Следуя этой тактике, я вышел вперед за 300 ярдов до финиша и повел бег. Казалось, никакой угрозы извне не было. Внезапно Билл Бейли обошел меня. Я сделал все возможное, чтобы догнать его. Но у ленточки, выиграв грудь, все же первым был он.
В то время Билл переживал важный период в своей жизни — он выступал на всех дистанциях, и ему везде везло. Он был чемпионом Новой Зеландии на шесть миль, был вторым в беге на три мили, где уступил Мюррею всего несколько дюймов, побил меня на милю, а Рея Пакетта на 30 миль по марафонской трассе.
Он не мог, естественно, не похвалиться своей победой над так называемыми специалистами. Однажды вечером у Кейта Скотта, где собрались легкоатлеты, его похвальба весьма сильно расстроила Пакета. Я не был сильно обижен, однако позиция превосходства Билла над всеми остальными бегунами вряд ли внушала к нему расположение.
В следующий сезон кроссов я обнаружил удивительный прогресс. В оклендском кроссе я был на финише в числе трех первых, а на чемпионате страны, где еще в прошлом году был лишь 55-м, мне удалось занять четвертое место. Этот успех стимулировал мое участие в нескольких важных соревнованиях на шоссе. Я выиграл бег вокруг мостов в Гамильтоне, был вторым после Рея Пакетта в Грейт-Истерн и собирался показать в сентябре хороший результат в эстафете по трассе, опоясывающей порт.
Во время разминки к соревнованиям в эстафете мою ногу пронзила острая боль. Я и раньше чувствовал некоторую боль и не придал этому большого значения и теперь, полагая, что хорошая разминка решит все дело. Когда я начал последний этап от Авондейла до Грей Линн-парка, в течение первых двух миль моя нога слегка побаливала. Пробежав две с половиной мили, я уже хромал, а спустя еще полмили перешел на ходьбу. Прошло еще немного времени, и я не мог даже идти. Я вскарабкался в сопровождающую машину, чувствуя себя чертовски удрученным из-за того, что подвел команду, которая шла довольно прилично. Со стороны все это выглядело так, как будто бы я сошел с дистанции не в силах продолжать соревнование из-за неподготовленности.
Как оказалось, я бегал и ходил с болью слишком долгое время и поэтому сильно навредил себе. На следующий день я пошел в местную больницу и попросил костыли, Только таким образом я и мог теперь передвигаться.
Спустя несколько дней я все еще продолжал хромать. Врач, который меня обследовал, поставил диагноз «мышечная травма» и назначил глубокое прогревание. Прошла неделя, улучшение не наступило, и я обратился еще к одному специалисту. Он сделал рентгеновский снимок и обнаружил трещинку в большой берцовой кости. Его приговор — три месяца покоя. Травма оставалась без лечения столь долгое время, что началось воспаление, и ногу нельзя было положить в гипс.
Прошли два месяца полного бездействия, и у меня появились мрачные мысли о перспективах на приближающийся сезон. Для новозеландцев это был сезон отбора в олимпийскую команду. В это время один из моих близких друзей, узнав о моем отчаянном положении, рассказал о присутствии в Окленде доктора Кристофера Вударда из Лондона. Тот разъезжал по Новой Зеландии с лекциями, но мы знали, что он также один из виднейших в мире специалистов в области лечения спортивных травм.
Я отправил доктору Вударду письмо и получил любезный ответ. Казалось, ему точно известно, в чем состоит моя травма и каким образом ее вылечить. Суть его советов заключалась в следующем: не терять времени понапрасну, выходить на улицу в туфлях на толстой подошве, начинать бегать и, кроме этого, как можно больше купаться в морской воде.
Я последовал его советам и немедленно обнаружил, что с ногой стало значительно лучше.
К рождеству я уже боролся за то, чтобы восстановить свою прежнюю форму, и в это время мой товарищ по спорту Дон Мак Фаркухар пригласил меня погостить в Мараэтан-Бич, где я мог поправить свои дела.
Дела действительно поправились. Каждое утро, в 6 часов, мы выходили на 10-мильную пробежку трусцой, проходя одну милю со скоростью 7,5–8 минут, затем отдыхали примерно час в ожидании завтрака, а вечером обязательно выполняли скоростную работу. Когда я вернулся из Мараэтан-Бич, рентгеновский снимок показал, что трещина полностью заросла, и я доложил Артуру, что готов следовать его тренировочной программе. Он запустил меня в пробную пробежку, и я преодолел 17 миль, прежде чем сказал: «Хватит». Следующий день я целиком провел в постели, отдыхая от этого бега.
Артур позднее признавался, что этот бег доконал и его тоже.
Я возвратился вновь к соревнованиям, но из этого не вышло ничего хорошего. Многообещающий Гарри Филпотт, обладатель рекорда страны в беге на полмили для юниоров, стартовал с одной отметки со мной в гандикапированном беге на полмили, выиграл у меня 15 ярдов, показав 1.51,5 против моих 1.53,5. Правда, в этот же вечер я пробежал четверть мили без 10 ярдов за 47,3, что послужило мне некоторым утешением. Однако сравнивая себя с Гарри, окрыленным новыми успехами, я еще не чувствовал уверенности в своем быстром возвращении к старой форме и нуждался в уроках Артура по части психологического настроя, а также в напряженной скоростной работе.
В Стенмор-Бэй я сделал несколько пробежек вместе с Биллом Бейли на глинистой трассе длиной в полмили. Билл предлагал во время бега убийственный темп, однако, как всегда в таких случаях, я был рад, что кто-то другой берет лидерство на себя.
Не обращая внимания на успехи Гарри, я возложил свои надежды на чемпионат Окленда. В этом чемпионате именно Гарри обострил борьбу в беге на полмили. Он пролетел первую половину дистанции за 53 секунды и был после гонга впереди всех на три ярда. Он увеличил скорость перед выходом на предпоследнюю прямую, и мне стоило большого труда достать его на последнем вираже. По-видимому, я обошел его при выходе на прямую, когда почувствовал, что он начинает вянуть от своего невероятно быстрого начала.
Мой результат был для меня совершенно неожиданным. Я не только впервые вышел из 1.50,0, но и побил национальный рекорд Дуга Харриса, показав 1.49,2. Я был настолько счастлив, установив рекорд после тяжелого периода травмы, что проявил меньше участия, чем мог бы, когда мне сказали, что Гарри сошел с дистанции от резкой боли в желудке.
Я соревновался и на милю и показал в забеге 4.22,0. Мне это далось не слишком легко, однако Артур сказал, что ожидает от меня победы в финале, несмотря на присутствие Мюррея.
Финал должен был состояться в субботу. Из-за дождя соревнования перенесли на понедельник, а затем с понедельника на вечер в среду. Я не мог справиться с тяжелой, сырой дорожкой, и соревнования прошли для меня неудачно.
Мюррей был первым, показав 4.13,0, а я притащился значительно позже с результатом 4.24,0.
В начале марта я прибыл в Инверкаргилл. Моей единственной целью было удержать за собой звание чемпиона страны на полмили. Время здесь значения не имело. У меня уже были шансы пройти отбор в сборную благодаря хорошему результату, показанному на чемпионате Окленда. Далее я планировал закрепить успех на фестивале в Мумбе, который должен был состояться вскоре после чемпионата страны. По этой причине решил не перенапрягаться в Инверкаргилле.
