Райский участок. 2 пермакультурных фанатика, 4 сотки и создание съедобного сада-оазиса в городе - Тенсмайер Эрик
Мы пробовали в летней теплице другие культуры, кроме томатов, в том числе арахис (он не очень урожайный) и несколько малоизвестных корнеплодов из Анд. Ока только начинал формировать крошечные клубни, когда его губил мороз. Настурция клубненосная, выращиваемых ради съедобных клубней, не любила летнюю жару. Но нам повезло с яконом, родственником подсолнечника, который может давать огромные хрустящие клубни и дает нам лучший урожай, чем сладкий картофель.
Последнее сожаление - это ошибка, которую мы с Джонатаном совершали много раз - разбрасывая семена вида, которого мы хотели больше, только для того, чтобы обнаружить, что он уже стал сорняком. Однако в одном случае небольшая прополка была наименьшей из наших забот. Борщевик шерстистый - это местный вид семейства зонтичных, который имеет несколько съедобных использований. Абсолютно огромные цветочные гроздья впечатляют весной и отлично привлекают полезных насекомых.
Я много раз читал, что борщевик может вызвать своего рода гиперчувствительность к солнечным ожогам, но, поскольку мы с Джонатаном никогда не сталкивались с таким явлением, я не принимал его во внимание до тех пор, пока однажды Джонатан не расчищал тропинки и не срезал листья коровьего пастернака(борщевика).
Был жаркий день, и на нем не было рубашки. Он запачкался соком и заболел болезненными фурункулами, которые продолжались несколько недель. Мы начали кампанию по искоренению коровьего пастернака, хотя мы создали заповедник в углу, где он может расти, не подвергая опасности людей, поскольку его многочисленные способы применения все еще слишком соблазнительны, чтобы полностью избавиться от него.
Несмотря на наши сожаления, к этому времени стало ясно, что мы делаем что-то правильно и что жизнь в целом движется в правильном направлении. Дэйв и я работали над «Садами съедобного леса» почти девять лет. Это был постоянный проект, которым меня дразнили мои друзья. Я начал передергиваться перед семейными обязательствами, когда мне нужно было отвечать на вопросы по этому поводу, и временами я отчаялся, что наша работа когда-нибудь увидит свет. Но книга, наконец, пошла в продажу.
В конце лета 2005 года Дэйв пригласил меня выступить на курсе пермакультуры, который он вел в соседнем Шутесбери, штат Массачусетс. Когда я приехал, он открыл коробку и вынул мой собственный экземпляр «Съедобных лесных садов», том 1: «Экологическое видение и теория пермакультуры умеренного климата». Я не мог поверить, что это происходило (или что она закончена!)
Хотя я написал немного первого тома, каждая его страница определенно была отпечатана в моем мозгу от бесчисленных правок и рецензий, а на обратной стороне была моя статья о сотне лучших видов лесных садов, включая многие мои фотографии из наших сад в Саутгемптоне.
Выход вашей первой книги - это эмоциональный момент. Я был писателем девять лет, а теперь стал автором. Следующие несколько дней я не мог сдержать ухмылку. Я не могу вспомнить, когда впервые увидел второй том («Дизайн и практика»), хотя в нем и заключалась основная часть моей работы. Я помню, как много раз возвращался, чтобы увидеть в печати проекты, над которыми мы с Джонатаном так много работали. Казалось, что мы бросили вызов миру, и для нас настало время выполнить то, что мы обещали.
Были признаки того, что это действительно могло произойти. Местный друг и учитель пермакультуры по имени Итан Роланд прочитал «Съедобные лесные сады» и «многолетние овощи» и начал приходить каждые пару недель, чтобы посмотреть, что мы делаем, как все растет, пробовать новые продукты и рассказывать о наших методах и движении. Он никогда не ел многие из многолетних овощей, к которым мы привыкли (да и мало кто в Северной Америке), и мы были рады впервые вместе попробовать новые ягоды.
Однажды нас посетил другой пермакультурист по имени Джастин Уэст. Джастин был из Нью-Джерси, но работал в тесном сотрудничестве с Мартином Кроуфордом в Англии над лесным садом, который до сих пор, насколько мне известно, является самым большим и лучшим лесным садом в холодном климате мира. Мы с Дэйвом посетили сад Мартина в 1997 году в качестве исследования для нашей книги, и я фантазировал об обучении у Мартина. Теперь здесь был его протеже, чтобы проверить нас.
После долгого дня блуждания по саду, нашего увлекательного разговора, мы приготовили ужин из различных весенних многолетних овощей. В частности, огромным успехом пользовались стебли белокопытника в имбирно-уксусном соусе.
Визиты Итана и Джастина стали поворотным моментом в моей жизни. До этого я был молодым пермакультуристом, путешествующим по известным местам. Теперь я, наконец, посадил сад, у которого другие хотели поучиться. Хотя он был еще молод, его обещаний было достаточно, чтобы взволновать многообещающих лидеров мировой пермакультуры.
Джонатан и я сидели под нашей недавно возведенной решеткой из киви с Итаном, Джастином и его возлюбленной, долго болтая о саде Мартина и съедобной экосистеме, появляющейся на наших глазах. Когда солнце село, зажглись огни города, и мы смогли различить формы наших однолетних растений, трав и кустарников, мягко дующих на вечернем ветру. Прошло много времени, прежде чем я почувствовал себя готовым поднять наши тарелки и перенести действие внутрь.
Впервые я почувствовал полную уверенность в том, что то, что мы с Джонатаном делали, сработает. В течение следующих нескольких лет Джастин навещал нас во время своих обратных поездок в Соединенные Штаты, служа вектором распространения людей и перекрестным опылителем идей из нашего молодого сада в гораздо более устоявшуюся деятельность Мартина.
Это было похоже на начало новой фазы в движении пермакультуры в Соединенных Штатах. На тот момент британские лесные сады опережали нас на десять или более лет. Мы знали несколько таких проектов в Соединенных Штатах, и ни один из них не имел полностью проработанного подлеска и широкого выбора многолетних овощей, азотфиксаторов и медоносов, которые начинали процветать на нашей городской территории.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПРЫГНУТЬ
2007–2009
17 ПРЕВОСХОДНЫЙ УСПЕХ
Декоративные садоводы знают, что многолетникам нужно время, чтобы прижиться. Многолетние растения в первый год могут вообще не сильно расти. Второй год часто приносит только медленный рост. Но на третий год они взрываются фонтаном с глубокими корнями, заякоренными в почве. Это явление известно как «сон, ползание, прыжок». К этому Дэйв Джек добавляет «сбор», потому что в нашем случае мы говорим о многолетних растениях, приносящих пищу.
Когда целый сад, полный растений, одновременно «прыгает», что-то происходит и на уровне садовой экосистемы. К 2007 году стало ясно, что наш сад оживает. Частично это должно быть связано с тем, что наши почвы постепенно улучшаются как и среда обитания, которую мы создали для полезных насекомых и других полезных организмов. Наши кустарники и многолетние растения бурно росли, и многие из наших молодых деревьев были многообещающими.
Годы, когда в нашем саду доминировали однолетники, прошли. Земля была покрыта ковром из многолетних растений, листва которых составляла хаотический узор из разных цветов, форм листьев и текстур. Пурпурно-фиолетовый Купырь лесной сорта Воронок('Ravenswing') рос рядом со светло-зеленой пушистой свербигой и серо-синим катраном. Повсюду росли темно-зеленые лианы кабаньего арахиса, а раскидистые ветви несъедобного, фиксирующего азот Астрагала смешивались с листвой съедобных видов, таких как чесночный лук и марь. Нам пришлось подстричь наши тропы, чтобы попасть на сбор урожая. (Эта веха давно утратила свое очарование.)
