Собака, которая любит - Криволапчук Наталия Дмитриевна (мир бесплатных книг .txt) 📗
Чаще других собаки в своих сообщениях нам используют следующие логические отношения: причина-следствие, предмет-действие, предмет-процесс, сходство функций, смежность в пространстве и времени. Скажем, если собака, чтобы напомнить вам о прогулке, приносит свои ошейник, то это означает участие этого предмета в желательном для нее процессе; точно то же самое означает и игрушка, которую зверь настойчиво пихает вам в руки. Если же она ведет вас к входной двери, то это ни что иное, как смежность в пространстве; усаживаясь после прогулки на том месте, где вы всегда вытираете лапы, собака показывает, что осознает смежность двух событий во времени и т.п. Вы легко проследите эти отношения по тем примерам, которые я буду приводить н описании разных категорий высказываний.
ВОЛЕИЗЪЯВИТЕЛЬНЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ. К ним я отношу все действия и знаки собак, которыми наши звери побуждают нас к чему-то, будь то внеочередной кусочек лакомства или вполне законная по режиму дня прогулка. По смыслу своему эти высказывания аналогичны императиву, повелительному наклонению глагола, которое имеется во всех человеческих языках. Одновременно с побуждением к нужному для нее действию собака может передать и свое отношение к нему (модальность). Фокс, который во время тримминга прячет несчастную, уже покрасневшую мордочку у меня на груди, не только просит дать минутку отдыха, но и говорит о том, как надоела ему эта неприятная процедура.
В моем примере с фоксами, усаживающимися на стульчик, срабатывают причинно-следственные отношения: песик знает, что если принять условленную позу, то я, вероятнее всего, пойду одеваться для прогулки или, на худой конец, попрошу выйти с ними кого-то из мужчин. Это сообщение формируется тем легче, что собственный язык собак опирается именно на значимые позы.
Язык условных поз освоили и Клетчатый, и унаследовавший многие его привычки (хотя они никогда не виделись) теперешний Кыш. Захотев пить, коты не ходят за мной по кухне, противно мяукая. Они усаживаются в определенной позе... думаете, у своей мисочки? Нет, прямо у стойки с мисками для собак, стоящей в другом углу кухни. Именно там находится их общая поилка, и я, только увидев кота, уже знаю, что в поилке кончилась вода, можно без предварительного осмотра идти к ней с кувшином, где мы держим кипяченую воду. Тут работает еще и связь предмета с желательным для зверя действием.
Позой, мимикой собака сообщает нам и о своем нежелании что-либо делать. Посмотрите-ка на песика, которому не хочется идти гулять в плохую погоду или в нежеланной компании! Прижатые уши, распластанное по полу или зажатое в угол кресла тельце, голова, как правило, положена между передними лапами (это знак неизбывной грусти). Может, конечно, и в дальний угол спрятаться или под мебель забиться, кому рост позволяет. А если хозяин продолжает настаивать, подойдет, весь несчастный, "нога за ногу", сгорбив спину, вздыхая и притормаживая на каждом шагу, да еще, чего доброго, и морду от ошейника отвернет. Не слушаться нельзя, но вдруг обойдется и хозяин отвяжется!
Приглашение к желанным действиям часто сопровождается обычными для собак выражениями радости - прыжками, размахиванием передними лапами, повизгиванием. Здесь к волеизъявлению примешивается еще и прогноз будущего удовольствия.
У собак развиты и звуковые средства, выражающие волеизъявление с разными модальными оттенками. Вы наверняка знаете, что приглашение к игре, например, обозначается звонким зазывным лаем, угроза - низким коротким басовитым рыком, недовольство - протяжным раскатистым ворчанием, в котором, однако, вовсе не следует слышать признаки намечающейся агрессии. Возможно, вы удивитесь, но у собак имеется даже звуковой аналог всем знакомого кошачьего мурлыканья. Довольная жизнью собака, скажем, в ответ на ласку хозяина нередко издает характерный гортанно-носовой звук, то отрывистый, то протяжный, чуточку похожий на постанывание. У многих собак, как и у моей Джинечки, сдерживаемые эмоции то и дело прорываются в громком сопении - тут вполне можно распознать конфликт разных модальностей.
А у Рольфа был совершенно особенный звуковой знак, адресованный потенциальному противнику-сородичу. На человеческий слух эта его фраза напоминает короткое поскуливание или кряхтенье, но на низких нотах (это говорит об отсутствии страха), да еще в смеси с негромким рычанием. Эта сложная конструкция переводится примерно так: "Ох, не хочется мне с тобой драться, но если уж ты меня вынудишь, пеняй на себя!". Повторяется эта фраза с устойчивостью, характерной для подлинного языкового знака - всякий раз, когда ситуация того требует.
А вот еще одна типичная картинка. Собаке нужно позвать куда-то хозяина. Она подходит к своему человеку, привлекает его внимание, затем отбегает на шаг-другой с отрывистым лаем в среднем по высоте тоне. Если хозяин не догадывается или не желает последовать за ней, то лай становится громче, басовитее, настойчивее. И вы понимаете: придется если не выполнить желание зверя, то, по крайней мере, подтвердить ему, что вы знаете, что он имеет в виду.
Когда я подхожу к дому с тяжелой сумкой и собаки видят меня в окно, то я могу попросить их позвать мне на подмогу кого-то из моих мужчин. Они подбегут к ним, захнычут на высоких нотах (выражение беспомощности, призыв пожалеть слабого), потом требовательно залают и поведут к окну, а то и прямо к двери квартиры. Только хныканье будет коротким и негромким - не сами же о помощи просят, а мою просьбу пересказывают! А если дома никого нет, то они дадут мне знать об этом частым прерывистым поскуливанием, перемежающимся короткими вздохами, что говорит об их неспособности справиться собственными силами. Точно так же они ответят из-за двери на мой звонок, когда звать открывать некого.
Расскажу вам заодно об одной почти комической, но до крайности выразительной языковой ситуации, повторявшейся регулярно, когда моя Бамби выкармливала детей. В первые дни после родов возле ее гнезда всегда стояла мисочка, полная чая с молоком. Бамби, лежа в гнезде с детьми, призывно смотрела в мою сторону. Если я к ней не торопилась (знала ведь по опыту, что ничего страшного и срочного не происходит, иначе она говорила бы со мной совсем по-другому), она вылезала из гнезда, подходила ко мне и трогала лапой или тыкалась носишкой в руку - это у них означает сердечную просьбу. Потом вела меня обратно к гнезду, с удовольствием ложилась к детям и движением головы показывала мне на мисочку с чаем: дай, мол, из своих ручек! Ей было гораздо проще напиться, не вылезая из гнезда, достаточно просто привстать, но она так любила, когда я забочусь о ней! И еще покряхтывала, объясняя мне, как тяжело родильнице ходить туда-сюда из-за неразумной хозяйки! На мой взгляд, это прекрасно иллюстрирует довольно сложное волеизъявительное высказывание.
КОНСТАТАЦИОННЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ. По смыслу их можно уподобить человеческим повествовательным предложениям и распознать их в речи собак довольно трудно. Боюсь, что сейчас я дам вам повод заподозрить меня в грубых натяжках. Связаны эти трудности с тем, что в языке собак практически отсутствуют знаки, аналогичные человеческим прилагательным, которые обозначали бы признаки предметов; "существительное" чаще всего обозначается непосредственным указанием на объект; "глаголы" нередко выглядят как имитация соответствующего действия. Поэтому их констатационные высказывания порою превращаются в своего рода пространную пантомиму, которую нужно уметь разгадать, связав между собой последовательно изображаемые знаки. Человеку, недостаточно внимательному, проще всего вообще не обратить внимания на эту часть собачьей грамматики.
Наиболее простой разновидностью констатационных высказываний являются те из них, которыми зверь сообщает хозяину о своем самочувствии и сиюминутном состоянии и которые не требуют немедленной реакции, а потому не относятся к категории волеизъявительных. Нередко эти высказывания тоже образуются с помощью простых ассоциаций - этот механизм вообще очень близок животным ввиду особенностей их мышления. Так, например, голодная собака может улечься в горестной позе подле своей кормушки, хотя и знает прекрасно, что время еды еще не подошло. Лучше всего дать зверю понять, что понимаешь его и сочувствуешь его мелким бедам, не то он может усомниться в возможности взаимопонимания. Только есть не давайте!
