Кошки в доме - Тови Дорин (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Одно мы знали твердо: где бы Соломон ни подцепил фазана, поймать он его не поймал. Одно дело перышки из хвоста дрозда, — но такой птице стоило бы просто захлопать крыльями, и он бы мигом очутился на ближайшем дереве, во весь голос требуя вызвать пожарную машину.
Он мог стянуть птицу из чьей-то кладовой. Или, может быть, кто-то из лесников перебросил его через ограду в подарок нам, как делают в деревне застенчивые люди, а Соломон подобрал его и внес в дом.
Ответа на эту загадку мы так и не узнали. Два дня фазан пролежал, спрятанный под ванной, и Соломон не оставлял попыток взломать дверь, а Чарльз то говорил, неужели же птице пропасть зазря, то напоминал, что в былые времена людей за меньшее ссылали в Ботани-Бей на каторгу. Мы все еще надеялись, что кто-то прольет свет на эту тайну, но никто не пролил. Если он попал к нам из чьей-нибудь кладовой, то, как указал Чарльз, там он очутился тоже противозаконным путем. Наводить справки мы не решались из опасения выставить Соломона браконьером, если фазана нам не подарили. Поскольку с момента рождения Соломон все время своего бодрствования тратил на то, чтобы внушать людям, какой он лихой малый, они ведь могли ему и поверить.
А потому во вторую ночь, придя к окончательному выводу, что помимо соображений порядочности навряд ли стоит есть фазана, который (третья гипотеза) вполне мог скончаться от яда, мы, когда совсем стемнело, пробрались с птицей в мешке за калитку, прошли две мили в холмы и с сожалением закопали ее в канаве.
Глава пятнадцатая
РОМАН СОЛОМОНА
Как приятно, когда в доме живут две сиамские кошки, говорили люди, видя как они торжественной процессией направляются в огород, грозя бедой капустной рассаде, которую Чарльз только-только водворил на грядку, или чинно сидят в кресле, нежно прильнув друг к другу, точно на рождественской открытке.
В некоторых отношениях это действительно было приятно. Когда нас не было дома, они составляли компанию друг другу, и куда бы Соломон, как он сам говорил, мог бы положить голову, засыпая у камина в зимний вечер, если бы к его услугам не было живота Шебы?
С другой стороны, бесконечные проказы, в которые они втягивали друг друга, были бы не по плечу целой стае мартышек. Например, тот случай, когда Шеба спряталась в коляске мотоцикла Сидни, и он, обнаружив ее, только когда уже добрался домой, был вынужден безотлагательно отвезти ее назад, — разве она самостоятельно додумалась бы до такого? Шеба была домоседкой. Она редко покидала пределы сада, и всякий раз, когда Соломон отправлялся на очередную прогулку, она обязательно, к большому его отвращению, оказывалась на крыльце, когда он украдкой пробирался по дорожке на обратном пути, и злорадно орала, что вот он, вот он, и не отшлепаем ли мы его?
Он мог хвастать сколько угодно о том, где был и какие подвиги совершил, — Шебу это не интересовало. Она предпочитала оставаться дома, быть подружкой Чарльза и Сидни. И так продолжалось, пока однажды она не услышала вопли Соломона: «Иди посмотри, где я сижу!» А когда она пошла посмотреть, то увидела его на капоте припаркованной машины. Шеба посмотрела на него, начала было звать Чарльза — и передумала. Она была пай-девочкой так долго, что жизнь, правду сказать, стала довольно пресной. К тому же, вопреки ее настойчивым советам, его ни разу не отшлепали, а наоборот, когда он возвращался, вокруг него так плясали, что вся ее чопорность возмущалась... И без дальнейших размышлений она присоединилась к Соломону на капоте.
С этих пор стоило кому-то припарковать машину на дороге поблизости от коттеджа, как они молниями неслись туда.
В первое время им было достаточно просто сидеть там и болтать с прохожими, сколько хватало сил. Это уже было скверно: я вся извелась, бросаясь сгонять их с капота и стирать отпечатки их лап до возвращения владельца. Но затем Соломон сделал великое открытие: у машины оказалось нутро! Я отлично помню день, когда он это обнаружил. Я примчалась, сволокла их с капота большого черного «хамбера» и, усердно полируя капот, внезапно заметила, что Соломон неверящими глазами вглядывается во что-то сквозь ветровое стекло, Я проследила его взгляд: с заднего сиденья на него столь же ошеломленно взирала почтенная старушка! Идиотски ухмыльнувшись ей (ничего лучше мне в голову не пришло), я ухватила кошек и пустилась наутек. Могла бы и не трудиться. Соломон, углядев старушку, во что бы то ни стало хотел рассмотреть ее получше. Едва я опустила его на лужайку, как он перемахнул через ограду и обеими лапами намертво вцепился в ручку дверцы машины, внимательно вглядываясь внутрь.
Когти у Соломона, когда он полон решимости, не уступят абордажным крючьям. Я тщетно пыталась отодрать их от ручки, он яростно орал, что хочет поглядеть на старушку, Шеба со своей стратегической позиции на сливе советовала хоть на этот раз отшлепать его хорошенько, старушка впала в полуобморок, не сомневаясь, что к ней. рвется сумасшедшая с бешеным котом, — и я сделала единственное, что мне оставалось: ухватила Соломона поперек живота и начала во весь голос звать Чарльза. И Чарльз отцепил Соломона, а когда я унесла Соломона в дом, умиротворил старушку. «Что было нелегко», — сообщил он. Она твердила, что вот вернется с прогулки ее сын и нам это так не сойдет! Но туг он упомянул, что я его жена, и, к его изумлению (он еще не слышал о том, как я выскочила из калитки и принялась полировать капот ее машины с ней внутри), она погладила его по руке, приговаривая: «Бедный мальчик, бедный мальчик, у нас у всех есть свои горести, и надо переносить их мужественно», а потом угостила его мятной лепешкой.
Я поклялась, что больше не подпущу Соломона ни к одной машине. Где там! Я то и дело вытаскивала его из-под чужих машин, а если стекло оказывалось опущенным, то и изнутри. Чарльз наотрез отказывался вмешиваться, и эту операцию приходилось брать на себя мне. Дверцу я открывать не решалась, даже если она была отперта. Чарльз говорил, что нас могут заподозрить в преступных замыслах. А потому по два-три раза на дню я болтала длинной веревочкой внутри чужих машин, умоляя Соломона быть хорошим котиком и убраться оттуда, пока не вернулся владелец. Веревочку я держала в вытянутой руке и стояла от машины как могла дальше. Заподозрить меня в преступных намерениях не мог бы никто, но вот что у меня не все дома, наверняка думали многие. Тем более что Соломон и в ус не дул и либо возлежал, растянувшись на заднем сиденье, внушая прохожим, что это Его Машина и он просто Ждет Шофера, либо невидимкой на полу обнюхивал пакеты.
Он знал, что поступает нехорошо. И всегда удирал за секунду до возвращения владельца. Но я изнывала от страха, что в один прекрасный день владелец застигнет его — и меня. И еще я боялась, что в другой прекрасный день я не замечу, что он залез в машину, и владелец, тоже ничего не заметив, увезет его. И стоило мне услышать шум машины, как я автоматически все бросала и опрометью бежала к калитке. А в конце концов, как я могла бы догадаться, если бы учла психологию моих кошечек, увезли вовсе не Соломона, а Шебу.
Шеба была куда осторожнее своего братца и не рисковала залезать в машины. И пока я отчаянно выуживала его веревочкой, она разве что сидела, широко открыв глаза. на капоте, говоря, какой он гадкий, правда? И она просто не знает, что нам с ним делать. Тем не менее она жаждала последовать его примеру. Это просто было написано на ее голубой мордочке.
И вот однажды она не пересилила соблазна. Но, видимо, рассуждая, что с Сидни она знакома и может с ним ничего не опасаться, забралась к нему в коляску — и, так уж несправедливо устроен мир, была тут же похищена.
Когда она вернулась, Соломон просто захлебывался от злорадства. Теперь настал его черед орать, и он своего не упустил. «А, явилась Косоглазая Паинька, — вопил он, шагая по дорожке навстречу Сидни, который нес на руках несколько смущенную Шебу. — Не Отшлепать ли Нам Ее Разнообразия Ради», — выл он голосом, который бы сделал честь и сирене на маяке. Нашего ответа он дожидаться не стал, а, едва Сидни спустил ее с рук, сам ее опрокинул, просто чтобы показать, кто есть кто.
