Путин против Путина. Бывший будущий президент - Дугин Александр Гельевич (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Вот это очень конкретное понятие, это концепт, это реальность и историческая, и социальная, и геополитическая, и культурная, и социологическая. И можно измерить это — в общем, это некая математическая конструкция, обладающая философской конструкцией, всеми признаками бытия. Если говорить о Народном фронте, то он должен был бы быть таким. То есть это должен быть фронт большинства против меньшинства элитного, или, по крайней мере, фронт, требующий, чтобы интересы большинства, обездоленных и низших, соблюдались высшими. Ультиматум власти, ультиматум элите. Следуйте за народом — и будете элитой. Поедете в Куршевель, приобретете себе выражение лица Михаила Прохорова, и вы должны быть отправлены на конюшню. С таким лицом человеку в России должно быть опасно даже появляться. Вот в Куршевеле — пожалуйста. Это лицо оскорбительно и антинародно. Шохин — точно такое же лицо. Наша политическая элита ведет себя сплошь и рядом оскорбительно и антинародно, потому что у нас общество не народно, оно выстроено по принципам, не отвечающим интересам народа ни по одному из тех значений, о которых говорилось выше. Поэтому Народный фронт мог бы быть и был бы очень уместен, кем бы он ни был провозглашен, если бы он следовал этим линиям, если бы он был за Россию перед лицом других стран, за объединение этносов перед лицом сепаратизма, за народность обездоленных простых людей против зажравшейся и совершенно антирусской элиты, русофобской, за историю против сиюминутного потребительского общества. Это прекрасная метафизическая, философская, политическая, идеологическая, мировоззренческая программа. Но, к огромному сожалению, путинский Народный фронт к этому не имеет никакого отношения. Никакого смыслового пересечения с множеством значений народа в этом проекте нет.
Путину логично было бы заняться народным фронтом, а не тем Народным фронтом, которым он занимается. На самом деле значение слов, значение понятий — принципиальное свойство при определении политических процессов. Семантика — вот что движет политическими процессами. Если мы начинаем с самого начала задавать противоречивые смыслы, своего рода коаны: приглашаем на сборище бедняков каких-нибудь зажравшихся буржуа, вручаем материнский капитал холостым мужчинам или приглашаем в народный фронт тысячу воров в законе и общеизвестных коррупционеров как наименее запятнанных людей, — мы девальвируем смысл. Дальше все будет заведомо обращено в тупик.
Пригласив Шохина в Народный фронт, Путин закрыл перспективу народности этого фронта. Все: смысла больше нет. Созданный Путиным Народный фронт не имеет никакого отношения к народу просто потому, что у этого проекта нет никакого смыслового пересечения с народом. А инструмент из «фронта» Путин сделает. Как обычно он делает любой инструмент из всего. И это ему служит, и нам всем служит. Путин — молодец.
Тупик Путина
При нынешнем политическом руководстве, при интеллектуальном уровне наших лидеров любая кампания по консолидации, как правило, заканчивается пустыми словами. Потому что совершенно очевидны те границы, которые ни Медведев, ни Путин не смогут преодолеть в силу структуры, организации их сознания и подсознания. Все-таки в нашей истории очень много зависит от роли лидера. Путин выработал, на мой взгляд, весь свой положительный потенциал полностью. То есть он спас страну от разрушения, это его огромная-огромная заслуга, которая останется в истории. Но дальше он идти не может, он не способен, он достиг своих внутренних переделов. И там, где требуется создание нового уровня социальной системы, нового уровня исторического сознания, консолидации общества, обобщающих стратегий — Путин, оказывается, некомпетентен вообще. А его окружение — тем более. Он делает ставку на людей, которые способны справиться исключительно с тактическими задачами, с созданием инструментов.
Путин: разочарование
Когда пришел Владимир Путин, на какое-то время показалось, что 90-е закончились и что наконец-то мы вступаем в новую эпоху. Что отпуск завершен, и начнется работа по возвращению России в историю. Путин и вправду скорректировал многие моменты репрезентации, учел общественное мнение, подретушировал систему, ввел вожделенные массами символы империи, воздал дань прошлому. Тут-то все и должно было начаться. Стартом исторического отрезвления должно было бы стать внятное и честное осуждение России 90-х годов, последовательная и аргументированная критика основ современной российской государственности, как катастрофического явления, нуждающегося в радикальной трансформации, в наделении новым и внятным историческим, социальным, политическим и геополитическим смыслом. Вину надо было назвать виной. Катастрофу — катастрофой. Подонков, которые воспользовались этим, подталкивали это и радовались этому, — подонками. Западную агрессию против России, в частности, расширение НАТО на Восток, — агрессией. И мы слышали от Путина и про величие СССР, и про геополитическую катастрофу, и про десуверинизацию, чуть было не совершившуюся в 90-е, и про недопустимость американской гегемонии (мюнхенская речь). И многие поверили Путину. И подумали, что мы становимся на путь корректировки репрезентации. Что мы вот-вот обратимся к реальной проблематике, к выбору реальных путей дальнейшего развития, вернемся к себе.
Прошло восемь лет, а потом и еще четыре года. И что? Как назвать состояние современной России? Каковы ее элиты? Какова интеллектуальная атмосфера? Какие проблемы мы обсуждаем? Как видим прошлое? А будущее? А настоящее? Корректных слов не находится. Конечно, по сравнению собственно с 90-ми стало несколько свежее. Но по сравнению с тем, что должно было бы быть и с тем, что общество ожидало от Путина, — это, увы, провал. Не новый, не какой-то особенный провал, а просто продолжение старого. Все, что было сделано хорошего, все не доведено до конца, брошено на полпути, превращено в симуляцию, в фарс. Никакой стратегии, никакого курса, никакой внятной постановки вопроса. Элиты 2000-х ничем не лучше элит 90-х, более того — это строго те же самые люди, корнями уходящие в позднесоветское разложение. Тот же ультралиберализм в экономике. То же угнетенное состояние духа в обществе. Та же ориентация на Запад.
Надежды на Путина обмануты. Особенно обмануты они периодом Медведева. Медведев не плох сам по себе, он вообще никакой. Плохо, что Путин позволяет себе играть в политику за счет интересов страны и общества — как Ельцин играл с Горбачевым. И результатом этой игры стало рождение того уродства, которое мы называем сегодня «Россией», и разрушение настоящей Большой России, СССР/Российской империи. Когда в угоду личным интересам и политическим рокировкам, техническим двух— или трехходовкам все общество обрекают на то, чтобы снова слушать на протяжении 4 лет от лица Президента страны и его одиозного окружения из ИНСОРа дикий постыдный либеральный бред, это плевок всем нам в лицо. И автором этого плевка, увы, являются не поднявшие головы либералы, а… (сами догадайтесь кто).
Попытка предложить обществу идею российского патриотизма
При Путине и его команде, отвечающей за идеолого-стратегический и политический аспекты, любое начинание по консолидации российского общества, транслированию патриотической идеи окончится просто этаким бессмысленным хлопком. Это люди краткосрочные, циничные. Прагматически они могут провести какую-то кампанию, но все ее идеи повисают в воздухе, поскольку вынашивают их люди просто-напросто несерьезные. Они эффективные, оперативные, способные чрезвычайно быстро реагировать, но при этом абсолютно неглубоки, некомпетентны, в целом невежественны. Соответственно, никаких долгих стратегических проектов (как, например, повышение уровня патриотического самосознания или создание какой-то национальной стратегии) предложить не могут. Просто они к этому биологически не приспособлены. Вертлявы и юрки, готовы очень оперативно на все откликнуться, но совершенно поверхностны, пусты. И то, что Путин опирается на такие кадры, говорит о том, что он сам плохо понимает серьезность этих задач, не осознает их, не рефлексирует исторически, абсолютно не принимает во внимание метафизические аспекты русской государственности. Мыслит себя менеджером, техником, а технику-менеджеру с идеологией консолидации общества просто не справиться.
