Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) - Парамонов Борис Михайлович (чтение книг TXT) 📗
Найл Фергюсон, английский историк, работающий сейчас в США, написал недавно о вариантах новой катастрофы западного мира, в частности, о том, что захват власти в Саудовской Аравии исламскими экстремистами будет большим ударом по Западу, чем большевицкая революция 1917 года. И ведь действительно вполне просматриваемая возможность.
Хорошо известно, что русская история шла не путями органического роста, а прерывно, в ритме катастроф. Попытки возведения культурных плотин в России против всяческих потопов ничего не давали. Это было очень обидно для русских либералов, действительно порядочных и желавших своей стране добра людей. А рядом стоял ретроградный джентльмен из "Записок из подполья" - не сам ли Достоевский в данном случае? - и насмешливо предрекал невозможность хрустального дворца. И ведь "хрустальный дворец" - это не только социализм, а культура вообще, такая понятная и благородная мысль человека устроиться на земле.
Вот и думайте, что лучше: копить деньгу и созидать порядок, как немцы, - очень остроумно распорядившиеся своими капиталами в 1933 году, - или с самого начала поставить всё на рулетку? Выбор Достоевского, действительного и бесспорного гения, известен. Гений - это риск, стояние над бездной: это опасно, это страшно. Так и мир видит гений: не как божественный порядок, а как хаос. Сыграемте в рулетку, предлагает Достоевский; и нынешнее его появление на оборотной стороне лотерейных билетов - апофеоз его судьбы, найденная наконец-то для него форма вечности.
Будем, однако, надеяться на благоприятный исход: ведь Солженицын взялся оплачивать тяжбу потомков Достоевского против русской судьбы.
Шарапова и Обломов
Любителям тенниса и поклонникам Марии Шараповой в пятницу 18 марта был нанесен тяжелый удар: сокрушительное поражение, которое она потерпела от Линдзи Давенпорт в турнире Пасифик Опен. Конечно, Шараповой приходилось проигрывать, и не раз, и смешно было бы ожидать от семнадцатилетней теннисистки беспроигрышной игры отныне и вовеки. Такого в спорте не бывает. Не далее как в январе этого года она проиграла Сирене Уильямс в полуфинале Австралия Опен; но это была схватка титанов! Трижды у Шараповой был матч-пойнт, и трижды победа уходила от нее, обернувшись в конечном счете поражением. Кто скажет, что это было постыдное поражение? Мы были не столько за Шарапову огорчены, сколько радовались за Уильямс. Вообще это был настоящий спорт. Но то, что произошло сейчас... Я не думаю, что Линдзи Давенпорт была польщена такой победой. Выиграть у Шараповой в двух сетах с сухим счетом - 6:0; 6:0 - как будто победить за неявкой соперника. Никому удовольствия это не доставило, даже болельщикам Давенпорт, не говоря уже о шараповских.
Для меня же это стало персональной травмой: обрушилась некая моя индивидуальная вселенная. Перестала быть значимой система привычно сложившихся умозрительных и художественных образов. Ушел из сознания целый тематический пласт поэзии и даже - метафизики. Дискредитировалась символика, которую я связывал для себя с Шараповой. То, что я скажу дальше, естественно, не будет иметь отношения к Марии Шараповой, но только и исключительно к моим собственным представлениям, с нею связанным, к моим пристрастиям, идиосинкразиям и, если угодно, комплексам. Я беру Шарапову как некую метафору - и слежу за свертыванием метафорического ряда, за разрушением образа, "имиджа", если угодно мифа.
Шарапова внезапно и как-то очень уж наглядно выпала из поэзии в прозу, из метафизики в физику, с небес на землю, из ноэзы в ноэму, как сказал бы Сартр. Какое главное впечатление, производимое Шараповой? Отнюдь не только спортивное мастерство - которое, конечно, невозможно отрицать, - но некая приподнятость над землей. Конечно, этому способствует ее физическая красота, причем красота не столько лица, сколько тела. Благородная удлиненность его линий дает иллюзию некоего метафизического продления, в стиле едва ли не декадентского маньеризма. Маша не похожа на дочерей земли. Вообще слово "дочь" как-то сюда не идет, хотя всем известен - и даже слишком известен! - ее очень заметный отец. Маша ангелична и, строго говоря, беспола; вместе с подчеркнутой девической красотой это наводит на мысль об андрогинности. Ангелы андрогинны, то есть уже в какой-то мере кукольны; и в то же время от них неотделимо представление о силе, мощи. Читайте рассказ молодого Набокова "Удар крыла" - как раз о силе ангелов. Красивое тело Шараповой тогда кажется оболочкой, и не в нем суть. Маша - носитель и разряд энергии, некая чистая энергийность, плоть ее - не отвердевшая, а струящаяся, излучающаяся, что так уместно подчеркивается динамикой теннисной игры. Шарапова - преодоление плоти. В сущности, всякий спорт есть преодоление плоти, но спорт по природе натужен, серьезен, как сказал тот же Набоков - угрюм; у Шараповой спорт делается божественной игрой, и божества здесь действуют античные, из олимпийского пантеона. Да у Мандельштама об этом в стихотворении "Теннис": "Как аттический солдат, в своего врага влюбленный". Только так: не соревнование, не агон пресловутый (агония, то есть страдание, - того же корня), а игра, забава, полет легкой плоти. Вот в чем дело: у Шараповой легкая плоть, то есть максимальное приближение плотского к духовному. Я воздух и огонь, говорит шекспировский Ариэль: тот же случай. Нет земли, притяжения земли, гравитации, падения - но движение расчисленных светил по небесным орбитам. Соприкосновение мяча с покрытием - иронично-игровое, но самый дух игры - полет, некое аэро. Аэр, воздух, дух - вот триада Шараповой. Но согласно старым - и единственно верным! - философиям, красота это и есть явление идеи в чувственной форме. И как раз в силу этого определения красота не может быть телесной, телесная красота - противоречие в определении. Лакмусовая проверка: представьте Шарапову нагой: не выходит, не нужно, не хочется! Всегда и только в теннисной тунике, являющей действительно что-то древнегреческое, и в руках у нее не теннисный снаряд, а лук Артемиды.
Поэтому поражение Шараповой в полуфинале Пасифик Опен показалось не спортивной неудачей, а ниспадением, даже грехопадением. Эти два нуля в счете - какие-то срамные дыры. "Два нуля" - знак уличных сортиров. В "Братьях Карамазовых" девочку мучают, запирая ее в нужнике, вымазывают калом. Будто парашютные постромки подрезали, и тело бессильно упало на землю. Отменен полет - и впечатление, что рухнула система Кеплера, планеты сошли с орбит. Космическая катастрофа, гнусно восторжествовавший дух тяжести, окончательная победа материи, которая и есть смерть. Возникает ощущение поруганности - и не спортсменки Шараповой, нет, играть ей и играть! - но самой красоты, гармонии, небесного полета.
