Моя душа состоялась. Дневник Алены - Полюшкина Елена Викторовна (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
В целом-то занятие довольно интересное, но больше за счет того, что мимоходом он рассказывает занимательное из жизни актеров, вспоминает что-то интересное про себя. Но его тон, его манера держаться… Это олицетворение кича. Это рафинированный плебей. Не то, чтобы я к нему испытываю неприязнь, но ощущение чего-то не на уровне не покидает. Для меня так важен масштаб личности. Уровень манер, интеллекта, умения говорить, дискутировать. Это так сильно чувствуется в общении с Г. и Н. Здесь же… Он неисправим. Хроническая самовлюбленность. Самодостаточность ее. Уже не переубедить. Сложившийся взрослый характер, помноженный на популярность и достаточно видное положение в мире людей творческих. Бесполезно. Но может быть, мы сможем как-нибудь устроить «крестовый поход» все вместе? Про это сегодня И. говорила. Я только формулирую по-своему.
Теперь «Соборяне» в театре им. Вахтангова. Реж.: Р. Виктюк.
Аплодировать я не могла. Мне было обидно за замечательных артистов. Впечатления самые отрицательные.
Мизансцены, как всегда у Виктюка, завершенные, выразительные и очень точные, четкие. Они прекрасно передают стиль постановки, в них есть своя символика, образность, но, мне кажется, что это уже становится самоцелью, изыском. Без гармонического соединения с внутренней тканью спектакля, его энергетикой, они мертвы и теряют смысл. Торжествует форма. Может быть, здесь особенно ярко отразился пресловутый кэмп, о котором писала М. Туровская.
Длинные монологи на авансцене вызывали у меня чувство неловкости. Нарочитая многозначность, откровенные лобовые сопоставления эпох, намеки слишком очевидные, слишком прямолинейные на нашу действительность. Грубовато. Безвкусно даже. Кич элементарный. Вот сама как штампую. Но это мой дневник ведь. Никаких вторых планов я не почувствовала, все здесь «материально», до всего можно дотронуться. Символика православной веры не ощущается внутренним порывом. Это поверхность сознания, больше схожее с внешней атрибутикой, чем с Богом внутри каждого.
Рецензии в «М. Н.». Если бы я была редактором, то обязательно заказала бы статью на этот спектакль, невзирая на лица и авторитеты. Я считаю, что нельзя проходить мимо таких неудач, это развращает и зрителя, и режиссера. Но то, что имеется в журнале, меня не устраивает. Я бы не печатала у себя подобное. Может быть, со многими выводами я согласна, более того, я согласна в основном с главной идеей автора, что постановка нехороша. Но нельзя, мне кажется, огульно ругать не столько конкретно постановку, сколько режиссера как такового. Это не уровень спора. Не хватает доказательств. Эмоции с восклицательными знаками (самих знаков в тексте не так много, но их неповторимо передает тон статьи). Длительные рассуждения в начале статьи об интерпретации классических текстов патетичны и затянуты. Это не оправдано построением статьи. Она нудная по структуре. В ней нет нерва, живинки. Она выглядит невыигрышно. Чувствуется, что автор недолюбливает режиссера, хоть это не должно иметь особого значения. Он же отвлекается на мелкие уколы, не упуская случая показать его недостатки, даже ущербность.
К тому же автор отходит от темы, рассуждая об особенностях лесковского отношения к «соборянам». По-моему, это вторично и неубедительно, т. к. главное все же замысел режиссера. Я бы сделала акцент непосредственно на слабостях постановки, не обращая особого внимания на режиссерскую интерпретацию. Это разные темы разговора. Если это рецензия, нужно выбрать что-то одно, в данном случае практическую часть. (Ведь я редактор и вправе высказать свое мнение.)
Итак, минусы:
– негативное, подчеркнуто отрицательное отношение к режиссеру,
– акцент на изменении текста,
– упоминание авторского отношения к тексту (можно «надергать» разных цитат, это несерьезно),
– пространные рассуждения об интерпретациях текста (лишнее, слишком нравоучительно и сразу настраивает на восприятие статьи как отповеди).
Мне кажется, разгромная статья должна быть проникнута настоящим юмором, недостатки нужно проанализировать спокойно, с сочувствием даже, отметив положительное. В то же время не подкалывать.
Нужно отличать здоровый юмор от занудствующих поучений и злорадных подколов. Такая критическая статься не должна быть излишне серьезной, менторской.
Трудно избежать штампов. Но можно попытаться с юмором подойти. Я понимаю, что может быть больно и горько за неудачу театра, за искажение любимого произведения, но все же, если ты взялся писать, то берешь на себя ряд обязательств. Нужно сохранять уровень разговора, который не позволяет впадать в пошлость. И держаться достойно. Не скатываясь до сведения личных счетов и обнародования своих антипатий.
Я бы попросила автора переработать полностью статью, скорее даже написать новую, сохраняя главную идею, с учетом моих замечаний. Если бы я была редактором.
18.09. Снова все внутри измучилось, исстрадалось. А почему, не могу ясно ответить. Тоскливо и больно. Такое бесконечное одиночество и грусть, что слезы уже не являются освобождением. Слишком много всего. Мутного. Страшного. Бывают моменты забытья, но тяжесть душевная не излечивается. Это сильнее физической боли. Меня на части раздирают сомнения, размышления, бесчисленные вопросы, на которые не вижу ответов. Я занудствую и мучаюсь. Не в силах вырваться из этих тисков. Может, только одиночество виновато? Но знаю, не в этом дело. Сегодня не пошла на занятие Г. (боялась разбора рецензий). Да просто не хотела. На людях я держусь. А наедине с собой – накатывает. Не могу освободиться. Может, нужен внешний толчок, чтобы вывести меня из этой мерзости? Или все во мне самой? И от этого страшно. Потому что, когда начинаю копаться в своей душе, догадываюсь о таких бездонных пропастях, что на грани разума и смысла.
Нет пощады. И нет покоя. Да я его и не хочу. Но тяжесть хуже равнодушия, она пожирает все внутренние силы. Опускаюсь на дно сознания. Не хочу никому звонить, ни с кем разговаривать, видеть, слышать. Мне плохо…
20.09. Вчера были на выставке картин Куинджи. Замечательно. Тонкое чувствование и мастерство передачи настроения.
Сегодня снова в штопоре. Ругаю себя за то, что пропустила занятия. Это не выход. Снова сомнения и вопросы. Снова непробудное непонимание и ощущение своей ненужности. Не за что уцепиться, никак не могу найти точку опоры, необходимый настрой, который помогает быть настоящей и объясняет все поступки и порывы, благодаря своей внутренней логике. Где то главное, чего нет во мне сейчас? Сейчас – зыбкость состояния. Кажется, в любую минуту могу растаять, растворится в воздухе, разлететься множеством капелек-слез по Вселенной. И нет меня совсем. И не было. А дальше? И снова терзаю себя, и нет освобождения. Делаю все автоматически, даже читая и получая удовольствие от книги. Но чего-то главного, что так любила в себе всегда, нет. Я потеряла это. И больше никогда не почувствую? Но не может же жизнь моя кончиться. Я не хочу только присутствовать. Я хочу радоваться. Нет, не отдых и веселье. Не только это. Я хочу быть собой. Уверенной и счастливой и приносить уверенность и счастье другим. И быть для всех прелестной и умной, и для себя тоже. Когда жила в Москве прошлый учебный год, так все было неопределенно, неизвестно. Но я была по-настоящему счастлива. Жизнь в МГУ. Путешествия. Кенигсберг, Вильнюс, С. – Петербург. Март. Слава Б. «Безумная неделя». Жизнь исчисляется не временем, а счастьем и бедами. Вспоминаешь прошлое по каким-то ярко запомнившимся эпизодам. И только когда проходит, понимаешь – счастье было. Ценишь себя в прошлом. Но жить лишь воспоминаниями невозможно. И только мечтами тоже. Вот мечтаю встретить Гр. Я по-прежнему его люблю. Но время, время разделяет нас. Прошел кусочек Вечности. И я не знаю о нем ни-че-го. Безнадежно и бесконечно. Глупо звучит? Но обреченность эта во мне. И я не в силах с ней справиться.
За окном очаровательный солнечный сентябрь. Небо голубое и невинное. А я чувствую себя старше, опытнее и мудрее этого дня. Странно. Иногда кажусь себе еще маленькой девочкой, сознание мое не желает взрослости и обыденности. Но подчас такой «груз лет», такая грустная мудрость в душе, как у много пожившей и повидавшей старухи. И никогда равновесия. «Покой нам только снится». Нет, гармония бывает. Была, вернее. Когда-то. «В прошлую Вечность моего голоса». В декабре, марте, июле. Когда-то. Но сейчас все так же безвыходно. Без? Раскисла? Чувствую в себе все-таки что-то, не поддающееся до конца мерзости депрессии и неуверенности. Где-то на подступах к мыслям. Еще не оформившееся даже в предчувствие. Только блики, как тучки прозрачные, но во мне же. Но не произошло еще, не состоялось как независимо существующая реальность.
