Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру - де Грааф Джон (книги бесплатно без TXT) 📗
Во всех великих религиозных традициях человеческие существа рассматриваются как имеющие в жизни некое предназначение. Обнаженное до самой сути, это предназначение заключается в служении Богу, в заботе о его творениях и о таких же, как мы, человеческих существах.
Счастлив тот мужчина или та женщина, чья работа и жизненные силы служат этим целям, кто находит свое призвание или средства, которые позволяют его или ее талантам служить на пользу общества. Ни в одной из этих традиций предназначение не рассматривается как простое накопление вещей, силы или удовольствий — или как «стремление купить первоклассный товар».
Сейчас уже редко можно услышать, чтобы кто-нибудь оценивал свою работу как призвание. Работа может быть «интересной» и «творческой» или тупой и скучной. Она может давать общественное положение или считаться незначительной, и это безотносительно ее истинной ценности. Например, наша жизнь нарушается гораздо более чувствительным образом, когда перестают работать сборщики мусора, чем когда перестают работать футболисты. Работа может приносить большие денежные вознаграждения, а может едва поддерживать наше существование. Но мы почти никогда не спрашиваем, в чем смысл нашей работы и чему она служит. Для большинства, но, конечно, не для всех нас, если работа приносит деньги, этого достаточно. Зачем делать эту работу? Очень просто. За нее платят.
Рассмотрим, к примеру, хорошо оплачиваемых профессионалов, которые создают рекламу для супержестоких видеоигр, которая так обеспокоила Кэролайн Coy (как это было описано в главе 7). Несомненно, большинство из них описали бы свою работу как «увлекательную» и, конечно, «творческую», ведь она заставляет их постоянно порождать новые идеи для эффективного продвижения товара на рынке. В этой работе нет ничего механического. Удобная обстановка? Без сомнения. Свободный график? Возможно. Чувство самодовольства от того, что удается быть таким умным, успешным манипулятором, которого посещают такие остроумные идеи, как «Это лучше, чем застрелить соседскую кошку». «Я люблю свою работу», — вероятно, сказали бы они вам, если бы вы их спросили.
Теперь посмотрим на разработчиков самих игр. Все описанные привилегии имеют силу и, в приложение к ним, плюс — более высокая оплата труда, достаточная, чтобы покупать «Феррари», «Порше» и особняки. Некоторые из них признают, что никогда не разрешили бы своим собственным детям пользоваться товарами, которые они производят (или, в случае постановщиков фильмов о насилии, смотреть эти фильмы), что они производят и продают товары для детей других людей. Но перестать производить их? Во всяком случае, не тогда, когда эти товары приносят такую большую прибыль.
Приобрести мир — потерять душу.
То, что подобные профессионалы могут «получать удовольствие» от своей работы без малейшего беспокойства о ее конечном смысле и последствиях, ясно свидетельствует об успешном вытеснении нашей современной экономикой из сознания людей вопросов о смысле и цели. Они не переживают об этом — по крайней мере, внешне. А может быть, те виды вознаграждения, которые они получают за свои сомнительные с моральной точки зрения продукты — деньги, интерес, власть, общественный статус — действуют как морфий, притупляя все уколы сожаления.
Что кроется за улыбками
Но миллионы других американцев жаждут обрести смысл жизни. Именно это обнаружил доктор Майкл Лернер, раввин и писатель, когда работал в «стрессовой клинике» для работающих семей в Окленде, шт. Калифорния. Вместе со своими коллегами Лернер изначально «предполагал, что большинство американцев действуют в первую очередь исходя из эгоистических материальных интересов. Так что мы были удивлены, что эти обыкновенные американцы часто испытывали больший стресс от того, что они попусту тратили свою жизнь, выполняя бесполезную работу, чем от ощущения, что они зарабатывают недостаточно денег».
Лернер и его коллеги собрали группу из людей различных профессий, чтобы поговорить с ними о том, как им живется. «Сначала большинство людей, с которыми мы разговаривали, хотели уверить нас, так же, как они уверяли своих коллег и друзей, что все прекрасно, все идет нормально, что они никогда не допустят у себя стрессовых состояний, и, вообще, живут хорошо». Это были ответы, подобные тем, которые обычно получают устроители социологических опросов на свои поверхностные вопросы о том, доволен ли человек своей жизнью. Но со временем, по мере того, как люди в группах начинали чувствовать себя более раскованно, искренне выражая свои эмоции, появились другие ответы.
«Мы обнаружили, что люди со средним уровнем доходов глубоко несчастливы, потому они жаждут служить общественному благу, вкладывать куда-нибудь свои таланты и энергию, но считают, что та работа, которая у них есть, почти не дает им такой возможности, — пишет Лернер. — И зачастую они начинают требовать повышения зарплаты, в качестве компенсации за жизнь, которая, в противном случае, ощущается как бесполезная и пустая».
«Может быть именно этот страх собственной ненужности в мире ненужных вещей делает наиболее очевидными неестественность и абсурдность большой части того, что в наше время называется работой», — написал Стадс Теркель в бестселлере «Работа». Может быть, именно чувство, описанное Лернером и Теркелем, привело к одним из самых печальных в современной американской статистике результатам. Уровень депрессии, существующий в наше время в Соединенных Штатах, в десять раз превышает тот, который существовал до 1945 года. Миллионы американцев притупляют свою душевную боль с помощью «Прозак» и т. п. других лекарственных препаратов.
Поскольку все больше американцев становятся жертвами синдрома потреблятства, чувство подавленности, страха, пониженная самооценка станут, вероятно, все более распространенными среди них. Это предсказание находит научное подтверждение в сериях недавних исследований, проведенных двумя профессорами психологии, Тимом Кассером и Ричардом Разном (Ryan). Они сравнили индивидов, чьи главные устремления имели финансовый характер, с другими, которые были ориентированы на служение обществу и установление тесных взаимоотношений с другими людьми.
Выводы получились недвусмысленные: те индивиды, для которых накопление материальных благ являлось главной целью, «были менее способны к самовыражению, страдали большей подавленностью и чувством страха». Их исследование, как писали ученые, «продемонстрировало опасные последствия ориентации на накопление денег как на ведущий жизненный принцип».
Смена студенческих ценностей
Исследованием Кассера и Раэна подтверждается мудрость религиозных традиций, предостерегавших от стремления к богатству. Но с некоторых пор люди глухи к этой мудрости. В 1962 году, Том Хейден, ныне сенатор от штата Калифорния, написал «Заявление Порт-Гурона», установочный манифест организации «Студенты за демократическое общество» (СДО), где значилось: «Главной и высшей задачей университета должно быть раскрытие и развитие моральных, эстетических и логических способностей студентов», чтобы помочь им «найти в жизни духовный смысл».
«Одиночество, отчужденность и изоляция — вот слова, которые описывают громадную дистанцию, существующую сегодня между человеком и человеком, — писал Хейден. — Преобладание этих тенденций не может быть преодолено ни более качественным кадровым руководством, ни более современной техникой, но только фактом превосходства человеческой любви над идолопоклонническим отношением к вещам».
Во времена 1960-х годов призывы к ведению осмысленной жизни на пользу всему миру, подобные призывам Хейдена и являющиеся отчасти откликом на инаугурационный призыв Джона Ф. Кеннеди: «не задавайтесь вопросом, что ваша страна может сделать для вас, задавайтесь лучше вопросом, что вы можете сделать для своей страны», вдохновили десятки тысяч студентов. Устный историк Стадс Теркель, признавая, что в 1960-е годы молодежь предавалась некоторым излишествам (наркотики, сквернословие, беспорядочный секс), утверждает, что самые сильные воспоминания, оставшиеся у него от этого десятилетия, связаны со случаем, произошедшим в 1968 году во время Демократического съезда в Чикаго. Тогда полиция гнала демонстрантов, выступавших против войны, через парки Грант и Линкольн, пуская в ход дубинки и слезоточивый газ.
