Перестройка и новое мышление - Горбачев Михаил Сергеевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Мы будем развивать демократию и в экономике, и в политике, и в самой партии. Живое творчество масс — решающая сила перестройки. Другой, более могучей силы нет.
Прошедшие месяцы подтверждают: правильно мы поступили на январском Пленуме. У нашего поколения задача громадная — перестроить страну. Всего, может, и не сделаем, но продвинуть процесс ускорения успеем. Заложим фундамент. Уверен, дорогой перестройки пойдет все общество.
Однако даже тогда, когда будет отработан новейший демократический механизм и будут полностью задействованы нравственные рычаги, задача не упростится. Более того, работы, думаю, прибавится, и будет она все сложней. Ясно, что еще придется не раз менять формы и методы, потому что работать предстоит в новых условиях — и политических, и экономических, и нравственно-духовных.
Надеюсь, мне удалось показать, что советское общество пришло в движение и остановить это движение нельзя. Но мы противники нереальных ожиданий. Кое-кто надеется, что все изменится само собой и сразу, без особых усилий. Немало людей думает таким образом: пришли новые руководители, сели в кресла — и все теперь переменится, все будет хорошо. Если кто думает, что дело уже пошло, как телега под горку, — нет! Мы еще в гору ее тянем. И надо еще тянуть и тянуть этот воз. Раскручивать и раскручивать маховик перестройки.
Перестройка только-только начинается… Это факт. Мы лишь формируем механизм ускорения. До последнего времени больше познавали, что к чему, искали подходы, собирали идеи и рекомендации. Вперед надо идти всем вместе. Другой вопрос, что у разных людей разный уровень понимания самой перестройки и своей роли в ней. Как я уже говорил, прямых, откровенных противников перестройки не так уж много.
Есть, однако, такие люди, которые поддерживают нововведения, но считают, что перестраиваться обязаны не они, а где-то там наверху, кто-то иной — партийные, государственные, хозяйственные органы, другие отрасли, смежные предприятия, соседи по цеху, ферме или стройплощадке. Короче, все, но не они сами. В беседе с рабочими крупного рижского завода ВЭФ во время посещения Латвийской ССР я счел нужным сказать: трудности трудностями, но если вы будете только интересоваться, что там «наверху», а не включать собственные резервы, — перестройка будет пробуксовывать, затормаживаться, окажется половинчатой.
Есть и определенная часть людей, которые не знают, как работать по-новому, и не умеют работать в условиях перестройки. Их надо учить. Им надо помочь.
Есть неповоротливость, есть инерция. Не преодолена привычка по всякому поводу ждать указаний сверху, уповать на решения самых высоких инстанций. Удивляться не приходится: так было заведено — от мастерских до министерств. Это сказывается и теперь. Даже в верхних эшелонах управления. Дело в том, что долгие годы люди отучались мыслить и действовать ответственно, самостоятельно. В этом — тоже большая трудность.
Главная задача — включить в перестройку все общество. Социализм в нашем обществе развивается на своей собственной базе. Мы не ставим так вопрос, будто перестройку надо вести с другим народом, с другой партией, с другой наукой, с другой литературой и так далее. Нет. Мы ведем перестройку все вместе, всем миром. Весь интеллектуальный потенциал надо привести в действие. По себе вижу, как все мы меняемся в ходе перестройки. И будет несправедливым отказать кому-либо в праве перестраиваться, действовать сегодня иначе, чем вчера, исходить сегодня из осознания той ситуации, тех целей, которые выдвинуло время.
Политика — искусство возможного. За пределами возможного начинается авантюра. Именно поэтому мы тщательно, трезво оцениваем возможности и с учетом этого намечаем свои задачи. Наученные горьким опытом, не забегаем вперед на избранном пути, учитываем очевидные реалии своей страны.
Самая большая трудность на пути перестройки кроется в нашем мышлении, которое сформировалось в прежние годы. Надо нам всем, начиная с Генерального секретаря и до рабочего, менять это мышление. И это понятно: многие из нас сформировались и жили в условиях, когда действовали старые порядки. Необходимо преодолеть консерватизм в самих себе. Да, большинство придерживается правильных политических и идеологических принципов. Но от правильной позиции до ее реализации дистанция немалая.
Бывает, что даже во время обсуждения вопросов в Политбюро выводы вроде бы делаем обоснованные, решения принимаем новаторские, а как только заговорим о методах претворения их в жизнь, то, оказывается, собираемся новые задачи решать прежними методами.
В политике, идеологии мы стремимся возродить живой дух ленинизма. Многие десятилетия пребывания во власти догм, почерпнутых из начетнических учебников, сделали свое дело. Сейчас хотим внести подлинно творческий дух в нашу теоретическую работу. Сделать это нелегко, но необходимо. И, как кажется, творческая мысль крепнет.
Гарантированы ли мы от ошибок? Нет, не гарантированы. Какая же из них может быть самой серьезной? На мой взгляд, самая большая ошибка — это боязнь сделать ошибку, если остановиться и ничего не делать. Эту ошибку «ничегонеделания» знаем по собственному опыту. От нее многие наши беды. Наши противники на Западе подметили эту болезнь, особенно сильно обнажившуюся на рубеже 70–80-х годов, и уже начали было готовиться отправить Советский Союз на «свалку истории». Но с реквиемом явно поторопились.
Меня радует, что и в партии, и в обществе в целом формируется понимание: мы начали беспрецедентное дело — политического, экономического, социального, идеологического порядка. Но если мы хотим воплотить все задуманное в жизнь, то мы должны вести и беспрецедентную политическую, экономическую, социальную, идеологическую работу — и во внутренней, и во внешней сферах. На нас прежде всего лежит и беспрецедентная ответственность. И мы отдаем себе отчет в необходимости масштабной и смелой работы, особенно на первом этапе.
Много сейчас непривычного в нашей стране: скажем, выборы руководителей предприятий и учреждений; многомандатные округа по выборам в Советы; совместные с иностранными фирмами предприятия; самофинансирование заводов и фабрик, совхозов, колхозов; снятие ограничений с подсобных хозяйств, производящих продовольственную продукцию для своих предприятий; расширение кооперативной деятельности; поощрение индивидуальной трудовой деятельности в мелком производстве и торговле; закрытие нерентабельных заводов и фабрик, неэффективно работающих научных институтов и высших учебных заведений. Острее действует печать, проникая во все сферы жизни общества, осваивая ранее «запретные» темы, становятся богаче и разнообразнее точки зрения, излагаемые публично, открыто ведется полемика по всем жизненным вопросам нашего развития, нашей перестройки. Все это естественно и необходимо. Хотя дается и воспринимается не без труда — и в общественном мнении, и в партийной среде.
Я не думаю, что минувшие два с половиной года — самый тяжелый период из тех, что были в истории КПСС, но все-таки это был один из серьезнейших моментов, когда потребовалась высокая ответственность, зрелось и верность идеалам, программным целям. Устраивает нас та или иная тенденция или нет, стараемся смотреть на дело взвешенно и реально. Только так можно предложить народу такую политику, выдвинуть такие цели, которые были бы понятны массам, убеждали их, вели вперед.
Конечно, у нас и в руководстве были оттенки во мнениях относительно того, как преодолеть застойные явления и как работать дальше. И в этом нет ничего удивительного. Напротив, было бы, по меньшей мере, странно, если бы этих оттенков вообще не было, а все мыслили и высказывались абсолютно одинаково. Столкновение мнений — хорошая пища для размышлений. Но в главном мы едины — едины в том, что перестройка необходима, неизбежна, что другого пути у нас нет.
Весь советский народ, вся партия, в том числе Центральный Комитет и его Политбюро, правительство находятся в процессе перестройки. В революционной работе мы, члены Политбюро, набираемся опыта при решении возникших перед обществом проблем. То же происходит и в республиках, областях, трудовых коллективах, участвующих в перестройке. Решая новые задачи, вся страна проходит испытание перестройкой. И главное — атмосфера в обществе изменилась. Идет процесс высвобождения социальной и политической активности советских людей. Люди стали смелее. Решительнее стала проявляться их гражданская позиция. За предыдущие годы накопилось много такого, о чем они хотят сказать не таясь.
