Человек в истории - Улицкая Людмила (лучшие бесплатные книги txt) 📗
«Мой сон
Сегодня я ночью видел во сне, что я еду в поезде, кругом тесно, жарко. Поезд остановили в степи какие-то бродяги. Я испугался и стал кричать, а голосу у меня нет и в то время я проснулся. Долго я не мог прийти в себя, всё думал, что ещё в поезде один, но увидал, что папа с мамой со мной и успокоился, завернулся в одеялко и крепко снова заснул».
Наверное, в этом кошмаре отразились самые страшные события в короткой жизни Германа. Обратный путь домой у семьи занял почти месяц – это был ноябрь, когда уже начались зимние холода. Все подходящие здания возле железнодорожного полотна Транссиба были забиты людьми. Беженцы, пытавшиеся убежать от наступающей Красной армии, десятки тысяч брошенных раненых, обмороженных и больных тифом солдат. И еше, гражданская война страшна не столько классовым противостоянием, сколько тем, что в прифронтовой полосе исчезает любая власть, любой порядок. Обыватель боялся не столько белых или красных, сколько того, что не будет ни тех, ни других, и маленькому человеку будет не к кому обратиться за защитой и спасением. В России, в условиях анархии и разрухи, развелось много полууголовных и просто уголовных банд, возможной встречи с которыми так опасались попутчики Степановых. Видимо, их вагонные разговоры и стали основой ночных страхов Геры.
«Мое говение
На четвертой неделе я говел. Последних два дня я не ходил в школку, так как эти два дня исповедовался и приобщался. Вместе со мной говел и Володя Ежов. В церковь я ходил с мамой, которая тоже говела. Народу в церкви было очень много. И когда стали приобщаться, то я подошел к батюшке и сказал свое имя. Он меня приобщил».
Здесь Герман говорит, видимо, о четвертой неделе Великого поста, когда мальчик готовился – говел (постился) перед Причащением. Делал это он не только с близкими, но и со сверстниками. Еще не наступила эпоха повального атеизма, когда, кроме бабушек, в храм уже никто не ходил, а все дети сплошняком были в пионерах.
Для Геры события из церковного календаря были, прежде всего, праздниками, с угощениями и подарками:
«Приготовления к празднику
Уже приближается к нам великий праздник “Пасха”. Всё короче и короче остается время до неё, всего каких-то 4 дня и запоют “Христос Воскресе!”. Какие торжественные эти слова, как будто оживляют и проникают в глубину сердца эти слова! А сколько приготовлений к этому празднику, сколько труда затрачено в каждом доме, чтобы привести всё в порядок».
А для взрослых, возможно, это была ностальгия по старому времени и, наверное, акт сопротивления новой власти. Но вернемся к дневнику. Герман продолжает:
«11.09.1922. Моё любимое чтение.
Я очень люблю читать “Дневник Мурзилки” и “Чёрный друг”. Эти оба рассказа мне читает мама, когда я болен, а когда здоров, то читаю сам. “Дневник Мурзилки” очень смешной и забавный, а рассказ “Чёрный друг” очень интересный, захватывающий и местами жуткий. Я удивляюсь, что такой маленький мальчик, как Пипо и такой находчивый, храбрый и добрый. Этот рассказ находится в “Задушевном слове”, жаль, что ½ потеряно».
Я всю жизнь думала, что «Мурзилка» – это название детского журнала, пусть самого старого (как говорил папа), но советского детского журнала. Оказывается, что Мурзилка – герой дореволюционных сказочных повестей писательницы Анны Борисовны Хвальсон, выходивших еще с 1887 года. Героями этих рассказов являлись лесные карлики-эльфы (!), среди которых не только Мурзилка, но и Чумилка-Ведун, Заячья Губа, Дедко-Бородач, доктор Мазь-Перемаз и даже Знайка, Незнайка и их друзья. Главное потрясение было не в том, что любимые коротышки совсем не из Цветочного города, а то, что они появились после того, как А. Б. Хвальсон творчески использовала идею автора американских комиксов Палмера Кокса (1840–1924). Этот художник выпустил множество книжечек о приключениях своих героев – маленьких человечков. Если честно – после того как я узнала об этом, появилось ощущение, как в детстве, когда понимаешь, что взрослые тебя обманывают…
И еще немного о любимых занятиях девятилетнего Геры:
«15.11.1922. Мой лучший друг
Когда мне было два года, мама привезла из Екатеринбурга мишку, с тех пор и стал он моим лучшим другом. Я никогда не расставался с ним, всегда возил с собой и теперь играю и сплю с ним. Раньше у меня было очень много разных игрушек, а теперь остался один мишка. Мне очень интересно знать, кто теперь играет моими игрушками и спит на моей кроватке».
Ребенок явно скучает по своим игрушкам, но как деликатно он об этом говорит! И еще – маленький Гера, интуитивно или по просьбе своей мамы, обходит конкретности. «Раньше» – это когда? При проклятом царизме? «Мишка» – это, видимо, легендарный «медвежонок Тедди», придуманный в Америке в начале XX века. В России игрушечные плюшевые мишки появились лет за пять до рождения Геры и были, по воспоминаниям, редкой и дорогой новинкой. Показательно, что только его и сохранил мальчик во всех своих приключениях на просторах России.
«11.11.1922. Мое любимое занятие
Я очень люблю играть на рояле и разучил много пьесок, например: ласточка, во саду ли в огороде…
13.11.1922. Чистка рояля
В воскресенье к нам приходил мастер, который чистил рояль. Мне было очень интересно смотреть как его разбирали. Сколько в нем разных винтиков, а сколько семячек набросали туда товарищи, пока он был у них, так и сказать невозможно. Я старался помогать ему, но меня папа не отпускал.
Мой стол
Вчера к нам привезли мамин письменный стол, она уже давно говорила, что если выхлопочем его, то она отдаст мне, чтобы я мог всё своё имущество поместить в нём. Теперь он уже стоит у меня в комнате. Прежде всё моё имущество находилось в мамином маленьком шкафике, а теперь всё-таки есть местечко, где можно положить всё. Но в каком испорченном виде его привезли, вся ореховая наклейка отстала и весь бархат залит чернилами. Но, это всё ничего…»
Увидев эти записи, я даже растерялась вначале: откуда у «бывших», постоянно меняющих временные квартиры, у которых всё имущество было конфисковано, и вдруг рояль? Лишь «появление» письменного столика Софьи Васильевны всё объяснило. Конец 1922 года. Всё дальше в прошлое уходят ужасы войны и военного коммунизма. У новой власти можно выпросить кое-что свое, бывшее и пришедшее в негодность, как, например, столик. Победителям стола (который сотрудниками многочисленных учреждений весь перепачкан чернилами) было не жалко – скоро весь мир будет у них. Видимо, примерно так же был «выхлопотан» рояль, который после «товарищей» пришлось разбирать, ремонтировать и настраивать. Непонятно, куда смотрела мамина «цензура», ведь столько оскорбительной иронии, сарказма в слове «товарищи». (А может, тогда все так и выражались, как персонажи книги «Собачье сердце»?) Всего три года был в их распоряжении семейный рояль Степановых, но успел весь забиться шелухой, пеплом и папиросными окурками, которые «товарищи» прятали между клавишами. А теперь представьте, что вместо дорогого, прекрасно звучащего рояля или изящного письменного столика, в руки «товарищей» попала огромная богатейшая страна с какой-никакой, но все-таки работающей экономикой.
«18.11.1922. Мои мысли
Я считал время по-старому стилю, потому что праздники все празднуются по старому стилю, но я вижу, что это Таисии Петровне не нравится, то я буду писать по новому стилю».
Мне кажется, что Таисия Петровна была недовольна тем, что Гера продолжал пользоваться юлианским календарем, старым счетом времени, потому что ее могли наказать за саботаж мероприятий советской власти, а то и за пропаганду старого режима. То есть Гера, в отличие от неграмотных бабок, сознательно противопоставлял себя коммунистической власти и ее попыткам покорить не только пространство, но и время. В России (на территории, находившейся под контролем Советов) григорианский календарь был введен декретом Совнаркома от 26 января 1918 года, согласно которому после 31 января 1918 года следовало 14 февраля. А вот Временное Сибирское правительство, которому с лета того же года стало подчиняться Зауралье, ввело новый стиль декретом от 31 августа 1918 года, постановив считать день 1 октября 1918 года днем 14 октября.
