Происхождение партократии - Авторханов Абдурахман (читать книги полностью .txt) 📗
Такое подчеркнутое игнорирование собственной персоны, отсутствие малейшей попытки личной реабилитации, презрительно-великодушное отношение к «мелочам» и в то же время горячая, убедительная и логически вполне последовательная «защита Ленина и ленинизма» от идеологического покушения со стороны Бухарина, — все это само по себе создает Сталину политическое алиби в глазах Центрального Комитета. Сталину больше и не надо.
Сталин не ограничился обвинением Бухарина в оппортунизме, в антиленинской теории. Он напомнил Бухарину его «предательство» в 1918 году, когда он в связи с заключением сепаратного Брестского мира с немцами возглавлял противников этого мира, так называемых левых коммунистов…
«Бухарин говорил здесь об отсутствии коллективного руководства в ЦК… Следует отметить, что Бухарин не впервые нарушает элементарные требования лояльности и коллективного руководства в отношении ЦК партии. История нашей партии знает примеры, когда Бухарин в период Брестского мира, при Ленине, оставшись в меньшинстве, по вопросу о мире, бегал к левым эсерам…, пытался заключить с ними блок против Ленина и ЦК. О чем он сговаривался тогда с левыми эсерами, — нам это, к сожалению, еще неизвестно» (выделено мною. — А. А. — там же, стр. 100–101. — Последняя фраза «еще неизвестно», по всей вероятности, является позднейшей фальсификацией — вставкой в речь Сталина, чтобы задним числом показать «гениальное» чутье Сталина в отношении «предательства» Бухарина в 1918 г.).
Если Сталин действительно говорил — «еще неизвестно!», то это был не полемический трюк сталинского ораторского искусства, а зловещее напоминание судьбы «левых эсеров», а «левые эсеры» были расстреляны.
Политически Сталин покончил с Бухариным, он решил дезавуировать его и как теоретика партии. Сталин привел выдержку из «Завещания Ленина» о Бухарине. В этой выдержке из Ленина говорилось:
«Из молодых членов ЦК хочу сказать несколько слов о Бухарине и Пятакове. Это, по-моему, самые выдающиеся силы (из самых молодых сил), и относительно их надо бы иметь в виду следующее: Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии, но его теоретические воззрения с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики)» (Сталин, Соч., т. 12, стр. 69).
Сталин подчеркивал последние слова и торжествовал: «Итак, Бухарин — теоретик-схоластик, теоретик без диалектики, а диалектика ведь душа марксизма!»
Таким образом, «дело Сталина» Сталин превратил в «дело группы Бухарина». Рыков, Бухарин, Томский были поддержаны активно лишь небольшой группой членов ЦК и ЦКК (Угланов, Михайлов, Котов, Угаров, Розит, Куликов, Стэн). «Болото» нехотя пошло за Сталиным. Назначаемые и смещаемые лично Сталиным и его «кабинетом» областные, краевые и республиканские секретари партии потребовали, как и раньше, немедленного исключения Бухарина и Томского из Политбюро. Сталин опять принимает благочестивую позу «миротворца»:
«Некоторые товарищи, — заявляет Сталин, — настаивают на немедленном исключении Бухарина и Томского из Политбюро. Я не согласен с этими товарищами. По-моему, можно обойтись в настоящее время без такой крайней меры» (Сталин, Сочинения, т. 12, стр. 107).
Пленум принимает решение:
«1. Снять Бухарина и Томского с занимаемых ими постов, предупредив их, что в случае малейшей попытки неподчинения постановлениям ЦК, ЦК вынужден будет вывести их из состава Политбюро.
2. Не опубликовывать решения и резолюции о группе Бухарина, сообщив их только партийным организациям» («ВКП(б) в резолюциях…», стр. 520–521).
Сталин, сердито обругав Рыкова за нарушение «коллегиальности» в руководстве правительством и даже за наличие своей бухаринской линии против линии партии, все же не потребовал наказания Рыкова. Более того, Сталин назначил Рыкова главным докладчиком по пятилетке на открывшуюся в тот же день XVI конференцию ВКП(б).
Рыков вновь охладел. Тем увереннее работал Сталин. Первую победу над группой Бухарина надо было организационно закрепить, а чтобы это сделать, надо было убрать из партии и с руководящих постов армии потенциальных бухаринцев. Сталин назначил «генеральную чистку партии», с прямым указанием, чтобы она была закончена к XVI съезду партии (в партии насчитывалось тогда 1500000 членов).
Та же самая партийная конференция по докладу Ем. Ярославского приняла и соответствующую резолюцию. Чистку должен был проводить аппарат ЦКК под руководством Секретариата ЦК. В резолюции о чистке прямо говорилось:
«Предпринимаемая проверка и чистка рядов партии должна таким образом сделать партию более однородной… Чистка должна беспощадно выбросить из рядов партии все чуждые ей элементы… и сторонников антипартийных групп… не взирая на лица…» («ВКП(б) в рез.», стр. 566–567).
Конференция закончилась 29 апреля. В тот же день состоялся первый пленум ЦК для утверждения решений конференции. Пленум утвердил их с одной лишь поправкой: Угланов был выведен из состава Секретариата ЦК, а Бауман, заведующий деревенским отделом МК, был назначен на его место. Кубяк через «болото» перешел на сторону Сталина. Секретариат ЦК теперь стал чисто сталинским.
Дни Бухарина в Политбюро были сочтены. Сверхосторожный в таких делах Сталин, однако, не спешил. Прошло семь месяцев после апрельского пленума и четыре месяца после исключения Бухарина из Коминтерна, пока Сталин решился на созыв очередного пленума ЦК. Наконец, в ноябре 1929 года был созван новый пленум ЦК. Пленум обсудил два основных вопроса:
О коллективизации сельского хозяйства.
О группе Бухарина.
По первому вопросу было принято решение о форсировании коллективизации и об усилении «наступления на кулачество». Замечу тут же, что еще не было никакой речи о «сплошной коллективизации» и «ликвидации кулачества как класса» на ее основе. Постановление по второму вопросу, опубликованное впервые только в 1933 г., гласило: «Заслушав заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского от 12 ноября 1929 г., пленум ЦК ВКП(б) устанавливает следующие факты:
Авторы заявления, бросая обвинения апрельскому пленуму ЦК и ЦКК, что он будто бы поставил их в "неравное положение", добиваются тем самым от партии "права" противопоставлять себя Политбюро, как равная сторона, свободно договариваться с партией, то есть добиваются легализации фракционной группировки правых уклонистов, лидерами которых они являются.
Товарищи Бухарин, Рыков и Томский, вынужденные теперь — после позорного провала всех своих предсказаний — признать бесспорные успехи партии и лицемерно декларирующие в своем заявлении о "снятии разногласий", в то же время отказываются признать ошибочность своих взглядов, изложенных в их платформе от 30 января и 9 февраля 1929 г. и осужденных апрельским пленумом ЦК и ЦКК, как несовместимые с генеральной "линией партии".
Бросая демагогические обвинения партии в невыполнении плана в области зарплаты и сельского хозяйства и утверждая, что чрезвычайные меры "толкнули" середнячество в сторону кулака, лидеры правых уклонистов (тт. Бухарин, Рыков и Томский) подготовляют тем самым новую атаку на партию и ее ЦК.
4. Заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского в корне расходится с постановлением X пленума ИККИ, осудившего взгляды т. Бухарина, как оппортунистические, и удалившего его из состава президиума ИККИ.
Исходя из этих фактов, пленум ЦК вынужден квалифицировать новый документ тт. Бухарина, Рыкова и Томского от 12 ноября как документ фракционный, как фракционный маневр политических банкротов…
Отвергая ввиду этого заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского, как документ, враждебный партии, и исходя из постановлений X пленума Исполкома Коминтерна о т. Бухарине, пленум ЦК постановляет:
Тов. Бухарина, как застрельщика и руководителя правых уклонистов, вывести из состава Политбюро;
Предупредить тт. Рыкова и Томского, а также Угарова, что в случае малейшей попытки с их стороны продолжать борьбу против линии и решений Исполкома и ЦК ВКП(б), партия не замедлит применить к ним соответствующие организационные меры» («ВКП(б) в резолюциях…», Москва, Партиздат, 1933, стр. 611–612).
