Первое дело при Красном - Попов Андрей Иванович (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Дивизионный генерал Ф. Аксо (1774–1838)
Адъютант 3-го батальона 50-го егерского полка поручик Н.И. Андреев вспоминал, что после трёх дней пребывания в Смоленске «наша дивизия назначена в отдельный отряд к городу Красному, куда и пришли на другой день и расположились около оного биваками; с нами был Харьковский драгунский полк и два полка казаков, Грекова и Комиссарова. Драгунами командовал полковник Юзефович. Наш один Виленский полк из дивизии остался в Смоленске для занятия караулов, то у нас было только 5 полков пехоты». По словам Душенкевича, «27-я дивизия, оставя 1-ю бригаду в охранении Смоленска и для хлебопечения, составом 4-х своих полков по 2 баталиона, да остатками 42-го Егерского и Орловского пехотного полков, вместе составлявших два баталиона, ротою пешей артиллерии, четырьмя эскадронами Харьковского драгунского полка и четырьмя сотнями казаков, отправлена… в г. Красный отрядом наблюдательным». А.П. Ермолов пишет, что «в дивизии, недавно из рекрут составленной, два полка переменены старыми. В Смоленске собраны хлебопеки от всех полков обеих армий. Оставлен один полк для удержания порядка». Действительно, согласно упомянутой диспозиции Барклая, 2-я армия должна была оставить в Смоленске один пехотный полк в качестве гарнизона. Неверовский писал, что ему поручили «отряд, состоящий из 10 баталионов пехоты, 4-х эскадронов кавалерии, 3-х казачьих полков и 12-ти орудиев батарейной роты. 26-го июля повелено итти в город Красной и наблюдать неприятеля; авангард мой был в Лядах». {59}
В этой связи специально подчеркнём одно обстоятельство, подмеченное Поликарповым ещё сто лет назад. «До сих пор ещё многие продолжают считать и уверять, — писал он, — что в сражении при Красном особенно отличилась и прославилась 27 пехотная дивизия», а между тем «неопровержимые архивные первоисточники категорически доказывают», что из шести полков этой дивизии только три находились в составе сводного отряда Неверовского. «Сам Неверовский в своих рапортах и реляциях об этом сражении называет бывшие под его начальством в это день войска “отрядом”, каковым они и были в действительности, а не “27 пехотной дивизией”». {60} Все последующие историки дружно проигнорировали это замечание, хотя оно совершенно справедливо, тем более, что в официальных документах отряд Неверовского имел вполне определённое название: «левый боковой обсервационный корпус (le corps d’observation)», то есть, «наблюдательный отряд». Позже французы выяснили, что им противостояли 6 пехотных полков, из них 2 егерских, 1 мушкетёрский из 21-й дивизии, 41-й егерский из 12-й дивизии и 1 мушкетёрский из 26-й дивизии, два казачьих и 1 драгунский полки, 12 орудий под начальством «дивизионного генерала» Неверовского, командира 27-й дивизии. {61}
26 июля/7 августа русские армии двинулись в наступление в направлении на Рудню. В тот день Оленин с пехотою прибыл в д. Синяки и приказал Быхалову, который явился с полком из Мстиславля, «узнать о неприятеле около Днепра при Росасне и Фомине [Хомино], а по левой стороне при Романове, Горках и Надве». Во время рекогносцировки казаки взяли в плен офицера по квартирмейстерской части, который уверял, что главная французская армия находится в районе Орши — Витебска и готовится к сражению. С другой стороны, два французских шпиона донесли, что в Лядах казаки захватили французский отряд из 20 человек во главе с лейтенантом, что в 4 верстах позади Ляд расположен большой лагерь кавалерии и пехоты, и что эти войска начали прибывать из Смоленска с 1 августа. Бордесуль сообщил, что в Красном находятся войска 27-й дивизии.
На следующий день Оленин собирался поехать в Ляды, где находился «Быхолов с двумя полками, а драгунский полк по сию сторону при самых Лядах…, а сам с пехотою стою сегодня в 9-ти верстах не доходя Лядов, в деревне Сененах» (Синяках). Быхалов донёс, что неприятель обнаружен в 5 верстах к северу от Ляд в селении Михеевке, а Неверовский сообщил начальнику штаба 2-й армии генералу Э.Ф. Сен-При, что им высланы партии для открытия неприятеля по Мстиславльской дороге от Романова на Горки. В тот день Сысоев 3-й оставил донской казачий полк Т.Д. Иловайского 11-го «при деревне Кузины [Кузино] для наблюдения дороги к Гусиному и сохранения сношений с войсками, находящимися на левом берегу Днепра». Карпов 2-й, переправясь у Сырокоренья на правый берег, донёс Багратиону, что по его приказу «полковник Быхалов с 3 полками для занятия местечка Лядов командирован, а я, с двумя полками переправясь через реку Днепр, расположился при селении Юдино» (Кузино) на месте Иловайского 11-го, которому приказал присоединиться к Сысоеву. Казаки Карпова наблюдали дорогу из Катыни в Гусиное.
27 июля/8 августа Багратион предупредил Барклая, что сосредоточение неприятельских сил «нам не довольно открыто, чтобы знать, где он именно находится», и что противник может, в частности, «обойдя наш левый фланг, истребить обсервационный корпус, расположенный в Красном, которому помочь значущими силами мне будет чрезвычайно трудно или невозможно». Багратион предлагал двинуться на Рудню, чтобы решительными действиями открыть, где собираются основные силы противника. Во втором письме он написал Барклаю: «Отделяясь вправо от Днепра, оставляю я обсервационный корпус, находящийся в Красном, без всякого подкрепления…, почему мне не остается другого, как предписать генерал-майору Неверовскому, чтобы он, когда узнает о приближении неприятеля к Мстиславлю, отступил с вверенным ему корпусом к Смоленску». Заметим, что поначалу Багратион предвидел атаку на отряд Неверовского вовсе не с запада и севера, но с юга. Когда выяснилось, что больших неприятельских сил в Поречье нет, Барклай приказал перевести 1-ю армию на дорогу в Поречье, а 2-й армии — занять позицию у Приказ-Выдры. Раздражённый этими нерешительными маневрами, Багратион написал ему 29 июля/10 августа: «Положение 2-й армии отделяет оную от корпуса обсервационного, оставленного в Красном. И так, должно полагать, что неприятель, в скором времени выступя из Орши, обойдет мой левый фланг…, он может прибытием своим к Смоленску упредить меня и отрезать мне Московскую дорогу». {62} Опасения Багратиона оказались совершенно правомерными.
Поначалу отряд Неверовского расположился впереди Красного, на дороге в Ляды. «Кроме посылки в разные стороны разъездов, Неверовский приказал красненскому дворянскому предводителю и исправнику иметь беспрерывные сношения с пограничными жителями и отправлять надежных людей для открытия неприятеля и разведывания об его намерениях». 28 июля/9 августа Неверовский побывал в Лядах для обозрения передовых постов. От казаков и местных жителей он узнал, что в Михеевке, Романове, Горках и других местах появляются мелкие партии неприятеля, что «маршал Давуст с частию своего корпуса находится в Дубровне, при коей устроено три моста. Местечко Расасна укреплено тет-де-поном и другими строениями». Казаки Карпова в с. Гусиное, Березино и Будишках [Буда?] неприятеля не обнаружили. Со своей стороны Бордесуль донёс Даву из Слатовщины, что в Баево находятся 500 казаков, а «крестьяне и евреи выступают против нас с казаками».
Генерал от инфантерии П. И. Багратион (1769–1812) Гравюра Ф. Вендрамини по оригиналу Л. Сент-Обена. 1813 г.
Генерал от инфантерии А. П. Ермолов (1772–1861) Гравюра И. Пожалостина по оригиналу Д. Доу. 1875 г.
