Коммунизм как реальность - Зиновьев Александр Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
Рамки свободы (или несвободы) обнаруживаются людьми и начинают переживаться таким образом, когда они начинают преступать границы писаных или неписаных законов коммунистического образа жизни. Например, если какие-то люди организовывают религиозные секты или политические группы, пытаются что-то издавать, минуя цензуру, и устраивать неразрешенные властями демонстрации, они сразу обнаруживают отсутствие в этом обществе ряда таких свобод поведения людей, какие являются обычными в демократических странах Запада. То, как на такие попытки реагируют официальные власти, общеизвестно. Здесь важнее другое: то, что власти выражают лишь реакцию массы населения на такие отклонения от норм коммунистической жизни. Дело здесь обстоит не так, будто некие нехорошие власти умышленно лишают людей якобы естественных и общепризнанных свобод, а так, что общество в самих его основах не нуждается в такого рода свободах и даже враждебно по отношению к ним. Они суть чужеродные явления в нем. И борьба с такого рода явлениями здесь ведется прежде всего на уровне первичных коллективов.
Личность и функция
Индивид в коммунистическом обществе с рождения живет в сфере действия мощнейшей системы воздействия, которая успешно (за редким исключением) творит из него «нового человека», удовлетворяющего принципам этого общества. И надо признать, что это свое гнусное дело общество делает хорошо. Теперь уже очевидно, что коммунизм – это прежде всего общество плохо поступающих людей. Но дело по производству этой плохой продукции тут налажено здорово. Хорошо делать плохие вещи, пустяки, «липу», фикцию, имитацию, фальшивку – это есть неотъемлемое качество коммунистического общества. Это в особенности относится к главной продукции – к производству человека. Общество здесь выпускает в массовых масштабах превосходно сделанные существа, лишенные каких бы то ни было социально-нравственных устоев и готовые на любую мерзость, какая от них потребуется смотря по обстоятельствам.
С точки зрения человеческого материала коммунистическое общество характеризуется тем, что в нем невозможны в массовом исполнении индивиды, обозначаемые термином «личность». Это не следует понимать так, будто индивиды не могут вообще совершать поступки, свойственные личности. Это следует понимать так: если индивид совершил поступок, свойственный личности, то он устраняется с арены истории, в частности – уничтожается и как биологическое существо или насильственно изолируется. Человек может только однажды совершить поступок, свойственный личности. Но этого слишком мало, чтобы считать его личностью, ибо личность – социальный индивид, более или менее регулярно совершающий поступки такого рода. Конечно, бывают такие исключительные ситуации, когда человек завоевывает возможность на некоторое достаточно длительное время быть личностью. Но коммунистическое общество так ити иначе и рано или поздно очищается от таких индивидов. Кроме того, такие случаи – величайшая редкость. Они не типичны и не характерны для коммунистического общества. Для последнего типично и характерно именно отсутствие таковых или уничтожение (в том числе – выталкивание вовне) случайно уцелевших индивидов, набравшихся наглости быть личностями. Коммунистическое общество тяготеет к абсолютно однородному безличностному состоянию. Так спокойнее. И порядка больше. И начальству гораздо легче.
Если человек коммунистического общества сложился в значительную личность, противопоставившую себя окружающей действительности, это не значит, что он прожил добродетельную жизнь, позволяющую приписать его к лику святых. Если он на деле пытается вести такую жизнь, его либо быстро ликвидируют всеми доступными средствами, либо он вырастает в борца против мелких несправедливостей в своем ближайшем окружении, всемерно поощряемого советскими властями и пропагандой. Такой правдоборец воюет с домоуправлением за починку водопроводных кранов, против курения в помещениях, против шума от транзисторов. Такой правдоборец – опора коммунизма. И никогда не дорастет он до противопоставления себя всему строю коммунистической жизни. А чтобы противопоставить себя таким образом, надо что-то сделать, достаточно долго пожить и многое обдумать, – надо, чтобы по тем или иным причинам общество само тебя вытолкнуло на такую роль. Конечно, черты характера, условия воспитания и события прошлой жизни играют при этом роль, и порой – решающую. Но не всегда. И не всегда заметно. А главное – такой человек живет обычной нормальной жизнью, лишь постепенно накапливая свою исключительность. Не случайно потому в Советском Союзе происходят внезапные «вспышки» личностей, когда вдруг, казалось бы, обеспеченные и благонадежные граждане начинают бунтовать, протестовать, отстаивать личное достоинство.
Опять-таки такое положение есть следствие самого образа жизни основной массы населения. Люди здесь по своему положению в коммунах воспринимают друг друга не как целостные автономные существа, содержащие в себе все ценности мира, а лишь как частичные функции целого. Потому тут легко меняют любовников, друзей, соратников. Легко, ибо важна лишь функция, которую может выполнить любой подходящий индивид, а не некий суверенный партнер на высоком уровне отношения целостных личностей. Здесь практически действует принцип: незаменимых людей нет.
Различие человека-функции и человека-личности идет не по линии уровня образованности и культуры. Человек-функция может быть высокообразованным и высококультурным, а человек-личность может быть малограмотным и некультурным. Различие – в характере отношения людей друг к другу и к своему объединению. Я не употребляю здесь оценочных выражений. Быть личностью – не обязательно хорошо, а быть частичной функцией – не обязательно плохо. Работники совхозов и колхозов Советского Союза, например, образованнее дореволюционных крестьян и живут в общем и целом лучше их, но они являются все же частичными функциями некоторых коллективных личностей, тогда как даже бедные крестьяне прошлого тяготели к типу индивида-личности.
Помимо разделения людей по их функциям в деловой жизни коллектива и их официальным социальным позициям происходит неофициальное, но практически не менее важное разделение людей по их неофициальным функциям в коллективе. Здесь неприменимы понятия добровольности и принудительности. Просто определенные, подходящие для этого люди выталкиваются на определенные роли в жизни коллектива. Роли эти суть, например, следующие: осведомители начальства, сплетники, правдоборцы, обличители, порядочные люди, «реакционеры», гении. Я в моих книгах описал многие виды таких людей-функций, в том числе – функцию порядочного человека. Приведу это описание здесь как характерный пример такого рода. Пример этот интересен и как дополнительный штрих к портрету человека коммунистического общества.
Коммунистическое общество внесло существенный вклад в общий социальный прогресс, породив особую категорию индивидов, невиданную ранее и не встречающуюся в обществе иного типа. Это – порядочный человек. Не то чтобы раньше не было порядочных людей или нет их в других странах. Раньше их даже было больше, а в современных обществах иного типа их неизмеримо больше, чем в коммунистических странах. Но дело не в этом. Дело в особой социальной роли индивидов. Подобно тому, как в достаточно больших и устойчивых группах непременно несколько человек (обычно – один) выталкивается на роль добровольных шутов, так в социальных группах коммунистического общества один или несколько (чаще – один) индивидов выталкиваются на роль порядочного человека. Какие индивиды выталкиваются на эту роль? Разумеется, наиболее удобные и подходящие, умеющие извлечь из этой своей почетной роли ощутимую выгоду. Главное тут не в этом. Важно: какие зримые поступки регулярно совершают эти индивиды в этой своей роли и какова их скрытая социальная суть. Обычно сами порядочные люди и окружающие не осознают эту суть, что является одним из существенных проявлений самой этой сути. Порядочный человек совершает все те поступки, которые совершают прочие, но совершает их так, что на фоне этих прочих он выглядит воплощением доброты, чуткости, честности, смелости, принципиальности и прочих абстрактных добродетелей. Самим фактом своего существования он как бы говорит людям: можно быть добродетельными и при том не страдать, а даже вознаграждаться! Своим участием в разных организациях и свершениях он как бы облагораживает последние, маскирует их подлинную суть. Именно порядочные люди прикрывают в глазах широкой публики гнуснейшие проявления коммунистического образа жизни. Они не просто соучастники преступлений. Они надевают на последние маску добродетели или печальной необходимости, кроме того, они опасны. Они наносят удар в самое ответственное время и совершенно неожиданно, ибо ты надеешься на них, и тебе даже в голову не приходит, что это – самое уязвимое звено в твоей позиции. Начальство прекрасно отдает себе отчет в том, какую роль играют на самом деле порядочные люди, и, в известных пределах поощряют их, даже специально выдумывают, если таковые не появляются по естественным законам коммунальной жизни. Они избираются во всякие бюро, награждаются премиями, ставятся в пример. Случаи, когда порядочный человек эволюционирует в оппозиционера, практически исключены. Как только начальство замечает, что порядочный человек нарушает границы дозволенного, его немедленно ставят на место или вообще лишают данной роли.
