Сиквел: игра на чужом поле - Чигиринская Ольга Александровна (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
Основная масса авторов не пытается решать таких сложных задач, а тупо штампует продолжения а-ля «приключения Конана», вызывая брезгливую усмешку критиков. Ибо никакого Послания, никакой Идеи они не несут — а какую Идею может нести текст, написанный литературным «негром» за мизерную долю от гонорара Автора без всякой возможности творчески самореализоваться? А количество возможных сюжетов ограничено 32-мя вариантами (Борхес вообще считал, что 4-мя), и «конаны» в конце-концов надоедают.
Что заставляет (не берем крайние случаи) талантливого, умного и (допустим) не шибко зависимого от издательства писателя вместо очередных оригинальных разработок садиться за очередной сиквел? Лень? Предположим, нет. Предположим, сиквел содержит новое, совершенно иное, Послание, написан чудесным языком, труда в него вложено не меньше, чем в прошлую книгу (хотя, по определению Веллера, меньше — главный-то созидательный труд, выдумывание мира и/или персонажа, уже проделан). Хорошо, а что заставляет читателя выбирать — при прочих равных — сиквел?
Для большего понимания обратимся к термину «информационное сопротивление», введенному С. Переслегиным. Действительно, информация — как вид энергии — нуждается в носителе, сама по себе она не существует. А самый значимый носитель информации — человеческий мозг (ибо все остальные так или иначе предназначены донести информацию до этого носителя). А он имеет свойство усваивать не всю информацию, а ту, которую хочет — сознательно или подсознательно. Есть какие-то потери «на трение» — на «забыл», «не понял», «не принял». Собственно, это и есть «информационное сопротивление». Открывая новую книгу, ты тратишь какую-то ментальную энергию на то, чтоб освоиться в сюжете и «мире», персонифицироваться с героем, привыкнуть к стилю изложения. И вот под этим соусом ты уже получаешь Послание. Потери этой энергии — информационное сопротивление. Чем с большим скрипом ты вчитываешься, тем это сопротивление выше.
Что же с сиквелом? А вот что: для получения Послания уже не нужно проделывать всю вышеописанную умственную работу, ты ее уже проделал в прошлый раз. Информационное сопротивление снижено, ты уже заранее знаешь, кто есть ху и где чьи ноги: поехали! А вы думали, почему так высоки рейтинги телесериалов?
Снижение информационного сопротивления — несомненное достоинство в глазах читателя. «Это что такое?» — «Это продолжение «Овернского клирика». Покупатель знает, о чем пойдет речь, в памяти еще не остыл огонек интереса, раздутый прошлой книгой: берем!
Увы и ах, новая книга сплошь и рядом хуже предыдущей, и сниженное ИС только помогает лучше это разглядеть.
Сиквел бывает плох потому что:
— Автор полностью раскрывает Идею в первой книге цикла, после чего остальное становится ему неинтересно, а когда ему неинтересно, он своим «неинтересом» заражает читателя.
— Автор устает вводить в действие новых персонажей, устает придумывать новые миры, начинает повторяться, в дальнейшем впадая в «ошибку банальности».
Поэтому большая часть авторских сиквелов скучна, вторична и интересует лишь тех, кто на серию «подсел». Даже критики от них нос воротят, и сам Сапек, ныне вляпавшийся туда же, в 92-м году писал, что «Чаще, гораздо чаще НЕ покупал книгу, увидев на обложке извещение о том, что это «Первый том саги о волшебном щите (или дерьме)».
В свое время Сергей Борисович, объясняя, «почему фэнтези должна быть глупой», предположил: потому что жестче заданы рамки. Отсюда — «ошибка повторений», «ошибка банальности». Фэнтези — фэнтези постольку, поскольку есть в ней «мечи и магия», попытки расширить фэнтези-рамки, даже удачные («Дочь железного дракона»), есть лишь постмодернистский прорыв за оные рамки: вырвавшись, автор не расширяет пространство для последователей, а просто оказывается за границами жанра в гордом одиночестве. Отсюда и проблема отсутствия в фэнтези «крепеньких середнячков»: есть очень хорошие и есть плохие произведения, а нормальных нет.
Так ведь с сиквелом — то же самое: уложить новое Послание в прокрустово ложе старого Сюжета и Мира на порядок труднее, чем выдумать под это послание новый Сюжет и Мир. Проще, гораздо проще плюнуть на послание — тем паче, большая часть читателей на него тоже плюет.
Отсюда и идет неповторимый, устойчивый вкус лежалой конины.
Это пока все, что касается сиквелов авторских. Теперь перейдем к более интересному вопросу: не-авторским сиквелам. Произведениям, написанным «по мотивам» чужих произведений.
«Ну ладно, я-то муж, но тебе, парень, зачем это надо?» — спросил человек у любовника своей жены.
Тому, кто чохом обвиняет авторов-«продолжателей» в отсутствии фантазии, большой любви к деньгам и желании въехать в мировую литературу на чужом хребте, хочется сказать: если ты думаешь, что это так просто, то сам возьми и напиши, а мы посмотрим.
Казалось бы: берешь популярное, раскрученное коммерческое произведение — неважно, шедевр или нет — дописываешь к нему «хвост», находишь издателя из когорты любителей быстрых денег — и атака, натиск, победа, ура!
Э-э, не так все просто, и только в последнюю очередь — из-за авторских прав.
Вот вам сотни «дописок» к Толкиену, опубликованных бесплатно, а нередко — анонимно — в Интернете. Ни денег, ни славы, нередко — ожесточенная ругань «толканутых» собратьев. И тем не менее — пишут!
На самом деле далеко не каждое литературное произведение представляет собой благодарный материал для сиквелизации (хотя многие думают иначе). Здесь как бы и не нужно авторское право, сюжет и персонажи оригинала защищают сами себя. Нет смысла писать сиквел к «Алисе в стране чудес», «Книге Джунглей» или «Всей королевской рати» — эти тексты закончены, автор высказался полностью, к ним ты ничего не можешь добавить, а посему — не суйся. И никто в здравом уме не суется: кому хочется обделаться?
Значит ли это, что таким образом защищена литература высокого уровня, претендующая на звание мировой классики? Э, не всегда. Вот «Чума на оба ваши дома» и «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» — два сиквела к Шекспиру, признанные вполне достойными, активно инсценируемые у нас и за рубежом. Вот Перумов, Васильева-Некрасова ака Ниэннах и Иллет, Кирилл Еськов, «дописывавшие» Толкиена — и напечатанные, а сколько «дописунов» осталось в самиздате — страшно сказать!
