Всеобщая история искусств. Искусство древнего мира и средних веков. Том 1 - Алпатов Михаил Владимирович
Весь крепкий еще в своих основах коммунальный строй сказался в строительстве готических соборов. Требовалась внутренняя прочная сплоченность огромного коллектива, чтобы успешно довести до конца начатое строительство. Необходима была гранитная уверенность в общественной важности этого дела, чтобы у потомства не охладел пыл к тому, что начали предки, чтобы многие поколения трудились над созданием одного памятника, на одном языке выражали свои художественные идеалы.
В строительстве соборов принимало участие множество людей. Здесь были и представители городского самоуправления, вникавшего во все вопросы строительства, было духовенство, клирики, были богословы, вносившие свою долю учености, но, конечно, решающее значение имели артели строителей, каменщиков, резчиков, среди которых поколениями воспитывался вкус, накапливался технический опыт. Среди них руководящая роль принадлежала архитектору; он принимал самое непосредственное участие в строительстве, вместе с каменщиками звонким молотом выбивал из камня требуемую форму, поднимался на леса, скрывавшие очертания строившегося собора.
Нужно полагать, что многие архитекторы XIII века были уже вполне сложившимися индивидуальностями. До нас сохранилась книга зарисовок одного строителя той поры Виллара де Оннекура. Она говорит о большой широте его кругозора, его наблюдательности и эрудиции. Здесь можно видеть и старательно вычерченные планы и детали соборов, и приглянувшееся ему римское надгробие, и зарисовки с каких-то византийских памятников, и фигуры животных и людей. Впрочем, в соответствии со всем складом средневекового мышления многие из этих зарисовок должны были служить «подлинником», образцом; последующим мастерам предстояло по ним выполнять свои работы. Художник нового времени нашел бы такое следование образцам стеснительным. Для людей Х1П века это было условием сохранения стиля, выражением единства целей, собравших вокруг собора такое множество людей.
Готический собор поражает своим величием даже человека; знакомого с успехами современной строительной техники. Люди той поры, вступая под высокие своды собора, испытывали особенно глубокое волнение. Готические соборы со своими острыми шпилями и богатыми порталами восхищают и снаружи, но главное впечатление они производят внутри (20). Внутреннее пространство, бесплотная воздушная среда, в которую вступает человек, приобрела в готическом соборе ту силу художественного воздействия, какую на Востоке имели тяжелые каменные массивы, в Греции — выточенные из камня архитектурные формы. Этот простор был задуман не как идеальное, созерцаемое место священнодействия, как в константинопольской Софии. Пространство готического собора создано таким вместимым ради реального человека: в огромном и просторном среднем корабле и сливающихся с ним боковых кораблях стояли многолюдные толпы народа, обращенные лицом к востоку, где происходила служба.
Своей вместимостью и высотой готические соборы значительно превосходят самые большие романские соборы. Но самое главное это то, что здесь легко и свободно дышит грудь, что взор здесь не натыкается на полутемные тяжелые формы, но сразу окидывает и охватывает все пространство. Люди, бежавшие в города из далеких деревень, должны были чувствовать особый прилив гордости, когда они вступали под своды готического собора. Недаром здесь происходила не только церковная служба, но нередко ставились мистерии, в которых священная история представлялась как поучительное и занимательное зрелище. В соборах иногда собирались и для решения мирских дел.
Для людей той поры этим не могло исчерпываться значение собора. Мысль человека всюду искала выражения таинственного и невыразимого, смутно чаемого и желаемого. Ученые клирики давали иносказательное истолкование церковному зданию. Храм, говорили они, символизирует христианскую церковь; здание сложено из отдельных камней, как община состоит из отдельных членов; через окна в здание вливается свет, как учение церкви входит в сознание верующих; план храма в форме креста напоминает о земных страданиях спасителя. В своем аллегорическом истолковании храма ученые богословы проявляли большую изощренность в догматике, но порою впадали в узкий педантизм. Строители готических соборов не могли ограничить себя этим толкованием, так как оно уводило их прочь от искусства. Но самый строй мышления, самое изъяснение одного через другое, был близок средневековым людям. Это позволяло им сообщать соборам множественное образное значение.
В древних народных преданиях давно воспевалась мечта о счастливом крае, обетованной земле. Средневековые люди называли этот край горним Иерусалимом. В представлении о нем слились и древние сказания кельтов о сказочных дворцах с прозрачными сияющими окнами, и песни о смелых, отважных мореходцах, будто бы достигших счастливого острова. Это представление нашло себе косвенное отражение в готических соборах; здания, предназначенные для церковной службы, стали выражением народных дум и мечтаний. Образ горнего Иерусалима отразился в самом архитектурном построении собора.
20. Амьенский собор. Внутренний вид. Ок. 1218–1268 гг. (Разрушен в 1940 г.)
Мы входим в собор и замечаем, что его нижняя часть погружена в полусумрак: здесь ровное, серое, будничное освещение, здесь заметны мелкие, дробные членения, строгая логика построения, чередование пучков колонн, столбов и пролетов; здесь все соразмерно человеческой фигуре. Но стоит поднять свой взор кверху, и глаз замечает, что таинственно легкая сень как бы повисла над полутемным залом, его нижним ярусом, как прекрасная мечта царит над трезвой жизненной повседневностью. Оттуда, сверху, льется ясный свет, заставляющий трепетать всю атмосферу, из-под сводов несутся звонкие голоса невидимого хора. Два мира в их раздельности слились в единстве художественного образа. Такого архитектурного замысла не встречается ни в какой другой эпохе. Даже в храме св. Софии светлое подкупольное пространство, хотя и противопоставлено полутемным обходам и хорам, в силу своих огромных размеров подавляет их и делает невозможным соперничество.
В готическом соборе мир горний и мир земной даются не в спокойном сопоставлении. Здание исполнено стремительного порыва, у человека захватывает дух от этого движения, и все же невозможно ему не отдаться. Направление этого движения не вполне ясно и последовательно; правда, линии столбов и нервюр прежде всего несутся кверху; но в соборе нет идеального центра, как в св. Софии, куда бы стремились все линии. Зато полное согласие между ними достигается тем, что все они идут в одном направлении, все стремятся за пределы непосредственной видимости. Конечно, движение вверх в готическом соборе заметно преобладало над движением в других направлениях, но оно было далеко не единственным. Несколько более слабое, замедленное, плавное движение перспективных линий идет по направлению к алтарю, к светлому хору, который как бы обходит боковые корабли, и оно легко улавливается глазом, потому что звенья главного корабля, еще довольно обособленные в романском храме, сливаются в готическом соборе в один сплошной поток (стр. 335, ср. стр. 319). Готический интерьер, вроде Амьенского собора, задуман как настоящая архитектурная симфония: здесь звучит и страстно порывистое и вместе с тем торжественно спокойное движение всех пучков колонн и нервюр кверху, и неясно поют мелодии пересекающих его горизонталей капителей, столбов и трифория. Это движение форм и линий перебивает и оживляет трепетное чередование темных пролетов с полусветлыми арками; оно завершается светлыми прорезными окнами хора.
Готический собор радует взор богатством и разнообразием зрительных впечатлений. Строители готического собора уже освободились от чувства тайны, которое заставляло романских зодчих прятать святыню в темном подземелье. Интерьер готического собора легко обозрим во всех своих частях, его хор обычно открыт, самое большее его отделяет от корабля сквозная преграда (так называемая jubé). В готическом соборе всегда много света, нередко даже нефы ясно обозримы. Самое богатство его пересекающихся в различных направлениях линий захватывает внимание, заставляет напрягать зрение, радует глаз. В сущности и движение вверх готического собора есть движение, невольно совершаемое глазами зрителя, вступившего в его интерьер. В замысле собора проявилось возросшее значение человека в средневековой культуре.
