Множественные умы Билли Миллигана - Киз Дэниел (книги txt) 📗
Стинциано и Болл требовали провести следственную проверку в афинской клинике. Многочисленные нападки и критика, подогреваемые ежедневными статьями на первых полосах газет под крупными заголовками, вынудили доктора Кола и суперинтенданта Сью Фостер попросить Миллигана отказаться от отпусков и самостоятельных прогулок по городу, пока шум не уляжется.
Билли был не готов к этому. Ведь он соблюдал все правила, установленные в клинике, держал свое слово и не нарушал закона с тех пор, как его диагноз был установлен и его начали лечить. А теперь вдруг запрещают то, что раньше разрешали!
Удрученный, Учитель сдался и ушел с пятна.
Когда Майк Руп заступил на дежурство в 11 часов, Миллиган сидел в кресле, обитом коричневым винилом, скорчившись и потирая руки, словно чем-то напутанный. Майк не знал, подойти к нему или нет. Его предупредили, что Миллиган боится мужчин, он знал о Рейджене и видел учебные записи доктора Кола о множественных личностях. До сих пор он держался в стороне и не подходил к пациенту. В отличие от многих из персонала, которые считали, что Миллиган симулирует, Майк Руп верил диагнозу. Прочитав историю болезни и записи медсестер, он не мог вообразить, чтобы молодой парень, не имеющий даже среднего образования, сумел обмануть профессионалов – психологов и психиатров.
Обычно Миллиган казался ему спокойным и уравновешенным, а только это и было нужно от него Майку. Но за последнюю неделю, с тех пор как «Диспэч» начал эту шумиху, он все больше впадал в депрессию. Рупу не нравились эти грязные заголовки и тот факт, что Миллигана третировали политиканы.
Руп вышел из-за стола и сел в кресло рядом с перепуганным юношей. Он понятия не имел, как Миллиган отреагирует, поэтому он старался вести себя как можно более непринужденно и обдуманно.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Я могу тебе помочь?
Миллиган посмотрел на него испуганными глазами.
– Я вижу, ты расстроен. Не хочешь поговорить?
– Мне страшно.
– Я вижу. А почему?
– Это маленькие. Они не знают, что происходит. Им тоже страшно.
– Как тебя зовут?
– Денни.
– Ты знаешь меня?
Денни отрицательно покачал головой.
– Меня зовут Майк Руп. Я – техник-психиатр. У меня ночное дежурство. Я здесь, чтобы помочь, если тебе понадобится помощь.
Денни все тер свои кисти и оглядывался вокруг. Потом вдруг замер, слушая голос внутри, и кивнул.
– Артур говорит, что мы можем тебе доверять.
– Я слышал об Артуре, – сказал Руп. – Передай, что я ему благодарен. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Денни рассказал ему, что Рейджен очень рассердился на газеты и хотел со всем этим покончить, убив себя. Это напугало малышей. Руп видел по дрожащим векам, по стеклянному взгляду, что Миллиган опять «переключается», а потом мальчик съежился и заплакал, словно от боли.
Беспорядочное переключение продолжалось, и они проговорили до двух часов ночи, потом Руп проводил Денни в палату.
С того дня Руп мог уже обращаться к нескольким личностям Миллигана. Хотя на мужском отделении были очень строгие правила отхода ко сну (в 11.30 по будням и в 2.00 по выходным дням), Руп знал, что Миллиган спит мало, и проводил в разговорах с ним долгие ночные часы. Ему нравилось, что Денни и «разный» Билли ищут его, чтобы поговорить, и он стал понимать, почему так трудно общаться с Билли. Он понял: Билли чувствует, что его опять наказали за чьи-то преступления.
В четверг 5 апреля, в 15.30, Денни оказался на территории клиники. Он огляделся, пытаясь понять, где он находится и почему. За спиной он увидел старый викторианский особняк из красного кирпича с белыми колоннами. Впереди была река, за рекой город. Шагая по траве, он понял, что до того, как Розали Дрейк помогла ему в клинике Хардинга, он не мог выходить на улицу вот так, как сейчас, – не боясь.
Вдруг Денни заметил маленькие белые цветы. Цветы ему понравились, он сорвал несколько, но увидел, что дальше цветы были крупнее. Он пошел вверх по холму, вышел за ворота и очутился у небольшого кладбища. Имен на могилах не было – только номера, и Денни удивился почему. Он задрожал, вспомнив, как его закопали живьем, когда ему было девять лет, и попятился. На его могиле не будет ни имени, ни номера.
Денни увидел, что самые большие цветы растут наверху холма, поэтому он взбирался наверх, пока не поднялся на утес, круто обрывающийся вниз. Он подошел к краю, ухватился за дерево и посмотрел на дорогу внизу, на реку и дома.
Вдруг до него донесся снизу визг тормозов, он увидел мигающие огни на повороте дороги. От высоты у него закружилась голова. Сильно закружилась. И он покачнулся вперед. В этот момент он услышал голос за спиной:
– Билли, спускайся.
Он оглянулся. Почему эти люди окружили его? Почему здесь нет Артура или Рейджена, чтобы защитить его? Нога его поскользнулась, и вниз с обрыва посыпалась галька. Потом дяденька протянул ему руку. Денни ухватился за протянутую руку, и дяденька вытащил его на безопасное место. Хороший дядя пошел с ним в большое здание с колоннами.
– Ты хотел прыгнуть, Билли? – спросил его кто-то.
Он посмотрел на чужую тетю. Артур велел ему никогда не разговаривать с незнакомыми людьми. На отделении были все возбуждены, люди смотрели на него, говорили о нем. Он решил поспать и дать кому-нибудь еще встать на пятно…
В тот же вечер Аллен ходил по отделению, гадая, что случилось. Его часы показывали 10.45. Он давно уже не вставал на пятно, с удовольствием слушая вместе с другими рассказ Учителя об их жизни. Словно каждый из них обладал несколькими кусочками одного гигантского, загадочного сознания. Но теперь Учитель, пытаясь соединить все вместе, чтобы писатель лучше понял, заставил их всех узнать о жизни, которой жил каждый из них. Однако еще оставались пробелы, потому что Учитель не сказал всего, а только то, что служило ответом на вопросы автора.
Но теперь Учитель ушел, и связь между Учителем и писателем и между ним самим и другими была прервана. Аллен чувствовал себя сбитым с толку и одиноким.
– В чем дело, Билли? – спросила его пациентка. Он посмотрел на нее:
– Я как пьяный. Наверно, принял слишком много таблеток, – сказал он. – Пойду-ка я спать…
Через несколько минут Денни проснулся оттого, что в комнату вбежали люди и стащили его с кровати.
– Что я сделал? – спросил он в недоумении. Кто-то поднял пузырек с таблетками, и он увидел, что несколько таблеток просыпались на пол.
– Я их не принимал, – сказал Денни.
– Ты должен пойти в больницу, – услышал он. Кто-то крикнул, чтобы прикатили каталку увезти Миллигана. Денни ушел, и появился Дэвид…
Когда подошел Майк Руп, Рейджен подумал, что он намерен обидеть Дэвида, и встал на пятно. Едва Руп попытался помочь ему встать на ноги, как Рейджен вцепился в него, и оба повалились на кровать.
– Я тебе шею сверну! – заорал Рейджен.
– Нет, не свернешь, – сказал Руп.
Держа руки друг друга, они повалились на пол.
– Отпусти! Кости переломаю!
– Тем более не отпущу.
– Гляди, хуже будет!
– Не отпущу до тех пор, пока не перестанешь пороть чушь, – сказал Руп.
Они продолжали бороться. Никто не мог одержать верх. Наконец Руп сказал:
– Я отпущу тебя, если ты меня отпустишь и пообещаешь не ломать мои кости.
Видя безвыходность положения, Рейджен согласился:
– Ладно. Отпустишь меня и отойдешь.
– Мы одновременно отпустим друг друга, – сказал Руп, – и успокоимся.
Они посмотрели друг другу в глаза, потом каждый отпустил другого и они разошлись. Доктор Кол, появившийся на пороге, приказал вкатить каталку.
– Никакой каталки, – сказал Рейджен. – Все нормально, никто не глотал таблеток.
– Тебе нужно в больницу, чтобы проверить, – сказал доктор Кол. – Мы не можем знать, сколько таблеток успел скопить Билли. Кто-то из вас сказал, что принял слишком много таблеток. Мы должны знать точно.
Кол говорил с Рейдженом, пока тот не сошел с пятна. Внезапно колени Денни подкосились, а глаза закатились. Руп поймал его и положил на каталку.
