Мировой кризис - Спенсер-Черчилль Уинстон (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
После заключения договора широкая публика вздохнула с облегчением. Все чувствовали себя так, как будто пробудились от кошмара. Вся империя была охвачена радостью, а за границей мы встречали одобрительные, хотя и несколько сардонические улыбки. Король сделал необычный шаг. Ранним утром он принял в Букингамском дворце всех министров, участвовавших в заключении соглашения, и, став вместе с ними, приказал фотографу сделать снимок всей группы. Но никто не проявлял большего восторга, чем бедный ирландский народ, столь измученный борьбой противников и столь страстно стремившийся к миру и спокойной жизни. Но с миром ему пришлось еще некоторое время подождать.
Шин-фейнерские делегаты немедленно возвратились в Дублин и представили результат своих работ де-Валера и национальному собранию. Было бы нетрудно доказать, что с чисто логической точки зрения предыдущие заявления де-Валера обязывали его принять не окончательную форму соглашения, а лишь общее содержание и принципы этого последнего. Кроме того ирландские делегаты были лишь полномочными представителями, и де-Валера являлся их вождем. Именно в качестве его представителей они и приехали в Лондон. Его все время держали в курсе переговоров. Ирландские делегаты, если не формально, то по существу добились всего, чего они домогались, и достигли гораздо большего, чем требовали прочие ирландские лидеры. Поэтому все ожидали, что де-Валера станет на сторону своих коллег, примет в расчет их затруднения и, если даже будет не удовлетворен тем или другим пунктом, все же поддержит своих представителей. Ведь южная Ирландия имела теперь все конституционные права доминиона, т. е. получила независимость под эгидой единого для всей империи монарха и обеспечила себе покровительство Великобритании.
Но вскоре стало известно, что де-Валера все еще занят толкованием акта Пойнингза и что его взгляды на англо-ирландские отношения и причиненные Ирландии обиды не пошли дальше XVI столетия. Де-Валера желал во что бы то ни стало опять возобновить конфликт. Считая себя главой единственного существующего в Ирландии правительства, он отказался подтвердить соглашение делегатов, бывших в то же время его коллегами и товарищами-заговорщиками. Эти люди, которых обвиняли в измене общему делу и клятвам, данным тайным обществам, имели, однако, за собой большое число приверженцев даже среди экстремистов. Из пяти ирландских делегатов двое перешло на сторону де-Валера. Артур Гриффитс при поддержке Дуггана действовал энергично и настойчиво, а Майкель Коллинз, опираясь на наиболее влиятельные вооруженные отряды и на большинство руководящих групп ирландского республиканского братства, отстаивал своего друга.
Хотя ирландская территория находилась все еще в состоянии величайшего хаоса, национальное собрание тратило на обсуждение договора целые недели. Наконец, оно временно прервало сессию для празднования Рождества Христова и собралось снова только в январе. Оно разделилось почти поровну. 8 января состоялось окончательное голосование, и договор был проведен большинством семи голосов (64 против 57). Де-Валера отказался от президентского поста и покинул собрание. После того как вместе с ним ушли все республиканцы, президентом национального собрания был избран Артур Гриффитс, и сессия была немедленно прервана.
Вскоре после подписания трактата мне пришлось играть главную роль в британско-ирландских делах. В январе 1921 г. премьер-министр попросил меня перейти из военного министерства в министерство колоний, чтобы заняться разрешением палестинского и месопотамского вопросов. Задача эта была уже почти выполнена. Арабы и полковник Лоуренс были удовлетворены окончательным утверждением короля Фейсала в Багдаде. Британская армия, действовавшая в Месопотамии и обходившаяся в 30 млн. фунтов стерлингов в год, была возвращена на родину. Следовательно, если не считать обычной работы, я был теперь свободен. В силу конституции южная Ирландия, находившаяся на положении доминиона, подлежала теперь ведению министерства колоний, и мне пришлось принять эти дела на себя от сэра Гамара Гринвуда, бывшего статс-секретарем по делам Ирландии. Сэр Гамар Гринвуд вынес на себе главную тяжесть борьбы в наиболее страшный ее период; он обнаруживал чрезвычайно большое личное мужество и никогда не терял надежды на истинно государственное разрешение вопроса. В качестве министра колоний я стал председателем кабинетской комиссии по ирландским делам. Мои коллеги не отказывали мне в помощи, когда я просил о ней, и во всех прочих случаях предоставляли мне широкую свободу действий. Отныне я вел все переговоры с ирландскими лидерами севера и юга и выступал с объяснениями во время парламентских запросов в палате общин.
На фоне общей суматохи и неуверенности ясно выступали две основные задачи. Первая из них заключалась в том, чтобы создать и укрепить на юге жизнеспособное и ответственное правительство. Это возможно было бы сделать лишь в том случае, если бы временное правительство, которое мы собирались признать, опиралось на авторитет всеобщих выборов. С момента опубликования договора ирландский народ всячески выражал свое желание установить на его основе хорошие и мирные отношения с британским народом. Поэтому мы указывали временному правительству на настоятельную необходимость выборов, которые одни только могли придать ему общенародное значение и создать для него авторитет при управлении страной. Гриффитс и Коллинз вполне соглашались с этим, но трудности, которые приходилось преодолевать, были огромны. Де-Валера, зная, что за ним меньшинство, – как оказалось впоследствии, даже незначительное меньшинство, – всеми доступными для него способами препятствовал выборам и старался оттянуть их, а если возможно, то и совсем сорвать. Для этой цели он решил прибегнуть к помощи ирландской республиканской армии. Эта так называемая армия до сих пор занималась главным образом организацией нападений на английские вооруженные силы, принимавших самые разнообразные формы, начиная от убийств отдельных лиц и кончая засадами. Она никогда не вела серьезных стычек по всем правилам войны. Тем не менее, в ней имелось значительное число людей, готовых пойти в тюрьму и на казнь ради того, что они считали своим национальным делом. Ирландская республиканская армия переживала такие же разногласия, как и национальное собрание, и число сторонников той и другой партии распределялось в ней, вероятно, приблизительно в таких же пропорциях. Тем не менее, она была единственной организацией, на которую могло опереться временное правительство для поддержания своего авторитета. Поэтому временному правительству пришлось заключить целый ряд нерешительных и неудачных компромиссов относительно контроля над республиканской армией и относительно времени и характера выборов.
Желая сговориться с де-Валера, временное правительство согласилось отсрочить выборы на три месяца, полагаясь на данное де-Валера обещание, что выборы будут свободными и что впредь до их окончания вся армия будет подчиняться приказам временного правительства, не будет вмешиваться в выборы и не будет противодействовать силой тому правительству, которое будет избрано. Но лишь только де-Валера дал своим соотечественникам это обещание, как он же его нарушил. Он и его друзья принимали все меры, чтобы ослабить и дискредитировать временное правительство, вызвать в стране беспорядки и поссорить южную Ирландию с Ольстером. Для этой цели всегда можно было воспользоваться той частью республиканской армии, которая стояла против Свободного государства и вокруг которой собирались все хищнические и преступные элементы. В такой-то обстановке британские и ирландские делегаты, подписавшие трактат, решили организовать свободные выборы и утвердить ирландское правительство на общенациональной основе.
Вторая основная задача, для нас не менее важная, заключалась в том, чтобы защитить неоспоримые права ольстерского правительства. На территории Ольстера действовали две так называемые дивизии ирландской республиканской армии, продолжавшие свою тайную деятельность вопреки перемирию и трактату и несмотря на то, что эвакуация британской армии из южной Ирландии подвигалась быстро и непрерывно.
