Кремлевское дело - Иванов Николай Владимирович (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
В нём на новый лад перепеваются замызганные уже обвинения в адрес следственной группы, которая якобы терроризировала многострадальных партийных коррупционеров из Узбекистана и покровителей мафии в Кремле. Малопочтенное, прямо скажем, занятие выбрал себе, оставшись не у дел, Виктор Илюхин. Впрочем, ему и карты в руки, ведь именно он по приказу покровителей мафии руководил разгромом «кремлёвского дела» и одновременно с особым рвением разматывал «дело следователей». И немало в этом преуспел. Усердие, выказанное Виктором Ивановичем на этом «благородном» поприще, втуне не пропало. Он стал членом Коллегии Прокуратуры СССР, переведён из заместителей в начальники управления по надзору КГБ, получил повышение в чине – Государственного советника юстиции II класса. Курировал Илюхин расследование январских событий 1991 года в Вильнюсе, в ходе которого выяснилось достоверно, что виноваты в побоище были сами литовцы и нехорошие телепередачи, не понравившиеся местной коммунистической знати. Малопочтенная роль адвоката преступного режима пришлась явно по вкусу генерал-лейтенанту в прокурорском кителе. Илюхин всячески поддерживал самозваные комитеты национального спасения, он готовил на подпись Николаю Трубину заключение Прокуратуры по расследованию трагических событий тридцатилетней давности в Новочеркасске. И там, уверял нас Виктор Иванович, повинны были рабочие, вышедшие на демонстрацию. Блистательная, хотя и малопривлекательная для сколько-нибудь порядочного юриста карьера неуклонно катилась к своему логическому концу. В дни августовского путча, когда Гдлян прохлаждался в кутузке, а Иванов хоронился за баррикадами Белого дома, Виктор Иванович душой и телом был на стороне ГКЧП. И оказалось – зря. Новой России было, очевидно, с Илюхиным не по пути. Тогда-то Виктор Иванович и выкинул свой знаменитый финт – возбудил уголовное дело по обвинению в государственной измене Президента СССР. Так под восторжённые завывания ортодоксальных коммунистов в одночасье был причислен Илюхин к лику святых большевистских великомучеников. А в награду стал Виктор Иванович одним из лидеров Компартии, а с её помощью и депутатом Государственной Думы. В новом парламенте он возглавил Комитет по безопасности. Так что горячо опекаемые им прежде мафиози, наверняка, почувствовали себя ещё более комфортно. Товарищ-то проверенный…
Не оставляет сомнительные изыскания и бывший диссидент и член ЦК КПСС Рой Медведев. Вытащив на свет божий старую фальшивку относительно Ельцина и Яковлева, он многозначительно намекнул в последнем номере «Огонька» за 1991 год: «…В деле были показания, что во время поездки в Узбекистан крупную взятку получил секретарь ЦК Ельцин. Есть такие же «показания» и на Яковлева. И ещё на многих очень авторитетных сейчас людей. Списки для выбивания показаний шли Гдляну из Москвы. Шла борьба за власть, и, видимо, сразу несколько следственных групп ковало тайное оружие по заказу хозяев. И Гдлян выполнил этот заказ».
Коли заикнулся, должен, надо полагать, обнародовать эти в высшей степени любопытные материалы, которые кроме него, Ярина, Голика да Лукьянова никто в глаза не видел. Со своей стороны предполагаем, что существование таких «документов» – не плод фантазии Медведева, что действительно существуют эти сфабрикованные умельцами с Лубянки фальшивки, но ими по каким-то причинам так и не воспользовались. Нам представляется, что Прокуратура России обязана проверить и эту фантастическую версию, дать юридическую оценку провокационной возне и тем самым пресечь, наконец, дальнейшую компрометацию Ельцина и Яковлева. Мы этого требуем.
А пока Рой Медведев продолжает поиски покровителей.
Кто следующий?
Так и хочется сказать: полноте! Господа и товарищи, журналисты и писатели, юристы и политики! Неужели никому даже не приходит в голову одна немудрёная мысль, что люди могут просто работать, вовсе не исполняя при этом приказаний каких-то покровителей, что человек, делающий своё дело, хорошо или плохо, профессионально или нет – уже другой вопрос, в соответствии с собственным представлением о долге и чести, воспринимается уже как белая ворона? Печально, но факт: в общественном сознании уже не укладывается, как можно работать без взяток и мзды, холопства и покровительства, вымогательства и обмана. Многочисленные, до сих пор не прекращающиеся поиски покровителей следственной группы – как раз из области деформированной общественной нравственности, которую мы 70 с лишним лет называли социалистической моралью.
ПУТЧ
Тревожное утро
В ночь с 18 на 19 августа 1991 года почти трёхсотмиллионный народ великой страны спал, как ни в чём не бывало. Никто, конечно, не предполагал, что день грядущий сулит новую точку отсчёта в нашей истории. Даже самые прозорливые политики не в состоянии были предсказать, что 19 августа 1991 года станет последним днём горбачёвской перестройки. Развязка исторической драмы неумолимо приближалась. Могла быть иной режиссура, и исполнители подобраться другие, суть, однако, всё равно сводилась к одному – конец тлеющей перестройке. И тем не менее, несмотря на психологическую адаптацию общественного мнения к возможному взрыву, к попытке изменения курса на демократизацию нашей жизни, мы не предполагали, что всё это произойдёт в такой неинтеллигентной форме. А момент путчисты выбрали, кажется, весьма подходящий. Заканчивались парламентские каникулы, во всю шла уборка урожая, на нулевой отметке стояла стрелка барометра политической активности населения и, наконец, Горбачёв готовился к долгожданному событию – подписанию Союзного договора. С наступлением политического затишья появилось свободное время, которое мы использовали, начав писать эту книгу. Работали каждый у себя дома, практически никуда не выходя: до начала осенней сессии парламента нужно было закончить черновой вариант. В ту памятную ночь часа в два я уже отправился спать. Не помогали ни кофе, ни сигареты, видимо, сказывалась усталость от восьмилетней ожесточённой борьбы с красной мафией, в течение которой не было ни одного отпуска.
Утром 19 августа без десяти семь меня разбудила жена. Чувствовалось, что-то случилось. На мой полусонный вопросительный взгляд она ответила: «В стране введено чрезвычайное положение». Оказывается, только что звонила моя помощница по депутатским делам Надежда Черноротова. Всё это не укладывалось как-то сразу в сознании. Хотя трезвомыслящие демократы уже давно были подготовлены к возможности переворота правых, но, тем не менее, трудно было поверить, что за день до подписания Союзного договора они осмелятся пойти на столь отчаянный шаг. Однако факт свершился.
Мигом исчезли остатки сна, и я стал прикидывать возможные варианты дальнейшего развития событий. Например, такой: Горбачёв молчаливо одобрил идею введения чрезвычайного положения и, как всегда, отдавая грязную работу другим, сам пока остался в тени. Поскольку проведение государственного переворота рассчитано прежде всего на молниеносность, то буквально в считанные дни станет ясно, кто победил и кто проиграл. В случае успеха путчистов Горбачёв возвращается из Фороса в Москву и въезжает в Кремль на красном коммунистическом коне, продолжая руководство партией и государством в режиме чрезвычайного положения. Или: путч проваливается, непосредственные участники с подписи того же Горбачёва арестовываются, а главари – Лукьянов, может быть, Крючков расстреливаются, чтобы навсегда, как в случае с Берией, похоронить очередную кремлёвскую тайну о государственном перевороте. Сам же Горбачёв опять-таки въедет в Кремль на белом демократическом коне, пытаясь сохранить режим личной власти в новых условиях.
Возможно и такое: хунта победила. Превзошедший своего учителя Горбачёва в коварстве и ловкости Лукьянов, при поддержке ортодоксальных коммунистов «плавно» отодвинет любящего таскать каштаны из огня чужими руками Михаила Сергеевича от власти, сохранив за ним пост Генсека, а сам станет полновластным Президентом СССР, главой диктаторского режима. В таком случае народу бы объяснили, что произошло просто разделение властей – партийной и государственной.
