Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3. - Каменецкий Евгений
Слушая их взволнованный рассказ, я представил себе, как развивались события дальше.
Через одну-две минуты «Петляков» уже шел над лесом и «брил» макушки сосен… Когда приземлились, Геннадий Мамаев насчитал на машине более шестидесяти пробоин. Осколком пробило и комбинезон Шалимова, но сам он был цел и невредим.
На проявление аэрофильма не потребовалось много времени.
За успешное выполнение этого важного задания Указом Президиума Верховного Совета СССР Александру Ткаченко и Владимиру Шалимову было присвоено звание Героя Советского Союза, а Николай Рязанов получил орден Красного Знамени.
Последние месяцы Великой Отечественной войны воздушные разведчики провели в боях за освобождение Прибалтики.
Особенно ценные сведения доставляли Ткаченко и его друзья в те дни, когда заканчивалось сражение за острова Сааремаа и Хиуме. Было это уже поздней осенью 1944 года.
Мне тогда довелось участвовать в одном из мощных ударов гвардейцев. Всю воздушную операцию с начала и до конца разрабатывали по аэрофильмам, добытым Александром Ткаченко и его друзьями. Они выступали в роли и режиссеров, и сценаристов, и кинооператоров.
Но расскажем все по порядку. Аэрофильм, доставленный накануне экипажем Ткаченко, нуждался в уточнении. Вдруг вражеские корабли ночью снялись с якорей и взяли курс к берегам Германии? А может, к дебаркадерам причалили новые транспорты?
Доразведку целей выполняли экипажи гвардейского полка.
…Аэродром еще скрывался в легкой туманной дымке, а над Сааремаа уже появился наш воздушный разведчик. Летчик младший лейтенант Дикин внимательно всматривался в знакомые очертания острова. В бухте Свальферог стояли немецкие суда. По берегу от Мяеке до Сяере разведчики обнаружили около десятка крупных и мелких судов противника.
Советский разведчик еще фотографировал цель, когда четыре «Фокке-вульфа-190» с разных направлений пошли на него в атаку. Экипаж со снижением оторвался от преследователей и на бреющем полете, слившись с местностью, достиг своего аэродрома. Через несколько минут летчик докладывал о проведенных наблюдениях командиру соединения. В воздух немедленно поднялись восемнадцать бомбардировщиков. Их вели опытные пилоты Кузьменко и Моисеенко.
Удар по порту был внезапным. Наши самолеты зашли на цель с моря и со стороны солнца. На четыре транспорта и сорок автомашин, набитых гитлеровцами, обрушились бомбы. На удаление до шестидесяти километров над портом был виден столб огня и дыма.
В это время летчики 34-го Краснознаменного гвардейского авиаполка пикирующих бомбардировщиков ждали приказа. Командир полка Михаил Николаевич Колокольцев познакомил экипажи с обстановкой.
Во втором часу дня раздалась команда: «По самолетам!» Летчики, штурманы, стрелки-радисты бросились к пикировщикам.
Первым ушел в воздух флагманский корабль Героя Советского Союза гвардии капитана Сергея Глинского, следом за ним взлетел самолет гвардии старшего лейтенанта Николая Мирошниченко. Один за другим пикировщики уходили в небо. Стартовали и мы. Мы — это экипаж лейтенанта Тюряева со штурманом Тверским. Место стрелка-радиста занимал я. Подробности того полета я вспоминаю часто.
…Сквозь люк пулемета в кабину врывается холодный ветер. Бомбардировщик, нагруженный тяжелыми фугасками, стартует легко. На борту каждого бомбардировщика надпись: «Ленинград». Летчики эскадрильи «Ленинград» под командованием Героя Советского Союза Николая Клочко совершают свой пятидесятый боевой вылет. (Еще в 1943 году трудящиеся города начали сбор средств на постройку боевых самолетов, танков и другой боевой техники для воинов, отличившихся в боях за Ленинград. Когда стал вопрос, кому вручить новенькие боевые машины, у командования сомнений не было: личному составу гвардейской эскадрильи Николая Антоновича Клочко.)
Клочко впереди, он ведет нашу эскадрилью туда, к острову Сааремаа, где еще сопротивляются недобитые фашисты.
Более получаса мы летим над освобожденной землей. В наушниках ларингофона слышу песню. Это голос нашего штурмана гвардии старшего лейтенанта Владимира Тверского:
Да, дорожка Володе была знакома. За последние дни авиация непрерывно сопровождала пехоту, расчищая стрелкам, артиллеристам, танкистам дорогу к острову. И вот теперь, в первую неделю октября 1944 года, войска нашего фронта загнали фашистов на маленький клочок земли на южной оконечности острова Сааремаа. Летчики вели свои воздушные корабли туда, где на узком перешейке укрепились гитлеровцы, где сосредоточены их батареи. Маленький хутор и мыза Кюла превращены в опорный пункт немецкой обороны.
Пролетаем над заливом и с моря заходим на цель.
— Вспышки видишь? — обратился летчик Тюряев к штурману. — Немецкие батареи ведут огонь.
— Сейчас кончат! — лаконично ответил Тверской.
Я знаю, что сейчас пальцы штурмана лежат на кнопке электросбрасывателей.
Наша девятка бомбит одновременно. Видно, как с соседнего самолета, пилотируемого молодым летчиком гвардии младшим лейтенантом Панасюком, срывается серия бомб. Чуть вздрагивает от облегчения и наш «Петляков». Фугаски описывают в воздухе параболу и кучно устремляются к земле.
— Точно положили! — отметил штурман.
На развороте, с высоты двух тысяч шестисот метров, хорошо видны огромные языки пламени, не рассеивается и облако сизого дыма. Но на землю смотреть некогда. Командный пункт наведения по радио с земли предупреждает: «В воздухе „фокке-вульфы“». Я снимаю с крупнокалиберного пулемета рычаг предохранителя. Сейчас все мы готовимся точными очередями встретить воздушного врага.
— Плотнее строй! — слышится голос командира эскадрильи Клочко.
Наше звено, ведомое гвардии лейтенантом Анатолием Ефремовым, летит крыло к крылу.
Близко идут истребители сопровождения. Летчик с «яка» младший лейтенант Лапушков показывает нам большой палец. «Бомбили отлично!» — свидетельствует этот жест.
Вся эскадрилья «Ленинград» идет плотно, готовая в любую минуту ощетиниться огнем. «Фокке-вульфы» даже подойти к нам побоялись.
Снова летим над эстонской землей. Под крыльями — остроконечные шпили Таллина.
Полет подходил к концу. Сто пятьдесят бомб сбросили гвардейцы на головы фашистов.
Тюряев сажает бомбардировщик на землю. «Пе-2», как всегда, немного подпрыгивает. Командир полка Михаил Николаевич Колокольцев встречает летчиков улыбкой и взволнованно говорит:
— После вашего удара наша пехота пошла в атаку!
И, увидев меня, добавляет:
— А ты, корреспондент, не забудь отметить действия эскадрильи «Ленинград». Пусть в городе знают, что самолеты в надежных руках!
Полвека прошло с тех пор, как закончилась война. Полковник запаса Александр Кузьмич Ткаченко, уволившись из авиации по состоянию здоровья, не сидел сложа руки. По утрам, когда дочь собиралась в школу, он спешил на занятия в техникум. Нелегко давалась учеба: сказывались годы, да и здоровье пошаливало. На зачетах бывший разведчик порой краснел, как провинившийся школьник. Однажды молоденькая преподавательница химии поставила ему двойку.
Каково же было ее удивление, когда на праздничном торжественном вечере она увидела на лацкане гражданского пиджака своего студента Золотую Звезду Героя Советского Союза.
— Вы уж простите меня, — смущенно начала оправдываться преподавательница, — что я вам однажды закатила двойку…
— Что вы, — рассмеялся Александр Кузьмич. — Такое со всяким может случиться. Зато во второй раз я у вас получил пятерку. Помните?
Каждый год на северной окраине города на Неве, в парке Сосновка, собираются ветераны 13-й воздушной армии. Убеленные сединами авиаторы молоды душой. Многие из них еще трудятся, отдавая жар своих сердец Родине, мирному труду, воспитанию подрастающего поколения. Ветераны по-прежнему остаются в строю.
