Петр Первый - Павленко Николай Иванович (книги .txt) 📗
Опьяненному успехом Меншикову казалось, что еще одно усилие, и неприятель будет сломлен. Он трижды просил царя прислать ему подкрепление, чтобы разгромить шведов.
Петр, однако, обоснованно придерживался ранее разработанного плана сражения и велел Меншикову вывести конницу с поля боя. Отвод конницы шведы приняли за отступление, бросились ее преследовать и вновь приблизились к русским редутам на расстояние картечного огня. Спасаясь от этого огня, они кинулись в лес, и здесь часть из них была уничтожена.
Около 8 часов утра Петр решил вывести свою армию из редутов. В центре построения находилась пехота, между ее боевыми порядками размещалась артиллерия. Кавалерия была расположена на флангах.
Шереметеву царь велел вывести шесть драгунских полков с передовой линии, непосредственно противостоящей неприятелю, подойти к стоявшим в стороне войскам Скоропадского и наблюдать за ходом сражения: в случае, если шведы двинутся против украинских войск гетмана, то оказать им помощь. «А о вступлении в баталию ожидать указу», — заключил свое распоряжение Петр.
Ослабление передовой линии встретило возражение Шереметева, его поддержал князь Репнин. Они говорили: «Надежнее иметь баталию с превосходным числом, нежели с равным». Петр им ответил: «Больше побеждает разум и искусство, нежели множество».
Перед пехотинцами царь выступил с знаменитой речью, известной под названием приказа Петра:
— Ведало бы российское воинство, что оный час пришел, который всего Отечества состояние положил в руках их: или пропасть весьма, или в лучший вид отродитися России. И не помышляли бы вооруженных и поставленных себя быть за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за народ всероссийский.
Царь закончил свою речь словами:
— О Петре ведали бы известно, что ему житие свое недорого, только бы жила Россия и российское благочестие, слава и благосостояние.
Карл попытался концентрированным ударом прорвать центр построения русских войск, состоявший из солдат Новгородского полка. Шведам удалось потеснить первую линию полка. Заметив это, Петр сам повел второй батальон новгородцев в контратаку и восстановил положение. Между тем конница, находившаяся на флангах, ринулась в атаку на шведскую кавалерию и потеснила ее. Огромное опустошение рядов атаковавших шведов производила артиллерия. Вот как описывает ее действия современная хроника: «Первой залп учинен от войска царского величества так сильно, что в неприятельском войске от падших тел на землю и ружья из руки убиенных громкой звук учинился, которой внушал, якобы огромные здания рушились».
Петр дал сигнал к общей атаке. Шведы дрогнули. Карл, поднятый на руках, сколько ни призывал бегущих остановиться, ничто не могло предотвратить паники. Через два с половиной часа сражения шведской армии не существовало. Победа была полной.
Еще не подсчитаны трофеи, еще неизвестны потери свои и неприятельские, еще неясно, что сталось с королем и где он, «с нами или с отцы нашими», а разгоряченный сражением Петр, не чувствуя усталости после нескольких бессонных ночей, берется за перо, чтобы известить «о зело превеликой и нечаемой виктории».
В дальнейшем уточнялся ход сражения, выяснялись детали. Меншиков рассказал, что он за время баталии сменил трех сраженных коней, Петр показал свою пробитую пулей фетровую шляпу.
После завершения сражения в шатер царя приводили одного за другим пленных генералов и министров шведского короля, принесли разбитые ядром носилки Карла. Петр все допытывался: «Неужели не увижу сегодня брата моего Карла?»
Петру не довелось встретиться с поверженным королем ни в этот памятный день, ни позже. Тщетно искали живого или мертвого короля на поле боя — он с остатками разгромленной армии, Мазепой и мазепинцами во всю прыть мчался к Днепру. Русская кавалерия преследовала беглецов до тех пор, пока не обессилели кони. Вечером в погоню за уходившими на запад беглецами Петр отправил гвардейские и драгунские полки.
В третьем часу дня Петр устроил обед для генералов и старших офицеров, участвовавших в сражении. На обед были приглашены взятые в плен шведские генералы и министры. Царю сообщили о хвастливой речи короля, обещавшего своим офицерам обед в шатре русского царя. С иронии по этому поводу и начал речь Петр:
— Вчерашнего числа брат мой король Карл просил вас в шатры мои на обед, и вы по обещанию в шатры мои прибыли, а брат мой Карл ко мне с вами в шатер не пожаловал, в чем пароля своего не сдержал. Я его весьма ожидал и сердечно желал, чтобы он в шатрах моих обедал, но когда его величество не изволил пожаловать ко мне на обед, то прошу вас в шатрах моих отобедать.
За этим же обедом царь в шутку произнес известный тост за здоровье шведских учителей в ратном деле. Первый шведский министр граф Пипер бросил ответную реплику:
— Хорошо же ваше величество отблагодарили своих учителей!
Приглашением шведских генералов и министров на обед Петр проявил рыцарское отношение к побежденным и уважение к противнику — качества, которых был лишен его «брат Карл». Великодушие царь проявил и к фельдмаршалу Реншильду, подарив ему в знак высокой оценки мужества собственную шпагу.
Остаток дня 27 июня и всю ночь команды очищали поле сражения от трупов, подбирали раненых. Убитых русских солдат и офицеров насчитали 1345 человек, в то время как шведов — свыше 8 тысяч. В 6 часов утра 28 июня в присутствии Петра состоялось торжественное захоронение погибших русских воинов. Над двумя братскими могилами был насыпан высокий холм, его венчал деревянный крест.
В тот же день Петр совершил триумфальный въезд в освобожденную Полтаву. Стало известно, что ее героический гарнизон располагал всего полутора бочками пороха и восемью ящиками патронов, ядер давно не было и в помине, и пушки заряжали камнями и картечью, изготовленной из нарезанных кусочков железа.
30 июня наступил финал похода Карла XII на Россию. После катастрофы у Полтавы, под стенами которой были похоронены все дерзкие мечты Карла, шведская армия, бросив обозы, стремительно двигалась на запад. В этот день она подошла к Днепру у Переволочны. Размышлять о том, что делать дальше, не было времени — за шведами по пятам двигалась русская конница. Достичь противоположного берега шведы не могли, так как средства переправы были задолго до этого уничтожены руссними. С трудом удалось разыскать несколько лодок для короля и его охраны. Карл вручил командование войсками генералу Левенгаупту. Быстрые удары весел направляют лодку к противоположному берегу. Смельчаки, отважившиеся преодолеть реку вплавь, тонут на глазах короля. Наконец Карла усаживают в карету, и незадачливый завоеватель стремительно мчится на юг, в турецкие владения, то и дело оглядываясь назад — нет ли погони. Еще раньше туда бежал Мазепа и мазепинцы.
