Сталин - Барбюс Анри (полная версия книги .txt) 📗
Цель этого движения живых народов – сбросить мертвый груз правительств, сбросить смертоносный груз барышников.
Для обездоленных, для тех, кому грозит гибель, для приговоренных нет другого выхода, кроме выхода революционного, ибо буржуазный деспотизм уже заранее начал контрреволюцию. На стороне контрреволюционеров – вооруженная сила, государственные учреждения, возможность лгать по радио. На стороне революционеров – то, что «они правы». Это есть наш последний и решительный бой, – гремит гимн масс.
Как может защита Советского Союза не быть одной из целей нашего грандиозного оборонительного наступления?
Все человеческие умы и сердца устроены одинаково. То, с чем мы обращаемся к ним, очень просто: либо люди должны отказаться жить сообща, либо они должны начать историю заново, взять курс на великий пример, на зарево пожара.
Русский народ, первым начавший спасать народы, СССР, единственный социалистический опыт – дают реальное, уже построенное доказательство: социализм осуществим на земле.
Результаты социализма – налицо. Вот они. Пусть паяцы и лисы парламентских трибун не пытаются внушить нам, будто это не так. Вот перед нами страна, где в руках двух великих людей сочетались «русский революционный размах с американской деловитостью», страна сознания и долга, – вот она, с ее жаждой истины, с ее энтузиазмом, с ее весной. Она выделяется на карте мира не только тем, что нова, но и тем, что чиста.
Только советская социалистическая власть обеспечила процветание, воспитала гражданские доблести, которые не имеют ничего общего с омерзительным «кодексом чести» бандитов типа Муссолини или типа Ставиского, блистающих бок обок во всех столицах. Октябрьская революция действительно принесла нравственное и общественное очищение, чего не дала поныне ни одна религиозная или политическая реформа: ни христианство, ни реформация, ни Декларация прав человека и гражданина.
События все яснее показывают живым силам человечества, повернувшимся в сторону грядущего, что все интересы трудящихся – рабочих, крестьян, средних классов, интеллигенции – сближаются, что все трудящиеся должны объединиться вокруг рабочего класса. Это не означает, что рабочий класс сам по себе выше других и должен пользоваться какими-то привилегиями; это – справедливый порядок. Ибо у рабочего класса – организованность, общественная сознательность и опыт, ибо рабочий класс является естественным и историческим воплощением борьбы против капитализма, ибо он, держа в руках материальное производство, располагает мощными средствами борьбы. Конкретно: промышленный пролетариат – это кадровая армия. А в военное время действующая армия не командует резервами, а дерется вместе с ними на самых трудных участках.
События показывают далее (следует неустанно подчеркивать эту очевидность): чтобы выйти из хаоса, необходимо практически вступить на путь интернационализма, ибо, хотим мы того или нет, история отныне говорит с нами на интернациональном языке. Даже внутри границ ничего нельзя сделать, если не действовать через границы. И, наконец, надо отбросить реформизм, соглашения с отъевшейся бандой, уцепившейся за власть. Лозунги реформизма утратили всякий смысл. Превратив социализм в двусмысленность, вокруг которой безрезультатно топчется рабочий класс, реформизм поистине расписался в своей несостоятельности.
Два мира: социализм и капитализм. Между ними нет ничего, кроме чудовищной иллюзии третьего мира, – «народной» на словах, феодальной на деле.
Объединяйтесь же вокруг этой истины.
Пусть молодежь не обманывают румяна молодящегося фашизма, его гнилостное свечение.
Самый прекрасный, самый веский ответ на запросы эпохи должна дать молодежь. Она рождена не для того, чтобы отдавать свою творческую силу опошляющим традициям, не для безнадежных попыток заставить земной шар вращаться слева направо. Она рождена для того, чтобы творить новое согласно с законами науки и природы. Юноша – это отец человека.
Пусть бывшие фронтовики – те, кто остался в живых, – истекавшие кровью, изуродованные свидетели мировой войны, те, кто без всякой причины убивали друг друга на фронте в 3000 километров и превратили все свое поколение в самую страшную из гекатомб, – пусть они не идут в телохранители к правительствам новой войны, пусть не идут в жандармы будущей бойни.
И пусть женская половина человечества тоже поймет, что нет мира и порядка вне этих высоких и очевидных истин.
VIII
Человек у руля
Вернемся еще раз к образу этого человека, – человека, постоянно находящегося между тем, что сделано, и тем, что надо сделать. (Когда с ним говорят о работе, – излюбленное его выражение: «это пустяки по сравнению с тем, что должно быть»).
На него обрушивается ненависть наших врагов, и со своей точки зрения они правы, – говорит Кнорин. Он – имя нашей партии, – говорит Бубнов. Это лучший из старой железной когорты, – говорит Мануильский. Старые большевики пользуются уважением, – говорит Микоян, – не потому, что они старые, а потому; что они не стареют.
История его жизни – это непрерывный ряд побед над непрерывным рядом чудовищных трудностей. Не было такого года, начиная с 1917, когда он не совершил бы таких деяний, которые любого прославили бы навсегда. Это – железный человек. Фамилия дает нам его образ: Сталин – сталь. Он несгибаем и гибок, как сталь. Его сила – это его несравненный здравый смысл, широта его познаний, изумительная внутренняя собранность, страсть к ясности, неумолимая последовательность, быстрота, твердость и сила решений, постоянная забота о подборе людей.
После смерти человек живет только на земле. Ленин живет всюду, где есть революционеры. Но можно сказать: ни в ком так не воплощены мысль и слово Ленина, как в Сталине. Сталин – это Ленин сегодня.
Мы уже видели, что во многом он похож на изумительного Владимира Ильича: то же глубокое знание теории, то же чувство реальности, та же твердость. Чем же они отличаются друг от друга? Вот два мнения советских рабочих: «Ленин – это руководитель. Сталин – это хозяин». «Ленин – больше, Сталин – сильнее». Не будем слишком вдаваться в такие параллели: своими неясными определениями они могут привести нас к неверным выводам о двух великих людях, из которых один сформировал другого.
Если угодно, можно сказать, что Ленин, – главным образом в силу условий, – был больше агитатором. Сталину, стоящему во главе более развитой, более укрепленной системы руководства, чаще приходится действовать через партию, через организацию. Сталин сегодня – это не человек больших бурных митингов. Впрочем, он вообще никогда не пользовался приемами крикливого красноречия, – чем только и располагают пробравшиеся к власти проходимцы и преуспевающие проповедники. Об этом стоит подумать историкам, которые будут давать ему оценку. Не такими путями создал и поддерживает Сталин связь с рабочими, крестьянами и интеллигенцией – с народом СССР, с революционерами всего мира, носящими свое отечество в сердцах своих, – а их много больше чем двести миллионов.
Мы уже говорили о некоторых источниках его величия. В чем же основная черта его гения? Бела Кун дает прекрасную формулировку: «Сталин умеет взять правильный темп. Он умеет охватить ситуацию». Бела Кун полагает, что именно в этом состоит характерная особенность Сталина, отличающая его больше, чем все другие: умение ждать, рассчитывать во времени, не поддаваться искушению, хранить грозное терпение. И, может быть, именно поэтому ни один революционер в истории так не обогатил практически революцию и не сделал так мало ошибок, как Сталин.
Прежде чем предложить то или иное решение, он много размышляет и взвешивает (много – не значит долго). Он крайне осмотрителен и доверие свое дарит нелегко. Один из его ближайших сотрудников не доверял другому «Здоровое недоверие – это хорошая основа для совместной работы», – сказал ему Сталин. Он осторожен, как лев.
Это блистательный и четкий человек, – и это, как мы видели, простой человек. С ним нелегко встретиться только потому, что он постоянно работает. Когда приходишь к нему в Кремль, то на лестнице и в вестибюле видишь не более трех-четырех человек. Эта органическая простота не имеет ничего общего с показной простотой какого-нибудь скандинавского монарха, благоволящего гулять по улицам пешком, или какого-нибудь Гитлера, по приказу которого все его пропагандисты трубят, что он не курит и не пьет вина. Сталин регулярно ложится спать в 4 часа утра. У него нет 32 секретарей, как у Ллойд-Джорджа; секретарь у него один – товарищ Поскребышев. Сталин не подписывает того, что пишут другие. Ему дают материал, и он все делает сам. Через его руки проходит все. И все-таки он успевает отвечать, – лично или через аппарат, – на все письма, какие ему присылают. В разговоре он прост и сердечен. «Его открытая сердечность», – говорит Серафима Гопнер; «его доброта», «его деликатность», – говорит Варвара Джапаридзе, работавшая вместе с ним в Грузии «Его веселость» – говорит Орахелашвили. Он смеется, как ребенок.
