Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века - Шевченко Геннадий Аркадьевич (читать книги онлайн без сокращений txt, fb2) 📗
В.М. Фалин вспоминает в своей книге «Без скидок на обстоятельства», что говорил ему о Громыко министр внешней торговли СССР Н.С. Патоличев: «Знай, Валентин, в правительстве не любят и не уважают твоего Громыко… Карьеры ради… Салтыкова бы Щедрина на него».
Г. Киссинджер однажды назвал Громыко «тяжелым дорожным катком, упрямо движущимся к своей цели».
Как писал мой отец в своей книге «Разрыв с Москвой», многолетний опыт Громыко делал его самым информированным министром иностранных дел в современном мире. В известной степени его политическое долголетие было обусловлено также и тем фактом, что, несмотря на полученное им образование экономиста, он дальновидно избегал заниматься внутренними проблемами государства, ибо знал, что экономические проблемы СССР запущены и почти неразрешимы. Поэтому не один политический деятель сломал на них себе шею. В частности, министр искренне удивлялся на заседаниях Политбюро ЦК КПСС, когда на них отмечалось, что в некоторых городах СССР вообще нет в продаже мяса. Незаурядную политическую проницательность продемонстрировал он и в том смысле, что всегда явно старался держаться в стороне от распрей и соперничества, которыми были поражены как партийные, так и бюрократические верхи. Насколько возможно, он стремился выдерживать нейтралитет, чураясь кремлевских закулисных конфликтов и интриг. Эта черта характера, наряду с привычкой скрупулезно взвешивать соотношение сил в Политбюро, избавила его от участия в схватках, которые, время от времени разыгрываясь среди советского руководства, погубили в профессиональном и чисто физическом смысле так много способных политических деятелей.
Л. Шевченко в квартире в Нью-Йорке. 1977 г.
Новая семья. Геннадий, Нина, Аркадий. 1989 г.
Геннадий Шевченко и издатель Илья Левков. Москва. 1989 г.
О. Эймс (слева), А. Шевченко и сотрудник ЦРУ 1980 г.
А. Шевченко и его куратор от ЦРУ П. Эрнст (справа). 1980 г.
THE WHITE HOUSE
WASHINGTON
February 28, 1986
Dear Arkady:
I am delighted to join all the sponsors of the Jamestown Foundation and the many other well-wishers who are gathered to honor you at the ceremony in which you take the oath of allegiance and become an American citizen.
Your decision to turn away from communism and to seek freedom in America was a move of great courage. It was a sign of the depth of your commitment to live by the truth that is revealed to each one of us in our souls. Some men are willing to forsake the truth in the hopes of achieving power and weath. That you refused to do so in spite of the privileges of your position is testimony to your integrity and the power of those ideals by which we try to live here in America.
I know this rite of passage has great meaning for you.
It also carries a message for all your fellow-citizens. It reminds us once again of the meaning of our country and its destiny — that we are to remain as a beacon of hope for those who renounce tyranny and thirst for freedom.
I know I speak for all Americans when I extend to you, fellow-American Arkady Shevchenko, a warm welcome and hearty congratulations. God bless you.
Sincerely
Mr. Arkady Shevchenko
Washington, D.C.
Поздравление президента США P. Рейгана в связи с получением А.Н. Шевченко американского гражданства. Вашингтон. 1986 г.
Президент CHIA Р Рейган принимает Л. Шевченко с Элейн. Вашингтон. 1986 г.
А. Шевченко со своей американской женой Элейн при входе в особняк, купленный с помощью ЦРУ. Вашингтон. 1985 г.
Роковая свадьба А. Шевченко. 1992 г.
Отец В. Потапов с женой Машей в гостях у Анны Шевченко в Москве. 1988 г.
Первая встреча отца и сына после семнадцати лет разлуки. 1994 г.
Аркадий Шевченко с детьми и внуками. 1994 г.
С дочерью и невесткой, 1994 г.
Геннадий Шевченко в здании ООН, рядом с задом заседаний Совета Безопасности. 2003 г.
Слева направо: Д Мейджор — куратор Л. Шевченко от ФБР, ГА. Шевченко, П. Эрнст куратор А. Шевченко от ЦРУ. Александрия (пригород Вашингтона). Центр контршпионажа. 2003 г.
На протяжении своей карьеры Громыко, как проводник чужих идей и полноправный творец внешней политики, всегда отлично знал свое место и представлял свои возможности. Поэтому он был нетерпим к тем, кто, по его мнению, «позволял себе забываться». Осторожность всегда была главной чертой его натуры. То, что вначале было сдержанностью, со временем превратилось в подобие полного самоотречения. Усердие, послушание, упорство — таковы были ключи к успеху, качества, надежно защищавшие его от опасности сделать неверный шаг, очутиться «не на той стороне» во время политических дебатов, особенно в сталинские времена. В то же время Громыко был не столь беспринципным, как большинство советских руководителей, и, как отмечал мой отец, нельзя было представить, чтобы он в былые времена мог быть причастен к аресту хотя бы одного человека.
Несколько раз мой отец пытался переубедить Громыко по тем вопросам, по которым, как ему казалось, министр сам сумел бы переубедить Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Речь шла о разоружении, об отношениях с тогдашними социалистическими странами, о политике в третьем мире и о том, как разумнее вести себя в ООН. Мой отец заводил эти разговоры на квартире и даче Громыко во Внукове, в его кабинете, где нередко оставался после совещаний. Как только отец, при всей своей осторожности, касался некой заветной, деликатной сферы, вступал в некую заповедную область, его шеф менялся в лице. Громыко в принципе придерживался лишь своего собственного мнения, а все чужие и тем более противоположные просто пропускал мимо ушей. Но когда он чувствовал, что младший по рангу собеседник заходит слишком далеко и упорствует в своих предложениях, то моментально менял тактику. Начинал кричать, читать нотации. Многие заместители министра и послы выходили из его кабинета в предынфарктном состоянии. А министру весь этот крик был как с гуся вода. Правда, по отношению к тем, кому он симпатизировал, Громыко был отходчив. Говорить же с ним о внутренних советских делах, о каких-либо противоречиях, общественных нуждах и чаяниях было совершенно бесполезно. Он о них слушать не хотел. В вопросах экономики не разбирался вовсе и не интересовался ею, несмотря на ученую степень доктора экономических наук. Что же касалось признаков разложения советского руководства — кумовства, протекционизма, лицемерия, меркантильности, — то обо всем этом невозможно было и намекнуть.
Каким образом Громыко был назначен в тридцать четыре года послом в США? Бывший министр иностранных дел А.А. Бессмертных рассказывал мне, что И.В. Сталин так «наказывал» США. Другой заместитель Громыко М.С. Капица также считал, что «Сталин «щелкнул по носу» США, назначив туда послом человека, не разбирающегося во внешнеполитических вопросах». Ветераны дипломатической службы, по словам посла в США А.Ф. Добрынина, утверждали, что М.М. Литвинов — до 1939 года нарком иностранных дел, а затем заместитель наркома до 1943 года — дал следующую характеристику Громыко после его поступления на работу в НКИД в 1939 году: «К дипломатической службе не подходит». Добрынин отмечает, что позднее эта характеристика исчезла из архива МИДа. Я пытался по просьбе отца отыскать ее следы в 1995 году, но безуспешно. Отец считал, что эту характеристику уничтожил И.Н. Земсков, бывший много лет начальником Историко-архивного управления, а затем ставший без особых заслуг заместителем Громыко и его особо доверенным лицом. Капица сказал по данному поводу следующее: «Литвинова я, с одной стороны, уважаю, поскольку он был неплохой министр и дипломат, а с другой стороны, это была страшная сволочь — он писал в течение десяти лет доносы на Чичерина. Не исключено, что Литвинов мог дать соответствующую характеристику и Громыко». В.М. Молотов вспоминал в беседах с Ф.И. Чуевым: «Громыко я поставил — тоже очень молодой и неопытный дипломат, но честный. Мы знали, что этот не подведет. Так и пошло дело. А с этим, с Литвиновым, ничего не поделаешь».
