Антони Иден - Трухановский Владимир Григорьевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Английский план предусматривал создание "колониального кондоминиума в Африке". Предлагалось совместное освоение широких территорий, "охватывающих самые крупные области тропической и субтропической Африки. Сюда могли бы войти Того, Нигерия, Камерун, Конго, Кения, Танганьика (Немецкая Восточная Африка), Португальская и Испанская Западная и Восточная Африка, Северная Родезия". На этих территориях предполагалось "организовать разработку сырья и производство продовольствия, осуществлять капиталовложения и вести внешнюю торговлю, упорядочить валюту и транспортную связь, административное управление, а также военный и полицейский контроль".
Обращает на себя внимание тот факт, что по вопросу об эксплуатации Китая на Даунинг-стрит намеревались заключить соглашение и со второй агрессивной державой - Японией.
Советский Союз английские политики тоже относили к числу рынков, подлежащих совместному "развитию" Англией и Германией. Можно лишь удивляться политической слепоте лондонских деятелей, абсолютно не представлявших, чем стал Советский Союз к 1939 году, и допускавших возможность навязать ему положение полуколонии и сырьевого придатка капиталистических держав.
Английское правительство предлагало фашистской Германии кредиты и партнерство в борьбе с их империалистическими соперниками. "Германия и Англия, - говорил Вильсон Вольтату, - выступая поодиночке в конкурентной борьбе против всех промышленных государств, не могут и отдаленно добиться такого большого экономического подъема, который станет возможным при планомерно организованном сотрудничестве между нами". Это было предложение заключить экономический союз против США, Франции и других стран.
Английский план всеобъемлющего соглашения с Гитлером представлял собой архиреакционный замысел, направленный против многих стран и народов. Нельзя не учитывать, что речь шла о соглашении не просто с Германией, а с фашистской Германией. Это означало, что, предлагая немцам совместную эксплуатацию ряда стран, английское правительство обещало свое содействие для внедрения в них фашистского влияния. Тем самым английский план должен был повлечь распространение и укрепление фашизма как в Европе, так и на других континентах; в этом смысле он был враждебен интересам английского народа. Если бы план был реализован, то делу прогресса и демократии был бы нанесен серьезный ущерб, а позиции реакции значительно укрепились бы; намного усилились бы эксплуатация трудящихся в раз- питых странах и гнет колониальных народов.
Интересна судьба одного из важнейших документов того времени - меморандума, врученного Горацием Нильсоном во время тайных переговоров с нацистским эмиссаром. Он был написан на бланке резиденции английского премьер-министра. После того как этот меморандум был опубликован в числе других германских документов, английский профессор А. Дж. П. Тэйлор посвятил ему специальную статью в журнале "Нью стейтсмен". Как рассказывает Тэйлор, Вильсон сообщал о своей беседе с представителем нацистов "в духе, выгодном для Форин оффис, и его запись соответственно появилась в английских документах.". Из нее следовало, что это была "безвредная беседа, в которой просто затрагивалась обычная тема готовности быть дружественными в отношении Германии, как только Гитлер вернется к мирным методам".
Опубликованные же германские документы свидетельствуют о том, что в беседе шла речь об одобренных Чемберленом и переданных Вильсоном фашистам важнейших предложениях: "Здесь полная программа сотрудничества, раздел иностранных рынков, промышленное и финансовое сотрудничество". Возникает вопрос, заявляет Пилер, "каким образом этот меморандум ускользнул от редакторов публикации английских документов? Не был ли он уничтожен Горацием Вильсоном или Невилем Чемберленом? Безусловно, многие люди были бы рады, чтобы он исчез".
Достижение предложенного Англией соглашения не состоялось из-за крайне обострившихся противоречий между двумя странами. Из Лондона германскому фашизму предлагали огромные уступки, но в Берлине мечтали о большем - о завоевании единоличного господства над миром и поэтому уклонились от принятия английских предложений.
Английский план соглашения с фашистской Германией вскрывает всю глубину коварства английской дипломатии. Естественно, что ее двойная игра мешала успеху московских переговоров, она же сделала безрезультатными начавшиеся в августе 1939 года переговоры военных миссий СССР, Англии и Франции.
В июле западные державы обсуждали вопрос о срыве переговоров с СССР. Такая акция представлялась им желательной, во-первых, потому, что Советское правительство использовало переговоры для разоблачения лицемерной позиции своих партнеров, что создавало для них внутриполитические сложности, и, во-вторых, это был дополнительный жест, демонстрирующий их готовность добиваться соглашения с Германией. Сиде 12 июля телеграфировал Галифаксу, что для срыва переговоров лучше воспользоваться вопросом о "косвенной агрессии", чем вопросом о военном соглашении.
Однако прямой срыв переговоров сочли все же опасным. Стрэнг предупреждал, что это "может вынудить Советский Союз стать на путь... компромисса с Германией". Вопрос о "косвенной агрессии" повис в воздухе, а советское предложение начать переговоры военных миссий трех стран было принято - принято для того, чтобы таким образом без конца тянуть переговоры. В тех условиях это было равносильно их срыву. Как показывают обнародованные в конце декабря 1969 года документы английского кабинета, Галифакс по этому поводу говорил своим коллегам по кабинету: "Военные переговоры будут тянуться бесконечно, тем самым мы выиграем время и наилучшим образом выйдем из трудного положения, в которое попали".
Военные миссии Англии и Франции прибыли в Москву с нарочитой задержкой. Английский историк Дэвид Дилкс сообщает, что перед отъездом из Лондона английской военной миссии "было сказано - продвигаться как можно более медленно". Миссии прибыли без полномочий что-либо решать и подписывать (у английских военных вообще не оказалось никаких полномочий). У них было лишь два четких указания: по возможности тянуть переговоры и постараться в ходе переговоров получить исчерпывающие данные о состоянии советских вооруженных сил. Германский посол в Лондоне телеграфировал 1 августа своему МИД: "Военный, военно-воздушный и военно-морской атташе единодушно отмечают поразительный скепсис английских военных в отношении предстоящих переговоров с представителями советских вооруженных сил. Нельзя отделаться от впечатления, что с английской стороны переговоры ведутся главным образом с той целью, чтобы получить, наконец, представление о действительной боевой мощи советских вооруженных сил".
Полпред СССР во Франции 3 августа докладывал НКИД на основании бесед с ответственными деятелями в Париже, что французская миссия "выезжает в Москву без разработанного плана. Это тревожит и подрывает доверие к солидности переговоров... Причины всего этого кроются в том, что здесь и в Лондоне далеко еще не оставлены надежды договориться с Берлином и что на соглашение с СССР смотрят не как на средство "сломать Германию", а как на средство добиться лишь лучших позиций при будущих переговорах с Германией".
Вскоре полпред сообщил, что глава французской миссии генерал Думенк не слишком доволен характером напутствия, которое ему перед отъездом дали на Кэ д'Орсэ: "Никакой ясности и определенности"; "отделывались общими и шаблонными фразами и замечаниями"; "создается впечатление, что руководство военными переговорами, как и политическими, будет в руках англичан". Действительно, так оно и случилось.
Переговоры военных миссий начались со взаимной информации о состоянии вооруженных сил трех держав и их стратегических планах в части, касающейся Европы. Советская делегация развернула полную и впечатляющую картину состояния Красной Армии и ее возможного вклада в борьбу против агрессии в Европе. Как доносил Думенк в Париж 17 августа, "заявления советской делегации носили точный характер и содержали многочисленные цифровые данные... Одним словом, мы констатируем ярко выраженное намерение (Советского Союза. - В. Т.) не оставаться в стороне, а, как раз наоборот, действовать серьезно". Французский генерал был прав. СССР намеревался действовать серьезно в союзе с Англией и Францией по предотвращению войны в Европе.
