Валерий Харламов - Макарычев Максим Александрович (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗

Когда Харламов ехал от дальнего борта к скамейке запасных, за ним оставалась дорожка крови. Следующую игру он пропустил, а в восьмой играл на медицинской блокаде. Но боли, по воспоминаниям врача сборной Олега Белаковского, были такие сильные, что в этой решающей игре Харламов не смог толком себя проявить.

Накануне тридцатилетия серии, которое отмечалось в 2002 году, Джон Хендерсон, забивший «золотую шайбу», ушедший в 1972 году в лоно церкви, раскритиковал действия своего партнера по сборной, назвав поведение Кларка в отношении Харламова «нижней точкой серии».

«Если бы Кларк подрался с ним в бою во время матча и “вырубил” его, это честно и справедливо, — сказал Хендерсон. — Но то, что он сделал, похоже на отстрел какого-нибудь парня в коридоре. Ничего спортивного в этом нет. Кларк был, пожалуй, единственным парнем из всей команды, который мог сделать нечто подобное». «У нас было много крутых парней в этой команде, но было не так много парней, которые бы играли в хоккей. Это — жесткая игра, но чтобы выйти и намеренно пытаться покалечить парня (Харламова), я не думаю, что такому должно быть место в хоккее», — констатировал Хендерсон.

Канадские журналисты и по сей день признают поведение Кларка в отношении Харламова гнусным, прибегая к этому сравнению — «прием Кларка», когда надо «сочным эпитетом» охарактеризовать грязную игру. Более того, канадские аналитики хоккея, публикуя статьи или составляя рейтинги, в которых фигурирует фамилия Харламов, непременно вспоминают о подлом поступке Кларка. Так, в 2010 году, перед Олимпиадой в Ванкувере, напомнив о том, что Харламов по количеству голевых передач является рекордсменом Зимних игр за всю их историю, одно из канадских изданий написало следующее: «Самый известный на западной стороне Атлантики советский хоккеист, во многом из-за подлого удара в лодыжку со стороны Бобби Кларка в ходе серии 1972 года, Валерий Харламов является в России тем, кем Морис Ришар является в Канаде, — оригинальной суперзвездой».

В шестом матче без своего лидера сборная СССР снизила обороты, а канадцы, наоборот, показали, что бьются до последнего. И ради победы готовы на всё. Игра так и завершилась со счетом 3:2 в пользу профессионалов. Оставалось сыграть два поединка. Чтобы не проиграть суперсерию, сборной СССР было достаточно один матч свести вничью.

Канадцы тем временем вошли в раж, почувствовав «запах крови» и поняв, что серию можно не только спасти, но и выиграть. Стали больше грубить на льду, постоянно провоцировать советских игроков. Седьмой матч советская команда проводила без Харламова. Игра шла к ничьей, но в решающий момент Пол Хендерсон обыграл на синей линии Геннадия Цыганкова, вышел один на один с Третьяком и, уже падая, забросил шайбу — прямо под перекладину. Канадцы радовались этой победе, как малые дети. Таким образом, паритет в серии восстановился: у хозяев и гостей было по три победы при одной ничьей. Семь очков против семи. А это означало, что победитель заключительной, восьмой игры становится победителем суперсерии. «Надо отдать должное игрокам сборной Канады. Они вышли на седьмую игру предельно отмобилизованными. Или мы победим, или мы уедем из Москвы с позором», — вспоминал Борис Михайлов.

В восьмой игре были мобилизованы лучшие силы команд. Советских тренеров волновал один вопрос — сможет ли выйти на лед Валерий Харламов? Ведь появление лидера сборной даже не на льду, а просто на скамейке запасных внушало бы страх канадцам. И было способно укрепить боевой дух советских хоккеистов. Несмотря на адскую боль, мужественный хоккеист все-таки появился на площадке. И опять в уже наигранной и полюбившейся болельщикам связке с Владимиром Викуловым и Александром Мальцевым. Вот как вспоминал об этом сам Харламов. В день игры, к нему, хромающему и испытывающему сильные боли, подошел Борис Кулагин, который прекрасно знал, на какие «струны» своего воспитанника можно надавить.

Начал издалека. Вспоминал о том, какие серьезные травмы были у него самого в бытность игроком. Затем вдруг отвлекся от темы и резко спросил: «Как думаешь, повысится у спартаковцев настроение, если они узнают, что по какой-то причине не будет играть против них Харламов или Третьяк?»

«Конечно, — сказал я, еще не понимая, куда клонит Борис Павлович.

— Вот-вот, — обрадовался он. — Значит, ты согласен, что отсутствие лидеров команды — это своеобразный допинг для соперника?

— Как тут не согласиться! Я ведь давно заметил, что, когда дают тренеры передохнуть Владику, наши соперники начинают играть с тройным усердием и тройной старательностью (была даже кричалка — “Можно выиграть у ЦСКА, когда клуб без Третьяка!”).

— Так вот, не будем давать допинг канадцам, — заключил Кулагин. — Они тебя знают и опасаются больше, чем других. Потому и нужно, чтобы ты вышел на последний матч. Сыграешь вполсилы — и то будет хорошо. Осторожненько катайся, на столкновения не иди… Сегодня нужно твое имя… И я вышел на тот — последний в серии — матч с канадцами». 28

Харламов хоть и отвлекал на себя лучшие силы канадской защиты, но помочь советской сборной победить так и не сумел. Хотя и отдал пас на Лутченко, после которого советская сборная повела 2:1.

28 сентября 1972 года в «Лужниках» собралось 15 тысяч зрителей. Хоккеисты не разочаровали их. Это была действительно самая «забойная» и напряженная встреча в серии. Страсти на поле, бившие через край, споры с арбитрами и даже конфликт гостей с московскими стражами порядка. Канадцы поставили ультиматум: если, как во второй игре московской части серии, эту встречу будут обслуживать немецкие арбитры Компалла — Баадер, то они попросту не выйдут на лед. Канадцы настаивали на том, чтобы решающий матч судили Дальберг и чехословацкий арбитр со смешной фамилией Батя. В результате, благодаря вмешательству главы судейского комитета Международной федерации хоккея Андрея Старовойтова, был найден компромисс. Каждая сторона выбрала по одному судье из этих пар — встречу довелось обслуживать немцу Компалле и уже упоминавшемуся Рудольфу Бате. Последний сразу взял с места в карьер, удалив канадца Уайта. Спустя чуть более полминуты Компалла отправил на лавку Пита Маховлича.

Советской сборной не составило труда реализовать численный перевес. Александр Мальцев бросил по воротам, Драйден отбил шайбу, однако первым на добивании оказался Александр Якушев, который отправил шайбу в сетку ворот.

А затем произошел эпизод, фотографии которого облетели многие мировые газеты. Стычку на льду с участием нескольких советских и канадских хоккеистов спровоцировал Жан Поль Паризе. После того как его обыграл Мальцев, канадец сначала попытался задержать советского хоккеиста клюшкой, а затем нанес ему откровенный, причем колющий удар в живот. На защиту Мальцева бросились все хоккеисты сборной СССР, находившиеся на льду. К судьям подъехал капитан сборной Борис Михайлов. Лишь чудом на льду не возникла массовая потасовка. Канадцы устроили разборки с арбитрами, принялись откровенно хамить им.

Рассвирепевший Паризе бесновался на льду. Он сломал заградительное стекло на скамье штрафников, расколотил свою клюшку об лед. Судья Компалла выписал грубияну 10 минут штрафа, однако тот не успокоился, замахнувшись клюшкой на него самого. В итоге Паризе получил удаление до конца матча. Советские болельщики до этого никогда не видели столь отвратительного зрелища. Именно тогда стало окончательно ясно, что победы канадцы намерены добиться любой ценой.

После того как разбушевавшийся Паризе отправился в раздевалку, судьям еще несколько минут пришлось убирать со льда полотенца, клюшки, которые туда, со скамейки запасных, выбросили разъяренные канадцы. Наконец страсти улеглись и игра возобновилась.

В перерыве матча Александр Гресько (работавший тогда заместителем начальника управления международных спортивных связей Спорткомитета СССР) пообщался с канадским функционером Аланом Иглсоном. «Ничья была бы идеальным вариантом для наших сборных», — как бы намекая на «оптимальный расклад» в серии, сказал канадец. «Нет!» — ответил Гресько. Иглсон промолчал и, отправившись в раздевалку своей сборной, рассказал об ответе советского представителя. На лед профессионалы вышли еще более заведенными. «Иглсон ворвался в раздевалку канадской сборной с воплями, что ни в коем случае нельзя играть на ничью. Канадцы это поняли и полезли биться», — вспоминал известный спортивный журналист Всеволод Кукушкин. Сборная СССР вышла вперед, однако канадцы усилиями Эспозито сравняли счет. Правда, вскоре Лутченко восстановил перевес в одну шайбу, пробив Драйдена с дальней дистанции.