Записки командующего фронтом - Конев Иван Степанович (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
1 июля Гитлер вызвал к себе основных творцов и исполнителей операции "Цитадель" и объявил окончательное решение начать наступление 5 июля. И опять, как и в начале войны, фашистское командование рассчитывало на внезапность удара, чему должно было, по мнению Гитлера, способствовать большое число новых танков и штурмовых орудий. Эти замыслы стали известны советскому командованию. 2 июля было определено начало проведения операции, о чем Ставка тут же проинформировала командующих Центральным и Воронежским фронтами, а также меня. В ночь на 5 июля наши разведчики захватили немецких пленных, которые подтвердили, что наступление назначено на 3 часа 5 июля.
Командующие Центральным и Воронежским фронтами с участием представителей Ставки приняли решение немедленно провести артиллерийскую контрподготовку.
На Воронежском фронте артиллерийская контрподготовка была проведена дважды: пятиминутный огневой налет 4 июля и 5 июля с 3 час. до 3 час. 30 мин. - уже во время артиллерийской и авиационной подготовки атаки противника, начатой в 2 час. 30 мин. На Центральном фронте артиллерийская контрподготовка также была проведена 5 июля дважды - в 2 час. 20 мин. и в 4 час. 35 мин. - оба раза по 30 мин.
Следует заметить, что на обоих фронтах первый мощный огневой удар был нанесен по главным средствам атаки. Однако сорвать наступление противника не удалось, хотя взаимодействие между основными силами и средствами первого эшелона врага было нарушено, а сила первоначального его удара значительно ослаблена.
С выходом противника к переднему краю главной полосы обороны 6-й гвардейской армии положение вражеских войск было определено более точно, и это потребовало повторной контрподготовки.
Конечно, эффект контрподготовки мог бы быть выше, если бы более точно были определены места сосредоточения пехоты и танков врага в исходном положении в ночь на 5 июля и если бы она была начата в тот момент, когда противник вышел из укрытий после ночного отдыха перед боем.
К сожалению, удары нашей авиации по аэродромам противника были малоэффективными, так как противник с рассветом 5 июля поднял свою авиацию в воздух. Однако воздушные бои под Курском шли непрерывно. Только 5 июля произошло около 200 групповых и индивидуальных воздушных боев, в результате которых наши летчики сбили 260 самолетов противника. Наша авиация смогла завоевать господство в воздухе, что весьма положительно сказалось на выдвижении и вводе в сражение войск Степного фронта.
Уже первые часы наступления гитлеровских войск, которое развернулось 5 июля в 5 час. 30 мин., показали, что оно проходит не так, как это планировалось фашистским командованием. Танковые дивизии врага, брошенные на заранее подготовленную оборону, несли большие потери, темп наступления был низким.
Вечером 5 июля командование Центрального фронта приняло решение: утром следующего дня нанести контрудар по главной группировке гитлеровских войск, наступавшей западнее железной дороги Орел-Курск на Ольховатку. Для этого привлекались три танковых и два стрелковых корпуса. Предпринятый контрудар содействовал срыву намерений противника развить дальнейшее наступление. Выиграв сутки, командование фронта использовало это время для перегруппировок, а также для подтягивания сил и средств.
Ожесточенные бои развернулись 7 июля в районе Понырей. Но и здесь противник не добился успеха. Огромные потери подорвали его силы. Гитлеровское командование было вынуждено 9 июля прекратить наступление.
Напряженная борьба шла в те дни в полосе Воронежского фронта. Главный удар противника обрушился на войска 6-й гвардейской армии генерала И. М. Чистякова. К исходу 6 июля немецким танковым корпусам, наступавшим на Обоянь, удалось на узком участке преодолеть главную полосу обороны. Но дальнейшее продвижение врага было задержано. На корочанском направлении к исходу второго дня наступления фашистские войска захватили плацдарм на восточном берегу Северного Донца и на узком участке фронта вышли ко второй полосе обороны 7-й гвардейской армии, которой командовал генерал М. С. Шумилов.
Советские войска проявляли в оборонительных боях величайшую стойкость и активность.
В период оборонительного сражения командование и штаб Степного фронта внимательно изучали те направления, откуда в большей степени грозила опасность прорыва немецко-фашистских войск.
Я побывал на правом крыле Воронежского фронта в районе Курска и в самом городе.
Мы в штабе фронта взвешивали, какое направление явится наиболее выгодным для предстоящего наступления войск Степного фронта. Но, к сожалению, вклинение противника на глубину 35 км, произошедшее на Воронежском фронте, вынудило Ставку начать по частям изымать резервы из состава Степного фронта.
Конечно, куда проще ввести в сражение свежий корпус или армию, чем своими резервами, маневром и концентрацией сил и средств своего фронта ликвидировать прорыв.
Оценивая события прошлого, следует сказать (а справедливости ради надо заметить, что я и тогда отстаивал эту точку зрения), что стратегические резервы в виде целого фронта целесообразно было бы вводить в действие полным составом, массированно и на важнейшем направлении театра военных действий, а не по частям.
Враг продолжал бросать в сражение новые силы и рвался вперед. 9 июля противник, сосредоточив на обоянском направлении на 10-километровом участке до 500 танков, сделал отчаянную попытку пробить брешь в нашей обороне. И хотя командующий Воронежским фронтом выдвинул туда свои резервы и направил основные силы авиации, все же к исходу дня враг вклинился в нашу оборону на глубину до 35 км.
На Прохоровну была брошена 4-я немецкая танковая армия, которая имела на направлении главного удара до 700 танков и штурмовых орудий.
В этой напряженной обстановке Ставка приняла решение о передаче 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий Степного фронта в состав Воронежского фронта для использования в намечавшемся контрударе. Для того чтобы быстрее и лучше выполнить приказ Ставки, я вылетел на командные пункты передаваемых армий, чтобы лично поставить задачи командармам и проследить за своевременной переброской армий в исходные районы. Время не ждало, и поэтому гвардейцы были подняты по боевой тревоге.
Наступал ответственный момент, боевой экзамен войскам Степного фронта, который не мог не волновать командующего. Ранним июльским утром части и соединения двинулись рассредоточенно по заранее подготовленным колонным путям в намеченные районы Воронежского фронта. Я решил с воздуха на самолете проследить за их маршем. Важно отметить, что вражеская авиация во время передвижения этих армий не появлялась, так как наши военно-воздушные силы полностью господствовали в воздухе и не пропускали немецкие самолеты за линию фронта. На маршрутах движения войск истребители 5-й воздушной армии непрерывно патрулировали и прикрывали их. Именно это позволило нам относительно свободно маневрировать резервами в дневных условиях.
Армии вышли в заданный район своевременно и в полной боевой готовности. Кроме того, 9 июля я получил распоряжение о выдвижении на белгородско-курское направление 27-й армии, которая перебрасывалась в район Курска.
12 июля почти в 2 часа ночи А. И. Антонов передал мне по телефону сообщение о том, что на белгородском направлении противник силой до 200 танков потеснил части 69-й армии и, наступая в направлении на Корочу, к исходу 11 июля вышел в район Киселеве, Мазикино, Шейна. Об этом я уже знал.
Ставка приказала: "1. Уничтожить группировку противника, выдвигающуюся в направлении Короча и далее к реке Оскол, совместными ударами Рыжова{6} с Обуховым{7} с юго-востока и Соломатина{8} с севера, для чего:
а) Рыжова с Обуховым к исходу 13.7. сосредоточить в районе Новый Оскол, Велико-Михайловка, Сидоровка, Булановка, Слоновка;
б) Соломатина из района Солнцево к утру 13.7. вывести в район Вязовое, Скородное, Боброве-Дворское"{9}.
Однако и эти попытки врага уже не принесли ему каких-либо успехов.
