Книга воспоминаний - Абрамович Исай Львович (электронные книги без регистрации TXT) 📗
Это значит, что революционный Гоминдан в Ухани, ведя решительную борьбу против утилитаризма и империализма будет превращаться на деле в орган революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства…
Из этого следует, далее, что политика тесного содружества левых и коммунистов внутри Гоминдана приобретет на данном этапе особую силу и особое значение, что это сотрудничество отражает складывающийся союз рабочих и крестьян вне Гоминдана, что без такого сотрудничества невозможна победа революции». (Сталин, собр. соч., т.9, стр. 226–227)
Таким образом Сталин снова повторяет свой эксперимент, но теперь уже с левым Гоминданом.
Генеральный секретарь Китайской компартии снова поднял вопрос о выходе из левого Гоминдана. Он обратился за помощью и советом к Бородину, Тот сказал ему: «Я вполне согласен с вашей мыслью, но я знаю, что Москва никогда не позволит этого».
Это было в середине апреля 1927 года, а в конце мая того же года произошел контрреволюционный переворот «левого» Гоминдана в Ухани.
В двадцатых числах мая 1927 года в Москве происходило заседание VIII пленума ИККИ. Пленум осудил левую оппозицию (троцкистско-зиновьевский блок) за требование разрыва с «левым» Гоминданом. Телеграмма о контрреволюционном перевороте «левого» Гоминдана в Чанша пришла через несколько дней после того, как пленум осудил оппозицию. Сталин эту телеграмму от пленума скрыл.
«Изменить решение пленума ИККИ, — писал Чен-Ду-сю, — значило бы признать правоту оппозиции. На это Москва не могла пойти. Пусть гибнет Китайская революция, но да здравствует престиж сталинской бюрократии!» Когда Уханьское правительство окончательно стало на путь контрреволюционного разбоя, Москва разразилась следующей директивой:
«Порвать только с правительством Гоминдана, но не с Гоминданом».
Л. Д. Троцкий считал, что политика Сталина и Бухарина в Китае являлась пародией — не столько на большевистскую, сколько на меньшевистскую политику в 1905 году.
Троцкий был решительным противником вступления компартии Китая в Гоминдан, приема Гоминдана в Коминтерн, избрания Чан-Кай-ши почетным членом Исполкома Коминтерна. «Этим жестом, — говорил Л. Д. Троцкий, — Бухарин и Сталин демонстрировали „добрую волю“ в отношении Гоминдана и ударяли по компартии Китая».
Выше уже говорилось о том, что в ответ на требование представить Гоминдану списки присоединившихся к нему коммунистов, руководство компартии хотело создать свои вооруженные силы на случай нападения Гоминдана и просило советских советников о помощи. Представители СССР категорически отказали в помощи и отвергли план создания коммунистических вооруженных сил. Это поставило компартию Китая в зависимое от Гоминдана положение. И когда Чан-Кай-ши запретил демонстрации, подавил профсоюзы и направил войска для подавления революционных крестьян, компартия не смогла прийти к ним на помощь.
Руководство Компартии Китая снова обратилось в Коминтерн с просьбой разрешить выход из Гоминдана. Бухарин отверг эту просьбу как «ультрареволюционную ересь». Сталин присоединился к нему и предостерег руководство Китайской компартии от попыток создания Советов. Уже после того, как Чан-Кай-ши начал контрреволюционное наступление на рабочих Шанхая, Сталин и Бухарин в ответ на просьбу китайских коммунистов о помощи предложили им «передать контроль над Шанхаем Гоминдану». Через некоторое время Чан-Кай-ши репрессировал десятки тысяч китайских коммунистов.
5 марта 1926 года на закрытом заседании Политбюро ЦК ВКП(б) с докладом о Китайской революции выступил Л. Д. Троцкий. Он сказал в этом докладе: «Политика компартии должна оставаться независимой от соображений советской дипломатии. Последняя может заключать сделки с буржуазными правительствами, а дело революционеров свергать это правительство».
Сталин и Бухарин во имя того, чтобы избежать столкновения с мировым империализмом, то есть во имя национальных интересов России, приносили в жертву интересы мировой революции.
Китайская революция явилась лакмусовой бумажкой для сталинской идеологии. Захватив власть в партии и стране с помощью отталкивавшихся от международной революции слоев и при косвенной, но очень действенной поддержке враждебных классов, Сталин автоматически стал вождем Коминтерна и тем самым — руководителем китайской революции. И он проявил при этом свои методы и свои качества.
Подчиняя китайских рабочих буржуазии, тормозя аграрное движение, поддерживая реакционных генералов, разоружая рабочих, препятствуя возникновению Советов и ликвидируя возникшие, Сталин выполнил до конца ту историческую роль, которую Церетели лишь пытался выполнить в России. Разница в том, что Церетели действовал на открытой арене, имея против себя большевиков, — и ему пришлось немедленно и на месте понести ответственность за попытку выдать буржуазии связанный и обманутый пролетариат.
Сталин же действовал в Китае из-за кулис, защищенный могущественным аппаратом и прикрытый знаменем большевизма.
Церетели использовал репрессии буржуазной власти против большевизма.
Сталин сам применил эти репрессии против большевиков, состоявших в оппозиции.
Репрессии буржуазии разбивались о волну подъема.
Репрессии Сталина питались волной отлива.
Вот почему Сталин получил возможность довести опыт чисто меньшевистской политики до конца в китайской революции, закончившейся трагической катастрофой.
Предоставленный самому себе, Сталин во всех больших вопросах всегда и неизменно занимал оппортунистическую позицию. Если у Сталина не было с Лениным сколько-нибудь значительных теоретических и политических конфликтов, как у Бухарина, Каменева, Зиновьева, даже Рыкова, то это потому, что Сталин никогда свои взгляды не отстаивал принципиально, и во всех случаях, когда надвигались серьезные разногласия, попросту умолкал, отходил в сторону и выжидал.
В расхождениях между оппозиционным блоком и сталинской группировкой основным был вопрос о строительстве социализма в одной отдельно взятой стране.
В истории КПСС, изданной в 1962 году, говорится: «Вопрос о возможности построения социализма в СССР был главным вопросом, по которому расходились с В. И. Лениным, с партией все оппортунисты, все группы и фракции». (Стр. 392)
В той же книге (стр.760) утверждается, что «К. Маркс и Ф. Энгельс, открывшие законы капитализма в его домонополистической стадии, учили, что социалистическая революция не может победить в одной, отдельно взятой стране, что она победит одновременно во всех или в большинстве капиталистических стран».
Здесь все преднамеренно спутано: вопрос о построении социализма в одной стране — с вопросом о победе социалистической революции в одной стране. И все неверно. Ни Маркс и Энгельс, ни Ленин, ни Троцкий никогда не ставили под сомнение вопрос о возможности социалистической революции сначала в одной стране, но постоянно подчеркивали невозможность окончательной победы социализма в одной, отдельно взятой стране.
Дальше авторы «Истории КПСС» утверждают: «Этим выводом, правильным для периода, когда капитализм развивался по восходящей линии, руководствовались все марксисты, но к началу XX века обстановка круто изменилась. Капитализм перерос в империализм… Положение К. Маркса и Ф. Энгельса о невозможности победы социализма в одной, отдельно взятой стране уже не соответствовало новой обстановке, и В. И. Ленин не побоялся пересмотреть его». (там же, стр.760)
В приведенной цитате — несколько ошибок, допущенных авторами из-за непонимания ими механики капитализма.
Во-первых, из факта перерастания капитализма в империализм вытекает только то, что всякая революция, где бы она ни произошла, не станет преждевременной. Ибо капитализм вступил в полосу дряхлости и умирания — и революция, возникшая в одном районе, может рикошетом распространиться на другие районы.
Во-вторых, из неравномерности развития капитализма (а что капитализм всегда, на всех своих стадиях развивается неравномерно, это прекрасно знал Маркс — см. т.26, изд.2-е, ч.10, стр.591) вытекает только то, что в то время, как одни страны уже созрели для социалистической революции, другие еще продолжительное время находятся на низкой ступени экономического развития. Это-то и создает предпосылки для возможности социалистической революции сначала в одной стране.
